Ева (испуганно). Говори же!
Адам. Тебе, Ева, с самого венчания не давала покоя мысль о том, что наследниками всего мира должны стать твои дети, а не дети твоей сестры Лилит. То есть все дело в наследстве. А это отличный мотив. Речь идет не о домах и коровах, а о целом роде по молоку, о целом «альтернативном человечестве», как назвал его Снглф. Целая ветвь по молоку потечет в таком случае от тебя и до скончания века, от тебя, а не от Лилит, потому что ее дети мертвы и потому что именно ты, Ева, заняла место Лилит в моей постели. Поэтому ты так же ревновала к ней и ее детям, как она к тебе! Но видит Бог е… ка и через облака! (Обращаясь к зрителям.) Соберите все вместе свои мысли и выскажитесь, как будто вы судебные присяжные: был или не был у присутствующей здесь Евы мотив уничтожить девочек? И говорите все как есть, а не то придется вам отсюда без порток бежать!
Ева. Ты просто чудовище. А вы, пусть только кто-нибудь пикнет! Я ваша праматерь! Я знала, что на потомков надежда плоха. Внуки, правнуки, праправнуки, пчелки белые и так далее и тому подобное. Все сплошь пройдохи и склочники! А кто поручится, что это не вы прикончили девочек? Разве не вы своими билетами оплатили это убийство? Это могли быть и выстрелы из зрительного зала. И у вас был мотив. Особенно у тех, кто сидит на «мужской» стороне. Останься девочки живыми, сейчас не вас, а таких, как они, было бы столько. А теперь, пожалуйста, на мамочку вину сваливать! Прародительский грех! Благодарю покорно! Нас с Адамом даже еще из рая не изгнали. Мы еще и яблока этого не пробовали. (Берет с блюда свою половинку яблока, которое дал им Бейли, и, как ручную гранату с сорванной чекой, швыряет в «мужскую» часть зала. Там раздается взрыв.)
Адам. О мужчины, о женщины, всех вас дьявол напичкал враждой и злобой. Проклятие на проклятии. Надеюсь, никто не ранен… Но не беспокойтесь, здесь еще неизвестно, кто платит, а кто заказывает музыку. Евины отпечатки, как это и видно, ничего не дали. (Показывает результат сравнения отпечатков пальцев.) С пальцами убийцы не совпадают… Так что, господа, не будем плевать в колодец, Ева не виновна. И напрасно она швырялась яблоками. Идем дальше. Здесь у меня отпечатки с того стакана, в который я наливал чай. Потому что я пил чай. И они тоже с образцом не совпадают. Значит, и я не имею к этому отношения.
Ева. Тебя послушать, так к этому никто не имеет отношения.
Адам. Теперь рассмотрим тот стакан, из которого пили виски. Виски пил Бейли. Сравним его отпечатки. Так-так! Долго мне пришлось ждать, чтобы на них наконец пролился свет… Теперь не отдам ягнятину за ослятину! (Замолкает, окаменев.)
Ева (подходит к нему совсем близко и смотрит вместе с ним). Так я и думала!.. Что? Скажи, наконец! Что ты молчишь, словно язык проглотил?
Адам. Он! Посмотри сама. Солнце грязью не замажешь, а правду ложью не скроешь! Это человек с двуличной верой, хвостатый язычник! С таким ни есть, ни пить не садись! На стакане с виски и на пистолете одни и те же отпечатки пальцев. Его! Майора Бейли!
Ева (резко отскакивает в сторону). Адам, ты пьян! Что ты несешь, Адам, ведь это ты пил виски. Это твои пальцы, а не пальцы Бейли оставили следы на стакане! Твои! (Едва выговорив эти слова, Ева застывает, прикрыв рот рукой. Оцепенев от страха, она напряженно ждет, что сделает теперь Адам.)
Адам (подходит к шкафу, вынимает оттуда сверток, кладет на стол, разворачивает и достает пистолет. Ева вскрикивает). Не бойся, он не заряжен, я же говорил тебе. А теперь внесем ясность. Для этого нужен опытный и острый взгляд. Сравним отпечатки на оружии с моими, тогда и посмотрим, кто здесь пьян. Я или ты. А правда, будь она и с волосок толщиной, видна будет, хоть в иглу ее вдевай! (Сосредоточенно снимает отпечатки, сравнивает, рассматривает. Потом садится за стол, берет с блюда свою половинку яблока и начинает медленно есть.) Вот так номер!
Ева. Что ты делаешь, Адам, у тебя душа есть? Яблоко жуешь? Что ты увидел, скажи же, ради бога?!
Адам резко встает из-за стола, одним движением сбрасывая все стаканы на пол.
Уничтожаешь улики?
Адам. Они мне больше не нужны. Как всегда и бывает, убийцу схватил убийца. Вот эти отпечатки! (Показывает растопыренную правую руку.) А грязи и дерьма на земле больше, чем золота и жемчуга. О, моя зрячая слепота! Отпечатки на пистолете и на моем стакане совпадают. Камень мне в зубы, это я их убил! Ни сыт ни голоден! Ужас! Теперь даже припоминаю… из-за какой-то ошибки в расчетах. Да, да… (Берет пистолет со стола и идет к Еве.)
Ева (взвизгивает). Что ты задумал, Адам? Не тронь меня! У меня под сердцем твои дети — Каин и Авель! Я никому ничего не скажу!
Адам проходит мимо Евы, словно не замечая ее, в прихожую, направляется к полке со щетками, где лежит «забытая» обойма с патронами майора Бейли. Привычным движением вставляет в пистолет обойму и поворачивается к Еве. Момент полной неизвестности. Ева и зрители видят за стеклянной входной дверью за спиной у Адама майора Бейли и еще двух военных. Адам их не видит. Он решительным движением засовывает ствол пистолета себе в рот, и в этот момент его пальцы начинают перебегать по стволу, словно он собрался играть на нем, как на флейте. Тут же нажимает на курок. Раздается выстрел. Адам падает. Одновременно в комнату входят Бейли, Снглф без крыльев и без наручников и военный патруль, который привел Бейли. Ева бросается в объятия майора Бейли.
Мы были к нему несправедливы! Все-таки он любил ее, мою сестру. Должно быть, он ее просто безумно любил. Ее всегда все любили. И ты ее любил… А мои дети, Каин и Авель, никогда не увидят собственного отца!
Тут из-за сцены слышатся причитания и вопли приближающейся Лилит, она заикается и прерывисто стенает, именно так, как описал это Адам. Лилит медленно выходит на сцену в роскошной шубе на фиолетовой подкладке, которую мы видели в первом действии, однако теперь шуба перепоясана веревкой с привязанными к ней коровьими бубенчиками. На спине к шубе приделано зеркало. Видно, что под шубой у Лилит нет никакой одежды. В руках у Лилит две длинные палки, а на голове высокая черная маска с козьими рогами. Рога обвиты ветками с зелеными листьями. Пока она идет через сцену, напевая песню с припевом «Ой, Додо, Додола!..», все стоят окаменев, словно в шоке. Раздается удар грома, на сцене становится темно, начинается дождь, он льет и на сцене, и в зале. Потом в зале зажигается свет, но дождь не прекращается и заставляет публику бежать из зала.
Конец во второй раз
