Князь орков

Количество зеленых гномов удвоилось, и на краю ямы началась небольшая давка. Гномьи сабли сверкали в неярком свете, и Раммар увидел также копья и луки, на натянутых тетивах которых лежали ядовитые стрелы. Он сбавил тон, а потом и вовсе перестал кричать — страх сковал ему горло.

В яму спустили узкий, очищенный от веток и сучьев ствол дерева. К нему были прибиты планки, служившие ступенями. Орку велели подняться, и Раммар неохотно выполнил требование, а дерево жалобно трещало и скрипело под его весом. Запыхавшийся от напряжения Раммар перебросил свою тушу через край, и его тут же встретили несколько гномьих воинов. Их отвратительные физиономии блестели от пота и усердия. Охотнее всего Раммар сдался бы в плен.

Он попал во власть целого взвода — доброй дюжины зеленомордых уродов, одетых в черную кожу рептилий: в болотах, простиравшихся к северу от Черногорья, водились всевозможные твари, на которых гномы охотились и из кожи которых шили себе одежду и доспехи. Раммар предположил, что именно кожа являлась одной из причин, вони, сопутствующей гномам на каждом шагу.

На миг, на очень короткий миг он задумался, не взяться ли за сапарак, который снова висел на ремне у него за спиной, чтобы ввязаться в ожесточенную битву с гномами, как и подобает орку. Но уже в следующую секунду он опомнился. Раммар никогда не считал нужным жертвовать собой без веских на то причин, а более бессмысленной вещи, чем быть зарубленным ордой гномов в густом лесу, и придумать было сложно.

Когда зеленокожие потребовали сдать оружие, он вручил его пленителям не сопротивляясь, и не возразил против того, чтобы ему связали лапы за спиной. Ноги ему оставили свободными — наверное, затем, чтобы он мог идти — Раммар подумал, что, может быть, у него появится возможность бежать.

Орка взяли на прицел несколько лучников, наконечники стрел которых были смазаны ядом, а остальные члены отряда принялись совещаться. Поскольку Раммар языка гномов не знал, понять, о чем они шептались, не мог. Но, судя по жестикуляции и выражению зеленых лиц, спорили два гнома — очевидно, предводитель отряда и его помощник — и наконец перешли на жуткий крик. О чем шла речь, Раммар мог только догадываться — вероятно, убить ли его на месте или же предварительно немного помучить.

Спор продолжался некоторое время, а потом стороны, похоже, сошлись во мнении. Зазвучали приказы, и отряд двинулся в путь. Несколько гномов шли впереди, за ними следовал предводитель с лучшими воинами, затем охраняемый лучниками Раммар, а завершал строй заместитель вместе с несколькими воинами.

Так и двигались они через лес в направлении строго на север, взбираясь все выше по отвесным склонам. Лес стал светлее, подлесок поредел, на земле все меньше встречалось мха и темной травы. Только один раз гномы позволили пленнику немного отдохнуть, а затем продолжили путь.

Дисциплина, царившая у гномов, поразила Раммара; до сих пор он считал их примитивными созданиями, сильно уступающими столь высокоразвитой расе, как орки. Но то, что он видел и переживал сейчас, доказывало как раз обратное: эти гномы могли быть какими угодно, только не глупыми (иначе они вряд ли смогли бы устроить ему западню), и то, как они молча шли друг за другом, чтобы не выдать своей численности, произвело бы впечатление на любого предводителя своры.

Короче говоря: эти гномы были совершенно не такими, с кем Раммар когда-либо встречался. Казалось, ими руководила сильная воля — или страх.

Страх перед чем-то.

Или перед кем-то…

По отвесной тропе, вившейся между скал и одиноких деревьев, взбирался гномий отряд. Солнце стояло высоко в небе, превращая скудную землю в самую настоящую печь, и Раммар с трудом поспевал за пленителями. По его спине водопадом лился пот. Орки не любят ни солнечного света, ни тепла; они предпочитают прятаться в пещеры и щели, туда, где темно и влажно.

Но гномы не обращали внимания ни на пристрастия орка, ни на его значительный вес. Они безжалостно гнали его, и, когда день стал клониться к закату, Раммар уже с трудом держался на ногах. Он брел, покачиваясь и постоянно падая.

