руками. Пока обе не будут решены, о душевном спокойствии не приходилось и мечтать.
Внезапно дождь усилился, стук капель о крышу перешел в громкое стаккато, и Элме подумалось, что существует какая-то внутренняя связь между ее состоянием и разгулом стихии. Как бы то ни было, но ливень разошелся не на шутку. И по мере того как образ Крейтона Кеннета неотвратимо заполнял ее сознание, она чувствовала, как вслед за ним в душу ее заползает лютая стужа.
2
Ей он не нравился. То есть проблема была как раз в обратном: он ей очень нравился. Однако в отношениях с подобными мужчинами всегда нужно быть начеку. Пусть Элме всего двадцать пять, но, работая официанткой, она неплохо изучила мужскую породу. У таких красавцев на уме одно из двух: секс или деньги. Либо им нужно легкое и быстрое приключение, не приводящее ни к чему серьезному, либо их помыслы настолько заняты карьерой, что на женщин времени просто не остается. К какой из этих категорий следовало отнести мистера Кеннета, еще предстояло выяснить. Не похоже, чтобы его очень занимала карьера: хотя его дом и выделялся величиной среди окрестных строений, дворцом его назвать нельзя. К тому же на острове не видно было следов какой-либо производственной деятельности, если не считать рыбной ловли.
Сексуальные интрижки? Тоже не то — уж во всяком случае, не с малолетками. За что ему особая благодарность! На память пришли слова сестры, что он не хочет никакой другой женщины. Таким образом, единственной причиной его пребывания в здешней глуши выходила тоска. Горечь утраты любимого человека. Из груди Элмы вырвался сдавленный вздох: это-то она могла понять…
Однако тоска не объясняла всего, с чем ей уже пришлось столкнуться. Было что-то странное и тревожащее в этом человеке. Как знать, не из тех ли он парней, что не в состоянии вынести гнет современного индустриального общества? Своего рода хиппи? Однако ничто не выдавало его принадлежности к этому движению, а кроме того, Кеннет вообще не походил на человека, легко поддающегося давлению. Совершенно озадаченная, Элма передернула плечами: со временем все раскроется, решила она.
Она продолжала сидеть на веранде, подложив под себя чемоданчик, уныло наблюдая за дождем, поливавшим окрестные холмы. От пронизывающего ветра зубы ее выбивали дробь, и приходилось еще сильнее сжимать челюсти, чтобы не замечать холода, проникающего все глубже и глубже. Однако, замерзая, Элма непостижимым образом обретала прежнее спокойствие и самообладание.
Теперь она была способна отдать должное красоте вокруг. Лишенный деревьев остров, как ей почему-то казалось, походил на ландшафт доисторических времен. Она не сомневалась, что много тысячелетий назад земля выглядела именно так: изумрудные луга, усеянные яркими цветами. Вообще остров сейчас производил впечатление свежевымытого рая, хотя и слегка промерзшего.
Элма встряхнула волосами, которые от влаги завились в крупные кольца. Ее спускавшиеся до плеч кудри обрамляли лицо, отчего оно выглядело и мятежно-дерзким и непринужденным одновременно.
Дверь за ее спиной скрипнула, и женщина вся напряглась. Вынув из сумочки щетку для волос, она провела ею несколько раз по слипшимся прядям.
— Я сейчас… минуточку, — пробормотала она, слишком занятая прической, чтобы обернуться и посмотреть, кто появился сзади.
А когда попыталась это сделать, почувствовала, что не в состоянии даже двинуться с места: ее волосы оказались чем-то зажаты.
— Эй! Я знаю, что наговорила тут лишнего, но не настолько, чтобы таскать меня за волосы! — протестующе крикнула она, пытаясь вырваться и взглянуть в лицо обидчику.
Мертвая хватка несколько ослабла, и Элма резко повернулась, кипя от возмущения. Первое, что она увидела за спиной, была пара глаз, горящих расплавленным золотом на бежевой звериной морде. Чудовище, все еще сжимавшее прядь ее волос, казалось, состояло из одних конечностей и в высоту достигало почти четырех футов. Элма даже не смогла сразу сообразить, что за страшилище напало на нее, но память о том, как ее в детстве укусила собака, наполнила сердце неподдельным ужасом. Предваряя ее дальнейшие действия, зверь обнажил ослепительно-белые зубы — не менее двух дюймов длиной — и издал высокий угрожающий рев. От испуга Элма свалилась с чемоданчика на дощатый пол и, закрыв лицо руками, истошно закричала. Однако чудовище неожиданно отступило, развернулось и в мгновение ока исчезло в глубине дома.
Все еще в состоянии шока, Элма продолжала лежать на полу, безумным взором уставившись в одну точку, а зубы ее стучали не переставая.
— Ч-что эт-то было?
— Это Белоснежка, — прозвучал ответ.
Элма перевела взгляд на дверь и увидела возвышавшегося над ней Крейтона со своей неизменной ироничной улыбочкой на губах.
Женщина судорожно сглотнула.
— Ничего себе скотинка, — прошептала она, совершенно обессилев от страха. — Она собиралась мною пообедать. Кто это?
— Северный олененок, которого мы нашли и выходили. Мне кажется, вы его страшно напугали, мисс Селби.
— Я? — не веря своим ушам, отозвалась Элма. — Это он напал на меня. И вдобавок отхватил здоровенный клок волос.
— С вами все в порядке? — мягко спросил он.
Элма ощупала локти и заключила:
— Я еще жива. Как вы можете держать в доме таких ужасных зверей?
Кеннет позволил себе хохотнуть.
— Ему всего два месяца. Не могу же я выкинуть его на двор, как вас.
У Элмы перехватило дыхание, и она не нашлась что ответить.
— Разница в том, — добавил этот наглец язвительно, — что олененок мне нравится.
Лицо женщины от возмущения покрылось пятнами.
— Почему бы вам не проявить настоящую тонкость в общении и попросту не дать мне хорошего пинка?
— Это будет не по-джентльменски.
— Вы полагаете, неджентльменский поступок вас сильно покоробит?
Он посмотрел на нее с интересом: очевидно, ее колкость задела его.
— Вам так удобно? — спросил он наконец.
— Что? Я произвожу впечатление человека, который чем-то недоволен?
Она все еще лежала распластанная на дощатом полу, сотрясаемая дрожью, с которой ничего не могла поделать, растрепанная и перепуганная, как десятилетняя девчонка.
В его глазах загорелся огонек, которого Элма прежде не замечала. Как будто он чему-то удивился.
— Не будете ли вы так любезны опереться на мою руку?
— Только не выходите из образа, сэр Галахэд, — пробормотала она, безуспешно пытаясь сесть.
Он провел пальцами по губам, словно стирая улыбку. Ну и пусть. Пусть смеется над ней, когда ему заблагорассудится. Она переживет — приходилось и похуже. Почему бы не извлечь все, что можно, даже из этой отвратительной ситуации? Со сдавленным стоном она согласилась:
— Если честно, на сегодня с меня уже хватит этой… прогулки на свежем воздухе.
— Сейчас только полдень.
— Зря напомнили — я умираю с голоду. — Потирая ушибленный бок, Элма попыталась встать на ноги, однако смогла это сделать только с помощью крепких мужских рук.
— Мы вас накормим.
— А что же тогда достанется оленю-людоеду?