и не разглядела, набросились на нее и затащили в проулок. Один приставил ей нож к горлу, а другой, порвав на ней платье и белье, надругался над ней грубо и зло. Сделав это, он перенял нож, и тогда второй совершил насилие над беспомощной женщиной.
— Я подумала… если сопротивляться… убьют, — задыхаясь, выговорила Элли. — Я не хотела умирать. А теперь не знаю… лучше бы уж убили. — Она так и не подняла глаз на Питера, но схватилась за его руку, будто за спасательный круг.
— А как ты здесь очутилась? — спросил Питер.
— Доктор Вордвел лечит меня с детства. Он мне как друг.
— В полицию звонили?
— Нет!
— Ведь на то есть особый помер.
— Ни за что!!! — яростно, протестующе вскрикнула она.
Питер начал понимать, почему тут нет Джорджа и почему от него надо таиться. Всего год как они с Элли поженились. Джордж немного моложе Элли. В «Ньюсвью» он ведет полицейскую хронику. В журнал его рекомендовал один из друзей Девери, выпускающий провинциальную газетку где?то в Огайо. Новичка следовало ввести в курс дела, растолковать, что к чему, и первым его наставником была Элли Сондерс, сосредоточенная н опытная секретарша главного. Элли, которой до сих пор никто не приглянулся, которая, подозревали, подобно многим секретаршам, влюблена лишь в своего шефа и которой грозило остаться старой девой, вдруг видит, что за ней пылко ухаживает молодой Джордж Уилсон. Питеру в жизни не попадался человек, так страстно и безоглядно влюбленный. Поначалу Элли удивилась, может, даже постаралась убедить себя, что такое не про нее, что Джордж слишком уж молод и наивен, но внезапно сработала какая?то пружинка, рухнула внутренняя преграда, и она столь же безоглядно влюбилась в него. Потом свадьба. Девери был посаженым отцом, а Питер — шафером жениха. Молодые, подозревал Питер, впервые были близки в первую брачную ночь, как это пи старомодно в наш век и в их возрасте. После медового месяца нечего было и спрашивать, все ли гладко. Оба сияли, точно огни рождественской елки. Счастливые до смешного.
А теперь вот это.
Нет, Джордж не стал бы винить ее, что не сопротивлялась, пусть ценой жизни, объясняла Элли. И не о прощении речь.
— Но узнай он, и ему уже никогда не забыть, что я… что мной овладели эти два животных, что меня… — Она запнулась, усмехнувшись почти истерически. — Нелепое слово — овладели. Точно в рапорте полицейского. Эти двое подонков взяли принадлежащее только Джорджу. Я никогда не стану для него прежней, сколько бы он ни старался забыть. Если узнает… что угодно, только не это. Кроме тебя и Вордвелов, никто не знает. И энать не должен. Ни Фрэнк, ни другие.
— А меня, детка, почему подключила? — ласково осведомился Питер. — Я, конечно, сделаю, как ты скажешь. Только сначала послушай, что я думаю. Но зачем тебе именно я?
— Затем, что… я еще не все рассказала.
Питер, недоумевая, ждал продолжения.
— Когда… когда они покончили со мной, — Элли изо всех сил старалась держать себя в руках, — второй, который еще… еще… он прошептал мне: «Передай своему боссу, пускай отвяжется, иначе это только начало».
— Отвяжется в каком смысле?
— Понятия не имею, Питер. Я… я была почти без сознания. Когда мерзавец этот шептал, не было сил спросить, про что он. Да и скрылись они быстро. Бросили меня там, в проулке. Я кое?как прикрылась и вот… пришла сюда. Такси взять побоялась, еще заметит шофер, что на мне все порвано.
— А лица их ты совсем не разглядела?
— Там была кромешная тьма. И очки… мне очки сбили сразу.
— А голоса узнаешь?
— Нет. Первый тут же приставил мне к горлу нож — такой, знаешь, лезвие выскакивает, чуть нажмешь. И зашептал, что вспорет мне глотку, посмей я шелохнуться. Другой шептал уже в конце. Я, по сути, и не слышала их голосов. Какие?то животные звуки, когда они… О господи!
— Но что же ты Джорджу скажешь?
— Вот почему нужпа твоя помощь, Питер.
— А именно?
— Прошу, соври. Может, потребуется много врать.
— Всегда пожалуйста. — Гнев Питера не утихал. — Ну подонки…
— Ты бы позвонил Джорджу, — продолжала Элли. — Скажи ему: вернулся, мол, из Греции сегодня вечером… вчера вечером.
— Так оно и есть.
— Позвонил мне в редакцию. Это тоже правда. И попросил — ну что?то сделать для тебя.
— Опять правда. Попросил не звонить мне! Извини, Элли, шучу глупо.
— Попросил меня поехать куда?то на два — три дня. Раньше мне не оправиться, Питер, не хватит смелости встретиться с ним. Ты будто собирался позвонить Джорджу и объяснить ему, но так измучился, что уснул, но застав его сразу. Проснулся — вот только что — и вспомнил. Ты очень огорчен, Джордж?то, наверно, сейчас с ума. уже сходит. Наверняка звонил в редакцию и узнал, что я ушла около одиннадцати. Пять часов назад.
— Заставлю его поверить. И если желаешь, действительно отправлю тебя из города. На Кипре я познакомился с одним американцем. Зовут парня Гаролд Мэррит. Он сражается в греческом отряде и просил меня на словах передать кое?что семье — в Филадельфии. Съезди туда на пару дней, найди Мэрритов. Так что все будет четко — на случай проверки. Скажу Джорджу, что не знаю, где ты остановилась, ты мне утром сообщи по телефону. Поручение настоящее. И хоть как?то отвлечет тебя.
Элли повернулась к Питеру, на секунду прильнула щекой к его руке.
— Счастливо, Питер.
Вордвелы сидели на кухне, где на столе стояли три чашки и кофейник.
— Я решила не носить кофе туда, — сказала Фрэнсина Вордвел. — Элли начала рассказывать, я и побоялась, что появлюсь некстати.
Доктор Вордвел посмотрел на Питера добрыми усталыми глазами.
— Управитесь с Джорджем?
— Если разрешите воспользоваться вашим телефоном.
— Разумеется. Вон на стене висит, и в гостиной есть, если Желаете поговорить наедине.
— Нет, вы тоже послушайте, — возразил Питер. — Чтобы мне не объяснять вам все заново. Только вот — вы говорите, физических повреждений нет?
— Повреждения?то есть, — ответил доктор. — Ее словно колошматили. Вся в синяках. Но насколько я могу судить…
— Может, ей лечь в больницу?
— Она — ни в какую. Ведь тогда все откроется. В кабинет?то ко мне не пошла, медсестры побоялась.
Питер подошел к телефону. Отыскав в справочнике, набрал номер Уилсонов. Трубку сняли с первым гудком.
— Джордж? Это Питер.
— Господи, Питер! Что с ней? — отрывисто спросил Джордж Уилсон.
— С ней полный порядок, Джордж. Ничего не случилось. А вот я перед тобой должен крепко извиниться.
— Уже пять часов как она ушла из редакции. Даже больше! Почему же она не позвонит? Что происходит?
— Понимаешь, я только вчера из Греции. Вернулся совсем поздно, — пустился в объяснения Питер. — А мне нужно было послать кого?нибудь в Филадельфию, к родителям парня, который сражается в Греции. Элли и согласилась поехать. Ты мотался где?то, она никак не могла поймать тебя. Мы договорились, что дозвонюсь я. Чтобы ты не беспокоился.
