завалился на бок и крутнувшись на месте, замер. Дозаряжая карабин, я вышел из ворот склада, сказав парню:
— Молодец. Чего с первого раза прощелкал?
— Поправку неправильно взял, — виновато вздохнул он.
Как и к первому мотоциклу, ко второму тоже бежали бойцы.
Тот что командовал среди них, я запомнил его по плотной фигуре, что-то приказав своим направился к нам в сопровождении еще одного бойца.
Несмотря на то, что с момента бега прошло уже минуты две, подходивший сержант и его боец продолжали тяжело дышать, их гимнастерки избороздили мокрые пятна пота.
— Спасибо парни, если бы не вы, то даже не знаю чтобы было, — сказал сержант немного усталым голосом, жадно пройдясь по нашему оружию.
— Да о чем вы, свои же люди, — ответил я пожимая плечами.
— Командир отделения шестнадцатого стрелкового полка сержант Иванов, — кинув руку к пилотке, представился он.
— Красноармеец Вихров, пулеметчик, — после сержанта представился парень лет двадцати пяти.
— Красноармеец Васечкин, комендантский взвод города Лиды.
— Где мы, а где Лида, — удивился сержант.
— Я был в боевом охранении колонны с боеприпасами, — слегка робея, пояснил Вася.
— Понятно. А вы? — повернулся ко мне сержант.
— Вячеслав Суворов, будущий летчик-истребитель, — представился я.
— Так вы не боец Красной Армии?
— Нет, мне еще семнадцать. В этом году я должен был поступить в авиационное училище, но я оказался тут. Теперь даже не знаю.
— Если ты не являешься бойцом Красной армии, то откуда у тебя оружие и форма? — спросил сержант.
— У меня встречный вопрос, ГДЕ ваше оружие?
— Долгая история, — вздохнул сержант, и спросил, — так как? У меня кроме ракетницы ничего нет. Вон только что с немцев сейчас снимем и все.
— Да понял я. ТТ не отдам. Остальное, пожалуйста. У меня два нагана, карабин и берданка. Только расписку не забудьте, что я вам оружие сдал, так на всякий случай, — выкобениватся я не стал, понимал что без оружия ребятам просто никуда.
— Берданка-то откуда? — не понял сержант, кивнув.
— Долгая история, — скопировал я, глядя, как бойцы сержанта не только идут к нам, но и катят мотоциклы.
Отдав все оружие кроме ТТ, я стоял вместе с сержантом и рассказывал кто я, и откуда, пока бойцы ворошили склад.
— М-да. Значит отец у тебя полковник Суворов?
— Ну как-то так, — кивнул я.
— Не слышал о таком.
— А вы что всех командиров авиации знаете? — удивился я, причем достаточно искренне.
— Да нет, но все равно я про него нигде не слышал, — пожал плечами сержант, поправляя на поясе кобуру с наганом.
— А вы почему без всего? Где оружие? — с интересом спросил я.
— А-а-а, — расстроенно махнул рукой сержант.
— На лесозаготовках мы были. Летним лагерем стояли, результат ты видишь. Оружие в ружпарке, мы за двадцать километров от него, потыкались в разные стороны, везде немцы, вот к вечеру к вам вышли, — пояснил он.
— Да, понятно, — вздохнул я, и спросил чего он так долго стояли у противоположной опушки.
— Братская могила там. Свежая. Мы сюда вообще зачем повернули? Колонну пленных встретили, десятка три там было, все с голубыми петлицами. Немцев десяток было, с голыми руками на них не кинешься же, пошли по следам и наткнулись на аэродром, — пояснил мне Иванов.
— Понятно.
— Семенов, что там? — крикнул сержант вглубь склада.
— Сейчас заканчиваем, — прилетело в ответ.
— Я пойду в казарму схожу, я там вроде удочки видел.
— Рыбу ловить? — понимающе кивнул он.
— Да.
Оставив Витю у склада, он уже ушел под командование сержанта и сейчас «бдел» у штаба.
В казарме я достал две удочки и срезал с них леску с поплавком, грузилом, и крючком. Удилища можно и другие сделать, главное чтобы снасти были. Меня удивило, что леска была не капроновая, а из шелка, даже непривычно как-то.
Намотав их на щепку и убрав в вещмешок, я направился в полуразрушенную от близкого взрыва бомбы столовую, мне пришла в голову мысль разузнать там на счет продовольствия, но я опоздал в столовой уже были парни сержанта Иванова.
— Привет ребята.
— И тебе не хворать, — приветливо кивнув, ответил один из них, рябой боец с немецкой винтовкой мотоциклиста на плече.
— Где тут соль можно взять?
— Вон там солонки, бери.
И действительно взяв полную солонку, я завернул ее в обрывок газеты и сунул в вещмешок.
— Ребята, там шум двигателей слышно, товарищ сержант приказал уходить в лес, — вбежал в столовую один из бойцов с моей берданкой в руках.
— Уходим, — скомандовал рябой, и мы побежали к лесу.
Мы уже скрылись в лесу, как на аэродром выехало три машины. Одна легковая и две грузовых. У сержанта был свой бинокль, где-то добыл, я же рассматривал их в свой, встав чуть в глубине леса, чтобы нас не заметили с аэродрома.
— Технари, — коротко проинформировал я их, продолжая рассматривать немцев.
Машины остановились у единственного уцелевшего МиГ-1, который я даже не догадался сжечь. Немцы высыпавшись из кузовов облепили пострадавшую машину, и стали ее осматривать.
— Уходим, не по зубам они нам, — вздохнув, приказал Иванов.
В это время пяток немцев отделились от основной группы и направились к зданиям штаба и склада. Остальные стали разбирать истребитель, и подготавливать его к перевозке.
— Может «возьмем» этих? — спросил я, сам не ожидая от себя такого.
Опустив бинокль, я задумался. В последнее время, после попадания сюда, и поляков, я был как бы в прострации, то есть ходил делал все как во сне. А сейчас эта пелена как бы спала с моих глаз, и я понял что хочу жить, просто жить. Вернувшиеся краски вокруг, воздух с примесями горевшей техники и бойцы стоящие рядом, которые с любопытством разглядывали немцев, и о чем-то говоривший сержант, дали мне понять что я «вернулся». Я. Тот настоящий, песенник, балагур, и бабник. Который может пойти на что угодно.
— Что? — не расслышал я, что мне говорил сержант, будучи занят своими мыслями.
— Я говорю, что шанс конечно есть, но как мы будем уходить? Если немцы вон там поставят пулемет, то они перекроют наш отход, и шансов уйти из зданий в лес будут минимальны. По крайней мере потери будут, — повторил сержант.
— Это конечно так… — задумался я на несколько секунд. Во мне проснулся азарт, и я просто хотел уничтожить этих немцев:
— …но если парни с винтовками нас прикроют и не дадут немцам сосредоточиться по воронкам, пока мы уничтожаем этих что к зданиям идут, то шанс есть.
— А когда будем уходить они нас прикроют из окон штаба, а мы их из леса… хм, а что вполне может
