Вдруг вперед выступил Рус:
– Нубус, солнце взошло, и сегодня жертву уже не принести, ты сам сказал, что это нужно сделать на рассвете, так?
Волхв нехотя кивнул.
– Можно ли вместо человеческой жертвы принести другую? Тимар, скажи? – Рус обернулся ко второму волхву.
– Можно, но очень большую.
– Я жертвую табун лошадей вместо Илмеры!
Еще раз все ахнули. Табун лошадей – огромное богатство, лошади редки, что останется у самого Руса? Кроме того, все знали, как любит младший князь коней, для него это немыслимая потеря. Теперь выкрикнула сама Илмера:
– Нет, Рус, не надо!
Тот усмехнулся:
– Это мое дело, сестра, что жертвовать. Нубус, табун лошадей может заменить одну девушку?
Пришлось соглашаться.
Когда все разошлись, договорившись принести жертву завтра, Илмера подошла к брату:
– Рус, зачем ты так? Для тебя кони дороги…
Тот провел пальцами по волосам сестры, улыбнулся:
– Но не дороже тебя, сестричка.
Девушка схватила его руку и прижала к щеке:
– Рус, я отблагодарю!
– Ну вот еще! – смущенно фыркнул парень, вырывая руку.
Теперь братьям совсем не ужиться на одной земле! Это понимали все. Хазар умчался в другой стан, словно бы по делу, но в действительности чтобы не видеть никого и не прибить в приступе ярости.
А Словен вдруг поспешил собрать людей. Снова топтались у священного костра, от которого остались одни головешки с грудой конских костей. Братья стояли перед сородичами, не решаясь начать тяжелый разговор.
Словен крепок телом и духом, он высокий, широк в плечах, с мощной шеей и буграми мышц на руках. Рядом с ним Рус кажется молодым деревцем, хотя всякому видно, что пройдут годы и этот дубок перегонит старшего. Младший тоже высок, строен, так же широк в плечах и силен, но он пока гибче, светлые волосы крупными кольцами опускаются на плечи, синие глаза горят, словно ему не терпится сказать что-то хорошее. Рус всегда таков, он еще молод, а потому нетерпелив, но все знают, что справедлив и не жаден. Вон пожертвовал целый табун лошадей, чтобы спасти свою любимую сестру красавицу Илмеру. Сколько было пересудов об этом!.. Но никто не осудил Руса, все только пожалели, что остался парень ни с чем. Как теперь самому сватать невесту?
Хотя все были уверены, что старший брат не оставит младшего в беде, выделит из своих коней и ему толику. А за такого красавца всякая пойдет и без большого богатства. Может, об этом решили сказать Словен и Рус?
Однако то, что услышали сородичи, поразило каждого.
– Мы – я и Рус – отделяем свои Роды от Хазара! Те, кто считает себя моими родовичами, встаньте под мою руку!
Часть людей сразу перешла направо, но нашлись и колеблющиеся, таковых было много больше. Рус даже обиделся: что это, они не хотят звать себя Родом Словена? Но ведь брат любим многими из тех, кто сейчас сомневался…
– Рус, теперь ты, – подсказал Словен.
Тот поднял свою руку:
– Те, кто хочет зваться моим Родом, пусть отойдут влево!
Сказал и едва не зажмурился, вдруг никто не пойдет? Желающих уйти от Хазара немало, но уж если колеблются, не решаясь шагнуть к Словену, то на что рассчитывать ему, совсем молодому?
И вдруг лицо Руса помимо его воли расплылось в улыбке: большинство тех, кто стоял в нерешительности, отправились под его руку! Словен тоже улыбнулся, радуясь за брата.
– Но это не все. На нашей земле стало тесно, слишком велики Роды, слишком мало места. Соседи не хотят пускать нас к себе, да и куда? – Люди затихли. Словен, конечно, прав, но что же делать? – Князь Хазар не хочет терпеть нас здесь, но разве только и есть та земля, что под нами ныне? Разве мало другой, где не живут наши сородичи?
Первым отозвался старый Ворчун, недаром его так прозвали:
– То-то и оно, что не живут. В чужих землях чужие люди.
Ему возразил еще кто-то:
– Но ведь есть и такие, где людей мало или вообще никого.
– Есть, да только там чужие боги.
Вот это было страшно – идти к чужим богам…
– Словен, правда, куда уходить-то? На заход солнышка соседи, на сивер тоже, на полудень море.
Спрашивавший Радок ничего не сказал о восходе, но все и без того знали, что за Непрой совсем не мирные племена таких, кто не живет на одном месте, не имеет домов и кочует со стадами не только летом, как они сами, а весь год. Да и как жить в степи без леса и воды?
Многие были бы готовы последовать за Словеном, но куда идти? – этот вопрос висел в воздухе, хотя его никто не произносил вслух. Где им место?
– Мы пойдем к горам Рипы! Вернемся на землю предков! – Голос Руса звенел, словно натянутая жила, если ее тронуть рукой.
Вокруг ахнули: неужели все так просто? Как же это никому не пришло в голову?!
– Да! За Рипейскими горами лежит благодатная страна, которую наши предки покинули, а вернуться так и не собрались! Мы будем первыми, кто туда дойдет. Тимар, ты ведаешь, как нам идти? Спроси богов, может, они подскажут?
Теперь все взоры обратились к волхву. Тот задумался: а вдруг Рус прав и им действительно удастся отыскать путь в Земли предков?
– Хорошо, я поволхвую. Но ледяные горы Рипы высоки, пройти их трудно, очень трудно. Да и путь дальний…
– Ничего, мы пройдем…
– Мы выдержим…
– Только узнай, куда идти…
Люди были готовы отправиться в путь тотчас, не дожидаясь даже волхования Тимара. Теперь всех осадил Словен, он поднял руку, призывая к вниманию. Мгновенно стало тихо. Решалась судьба отчаянных, каждое слово могло много значить. Все напряженно вглядывались в лицо старшего князя, а вдруг он против? У большинства уже затеплилась надежда найти путь в заветную страну, и так не хотелось отказываться от этой мечты…
– Пусть Тимар спросит богов. Против их воли идти не стоит. – От Словена не укрылось, что вокруг облегченно вздохнули. – Но куда бы мы ни пошли, путь будет трудным, очень трудным. Потому нужно подготовиться, собрать самое необходимое, чтобы и везти не тяжело, и не остаться без нужных вещей, которых взять окажется негде. Нас никто не ждет в дальних землях, рассчитывать придется только на себя.
Рус восхищенно смотрел на старшего брата: какой же он умный! Сам парень готов сорваться с места, не задумавшись над тем, что будет дальше. Но он один, без семьи, а каково тем, у кого дети? Надо что-то есть, на чем-то спать, что-то надеть на себя… Даже горшки для еды и те нужны…
– Пусть каждая семья хорошо подумает, идти ли ей. А те, кто все же решит идти, соберутся без спешки и обстоятельно. Торопиться не будем, хотя нас и гонят. Если кто-то решит остаться, ни я, ни Рус, – Словен кивнул на младшего брата, – пенять не будем. Не на праздник зовем и не на простое кочевье для выпаса. Жизнь менять придется, а какой она будет – не знает никто. – Словен строго оглядел притихших людей. – Могу обещать только одно – сначала очень тяжелой. Завтра поутру Тимар поведает, что подсказали боги, а