С покрытой валунами местности, по которой они шли, хорошо были видны окрестности; по ту сторону предгорий и Сумеречного леса на западе расстилалась матово-серая поверхность Гнилого озера. Но Раммару было все равно. Все, чего он хотел — это привала, чтобы отдохнуть и дать отдых ноющим ногам.

Но до этого было еще далеко.

С последними лучами солнца гномы провели его по естественному скальному мосту, протянувшемуся над ущельем. В глубине между отвесными склонами Раммар разглядел верхушки деревьев, меж которых в вечернее небо поднимались гнилостные испарения. И в то время как запад расцветило кроваво-красным заревом заката, что, по поверьям орков, должно предвещать битву, гномы взбирались по голому горному хребту.

Отсюда открывался вид на бедный ландшафт Черногорья: острые зубцы, похожие на челюсти хищника, образовывали широкую арену, склоны которой были усеяны булыжниками и обломками скал. Трещины и расселины пронизывали скалу — издалека они казались похожими на застывшие молнии — и придавали панораме неживой, унылый вид. Растений, кроме лишайника и мелкой травянистой поросли, не было, и звери старались держаться отсюда подальше. Иными словами — для орка уютнее места не найти.

Некогда эта земля принадлежала народу Раммара. Ущелья Черногорья, от Сумеречного леса и до Граничной реки на юго-востоке, были территорией орков давно, еще до Второй войны. Поражение в битве с эльфами и карликами стоило оркам их родных земель, потому что в то время, как люди присоединились к победителям и торжественно дали клятву стать лучше, орков начали преследовать, их прогнали за гребень Черногорья, вглубь Сумеречного леса. Поскольку большинство их предводителей и генералов пало в боях или были казнено победителями, некогда огромное войско орков распалось на отдельные племена. В последующие годы орки то и дело пытались вернуть свои бывшие земли, но их усилия не увенчались успехом — каждая попытка оборачивалась кровавой неудачей.

Поначалу эльфы сами защищали завоеванные крепости и бастионы, некогда принадлежавшие оркам. Позднее первая раса отступила и предоставила гномам отобранное у орков. Для последних Гнилые земли стали второй родиной, и между ними и гномами разгорелась вражда.

Раммар лихорадочно размышлял, пытаясь понять, что гномы собираются с ним делать, параллельно ломая голову над тем, как выпутаться из этой неприятной ситуации. При этом он кое-что заметил.

На другой стороне широкой котловины, на отвесной стене, Раммар различил одинокие огоньки — факелы, трепетавшие на усиливавшемся ночном ветру. Орк сузил глаза, превратив их в щелочки, и ему показалось, что в слабом свете огня он различил стройные башни, прижавшиеся к скалам высоко над ущельем. Раммар был абсолютно убежден в том, что это были башни рарка, укрепленного замка, некогда принадлежавшего оркам. И если Раммар правильно истолковал возбужденное бормотание гномов, то именно там и находилась цель их путешествия: древняя крепость орков стала прибежищем для гномов.

Ночь опустилась на горы. Кроваво-красное сияние в небе померкло, и далекий замок будто скрылся за черной завесой.

Поскольку гномы видели в темноте намного лучше орков, отряд прошел еще немного, пока наконец не достиг плато. От него над зияющей пропастью протянулся еще один мост, и мост этот был не природного происхождения; он был создан существами, жившими в Черногорье задолго до орков. Они оставили свои следы и на плато, являясь и строителями замков, в которых в далекие времена жили предки Раммара.

Большие тесаные камни, на которых то тут, то там встречались полуистертые символы давно забытой письменности, окружали плато, загораживая его со всех сторон. Гномы остановились и под защитой скал разбили лагерь. Раммара они привязали к одному из камней, да причем стоя.

— Черт возьми! — застонал он. — Что вы делаете? Я же шел целый день — мне нужно отдохнуть! Ну положите меня на землю, если вам уж очень нужно привязывать меня! Что за тупые зеленые ребята…

Гномы оставили его жалобы без внимания. Привязав пленника к скале ремнями из тролльских сухожилий, они затянули путы настолько крепко, насколько это вообще было возможно. А потом, хихикая, удалились. Оба предводителя принялись назначать стражу и снова ненадолго поссорились. Остальные