бесперспективное дело. И с минуты на минуту на Долгоозерной высадится десант нахальных телевизионщиков. Они, как мухи, обсядут несчастную тушку Радзивилла, несчастного Лелю, несчастного Саню Гусалова, несчастных сотрудников ГИБДД и несчастный новехонький «Ниссан». Самыми счастливыми в этой ситуации выглядели два задержанных преступника, скрытые от посторонних глаз в «рафике». Что и говорить, не каждый день в городе убивают таких людей.
Герман Радзивилл был управляющим одним из самых влиятельных в городе коммерческих банков — «Ирбис». Статус коммерческого не мешал «Ирбису» прокачивать бюджетные деньги и иметь договоренности о финансировании нескольких крупных проектов. Умница Радзивилл был удачливым финансистом и поставил дело с размахом. Поговаривали даже, что он сам, через подставных людей и подставные структуры, играет на бирже и время от времени легонько потряхивает рынок — только для того, чтобы не дать крови застояться. А кишкам — не вывалиться. И ФСБ, и милиция, и налоговики ходили вокруг «Ирбиса» кругами, но Радзивилл только посмеивался над тщетой их усилий. Его последним и весьма неожиданным ходом было заключение договора с правоохранительными органами о страховании оперативников и сотрудников прокуратуры. Инициатором этого дивного начинания выступил сам Радзивилл, и под крылом «Ирбиса» тотчас же возникла маленькая, но с большим будущим страховая компания.
И вот теперь задубевший банкир Герман Радзивилл, скрючившись, лежит перед ним, Леонидом Лелей. И никакой страховки старшему следователю Леле не видать, даже если сейчас на него упадет метеорит, а на весь оперативный состав — тьма египетская.
— Тухляк, — еще раз произнес Леля.
— Да ладно тебе… — Саня понизил голос и сочувственно похлопал коллегу по плечу. — Обыкновенная за-казуха — и концы в воду… Ну, намылят тебе холку… Так только, для профилактики, ведь все всё понимают. Это же не инвалида за бутылку порешить… Банкир. Властитель денег, дум и сердец…
Леля еще раз взглянул на простреленную голову Радзивилла и цокнул языком.
— Обыкновенная заказуха, ты хочешь сказать? Тогда почему он в багажнике?
— Не знаю. Может, исполнители были большими оригиналами… Импровизировали на ходу. Ты у них сам спроси…
— Ладно, пойду разберусь… с большими оригиналами.
…Большие оригиналы оказались затравленными молодыми людьми, находившимися к тому же в полуобморочном состоянии. Андрей Маклак и Вениамин Рябоконь, если верить их зачуханным паспортам. Оба уроженцы Ленинграда, двадцати одного и двадцати трех лет. Кроме того, от Маклака и Рябоконя за версту тянуло водочным перегаром, чего душа старшего следователя Лели, лишенная какой бы то ни было самогонной перспективы, снести не могла.
— Ну что, пацаны, — задушевно начал он, — вляпались вы по самые помидоры.
Маклак судорожно дернул кадыком, а Рябоконь заплакал. Час от часу не легче.
— Хоть знаете, кого замочили?..
Из последующего блеяния задержанных Леля выяснил, что молодые люди просто захотели покататься и положили глаз на припаркованный к одному из офисов на улице Савушкина «Ниссан». К их удивлению, машина оказалось открытой, чем они немедленно и воспользовались. Новоявленным угонщикам удалось проехать всего лишь несколько кварталов — до ближайшего патрульного автомобиля ГИБДД. На просьбу остановиться ни Маклак, ни Рябоконь не отреагировали, началось преследование, которое благополучно закончилось в конце Долгоозерной.
Всю эту скорбную историю, трясясь и запинаясь, рассказал Маклак. Рябоконь же икал и норовил завалиться на плечо приятеля.
Рассеянно бродя по бледным как полотно лицам угонщиков, Леля повторял про себя на все лады: тухляк, тухляк, тухляк.
Ясно, что эта шпана никакого отношения к трупу не имеет и что пьянчуги-недоумки, сами того не подозревая, выступили в роли служебно-разыскных собак. Если бы они не влезли в салон «Ниссана», то еще неизвестно, сколько времени Радзивилл мерз бы в багажнике.
— Ну, а теперь поговорим непосредственно о потерпевшем.
— О ком? — в отличие от деморализованного приятеля Маклак выказывал похвальное стремление сотрудничать со следствием.
— О трупе. Когда, как, чем и за что. Рябоконя вырвало.
— Н-да… — задумчиво произнес Леля. — А ты как думал, приятель? Любишь кататься — люби и саночки возить.
— Мы не знали… Мы просто машину взяли… Поездить, — забубнил Маклак.
— И именно ту машину, в багажнике которой лежал труп. Удивительное совпадение. Там что, других машин не было?
— Были…
— Ну и?.
— Вы понимаете… Она не была на сигнализации.
— Что ты говоришь!
— Ну да. Датчики не горели. А если датчики не горят — значит, сигнализация отключена… Мы подергали, а тачка вообще оказалась открытой.
— И ключи зажигания торчали в замке, — радостно поддержал Маклака Леля.
— Нет. Ключей не было…
— Где именно вы нашли машину?
— Точно не знаю… Но могу показать.
— Успеешь.
— Мы хотели прокатиться…
— Вот сейчас и прокатитесь. На полную катушку. Лет этак на пятнадцать. Я вам обещаю, парни.
Леля не стал дожидаться, пока впечатлительный Рябоконь загадит очередной порцией рвотной массы его штаны. Поднявшись и подмигнув на прощание угонщикам, он вышел из «рафика».
Тело Радзивилла уже увезли, а на месте происшествия работали три съемочные группы. Встречаться с телевизионными гиенами Леле не хотелось, и он укрылся под сенью «козла». Через минуту к нему присоединился Саня Гусалов.
— Ну как? — спросил он.
— Никак. Думаю, ребятки ни при чем, но это дела не меняет. Жену вызвали?
— Жена за городом. Утверждает, что муж еще четвертого числа улетел во Францию.
— Она что, провожала его и махала платком на эстакаде?
— Нет… Он сам сказал ей, что улетает. Утренним рейсом. Позвонил третьего, сказал, что много работы, потому переночует в городской квартире. А с утра — на самолет.
— Н-да, на самолет…
А вместо самолета оказался в собственном багажнике. Да еще в таком непристойном виде.
— И зачем он летел в Париж? — спросил Леля. «Лететь в Париж», до чего же пижонски звучит, хуже не придумаешь. — Что там у него? Деловые встречи?
— Скорее частный визит. Если бы это были переговоры, сюда бы давно сообщили, что босс не прилетел. И потом, на переговоры с голой грудью, в носках и брюках не пускают. По протоколу, — Гусалов дернул кадыком в сторону злополучного багажника, улыбнулся и показал Леле редкие, широко посаженные зубы.
— Умник! — одернул Гусалова следователь. — Юморист. Ладно, поехали в управление. Еще неизвестно, что это за птичка такая — Радзивилл…
6 февраля — 7 февраля
Наталья
Не будь харыпкой.
Не будь харыпкой, купи себе пеньюар и приобщись к цивилизации, в конце концов. Сходи в Большой зал филармонии на вечер фортепианной музыки. Сходи в Русский музей на Брюллова. Сходи в «Макдоналдс» на двойной чизбургер — только не будь харыпкой.
«Харыпка» — его неубиенная карта.
Ударение на втором слоге, среднеазиатский хвост. Этот хвост волочился за ним из прошлой жизни, из
