невозможно было достать…
— Да, у бабушки были возможности.
— …и много книг на английском языке. А это что, итальянский?
— Нет, испанский. Ромуло Гальегос, полное собрание. А это Бласко Ибаньес.
— Ваша бабушка лингвист?
— Нет, но она прекрасно владеет немецким и английским. А меня заставила учить испанский. И английский я знаю очень неплохо.
— Я тоже изучал английский, — робко похвастался Аристарх и почувствовал, что краснеет. — Но он у меня не очень качественный, как это сказать, м-м… книжный. О, это же «The Catcher In The Rye» — «Над пропастью во ржи»! В свое время эта книга произвела фурор, но мне не удалось ее прочесть.
— Мне она не понравилась, — заметила Галя. — Но у вас может быть собственное мнение. Возьмите, почитайте.
— Да? Можно? — по-детски обрадовался Аристарх и замялся. — Вообще-то это не совсем удобно. Вы же меня совсем не знаете.
Галя снова засмеялась:
— Вы бы посмотрели на себя со стороны! Ну как вам можно не доверять?
Он мчался домой чуть ли не бегом — так хотелось поскорее взяться за книгу. В пакете тряслись хлеб, колбаса и лимоны, а вот «Восточнославянские» пришлось выбросить: в суматохе холодных обливаний о них позабыли, и пельмени благополучно превратились в ком мягкого теста. Галина попыталась возместить Аристарху потерю деньгами, но он с возмущением отверг ее предложение, пригрозив поссориться навсегда.
Книгу он одолел быстро — за каких-то три дня — и принес ее Галине в субботу утром, предварительно позвонив по телефону.
Галина открыла дверь, помогла гостю раздеться и провела его в библиотеку. Из кухни доносилась музыка — «Венгерские танцы» Брамса.
— Бабушка готовит обед, — пояснила Галина. — Она замечательная кулинарка. Вам нужно попробовать ее уху: просто шедевр. Ну, как вам «The Catcher»?
— Не могу ответить однозначно. Понимаете, в свое время эта книга воспринималась как нечто очень свежее, даже революционное. Сегодня она уже не читается с таким интересом, и это понятно, ведь литературная мысль прошла большой этап эволюции, многочисленные авторы активно потрудились во всех направлениях, было опробовано множество новых приемов, подходов, способов заинтересовать читателя…
— Всё ясно, — перебила Галина. — Книга вам не понравилась, но вы всячески стараетесь ее оправдать.
— Я бы так не сказал. Не то, чтобы не понравилась…
— Не взяла за душу.
— Верно, — кивнул Аристарх. — Вы точно угадали мою мысль.
— Это было нетрудно. Я чувствовала то же самое, когда ее читала. Хотите взять еще что-нибудь?
— Я бы не против.
— Пожалуйста, смотрите на полках. Вон там, в дальнем углу — Шекспир в оригинале. Но предупреждаю: если ваш английский не очень крепок, лучше не связывайтесь. Попробуйте Моэма. Синие корешки возле окна.
Аристарх решил последовать совету и не связываться с Шекспиром. Издание Моэма было довольно старым, послевоенных лет. В ту пору еще было принято иллюстрировать книги, и Аристарх не смог удержаться, чтобы не полистать томики Моэма, разглядывая рисунки.
— Бабушка любит Моэма, — заметила Галина. — По ее мнению, это очень умный автор. Между прочим, вам ничто не кажется странным?
— О чем вы? — не понял Аристарх.
— Мы знакомы уже несколько дней, а я даже не знаю, как вас зовут.
— Да, действительно, — улыбнулся Аристарх. — Извините, Галя. Меня зовут Аристарх.
Она широко раскрыла глаза:
— Вот это да! Я обожаю старые красивые имена. Они сейчас так редко встречаются. Вокруг сплошные сережи и вовы, от этого даже жизнь кажется скучнее. Моего дедушку по отцовской линии звали Евстафий. А мама хотела назвать меня Аграфеной. Представьте себе, что была бы я Грушей, Груней. Здорово, правда? Но бабушка настояла на имени «Галина». По-испански — «курица». Какая проза…
— Я вижу, бабушка играет большую роль в вашей семье, — заметил Аристарх.
— Главную, — уточнила Галя. — Семья наша маленькая: я и она. Родители умерли довольно давно.
— Извините, — смутился Аристарх.
— Не надо извиняться, вы не совершили ничего предосудительного. Папа погиб в автокатастрофе десять лет назад. Вы, может быть, слышали о нем — он был известным журналистом. Дмитрий Богатырев.
— Конечно, конечно. О его гибели много писали в газетах, обвиняли власти в том, что авария была подстроена.
— Обвинения не подтвердились. Хотя всё было довольно странно: он неожиданно заснул за рулем.
— Да, я помню. Значит, вы его дочь. Он очень хорошо писал. Газеты с его статьями были нарасхват.
— Так вот, папа погиб десять лет назад, а мама умерла от гриппа двумя годами позже. И мы с бабушкой остались одни. В сущности, всем в жизни я обязана бабушке. Она для меня непререкаемый авторитет. Знаете, ей уже скоро восемьдесят, но она в прекрасной форме. Бабушка регулярно делает зарядку, ездит на велосипеде, ходит на лыжах. Никто не верит, что ей так много лет, если видит ее впервые.
— А это тоже бабушкино? — Аристарх кивнул на верхнюю полку, где среди книг приютились несколько спортивных кубков и медалей. Он не мог прочесть надписи на кубках, но, судя по изображениям на них, они были вручены за успехи в спортивной гимнастике.
— Нет, это моё, — ответила Галя и порозовела. — Я была неплохой гимнасткой, дошла до «камээса».
— А дальше почему не пошли?
— Меня пригласили в республиканскую сборную, и пришлось выбирать между учебой и спортом. Бабушка выбрала учебу. Она считает, что спорт на уровне крупных соревнований уже не полезен для здоровья, а только вредит.
— Но вы могли стать звездой большого спорта.
— Могла. Но бабушка говорит, что слава еще никому не принесла счастья.
— А вы сами…
— А я с ней согласна. Вы не подумайте, что бабушка всё за меня решает. Она с детства учила меня принимать решения самостоятельно. Но я всегда прислушиваюсь к ее мнению. Конечно, мне было жаль бросать гимнастику, однако здравый смысл важнее желаний. Вы согласны со мной? — Галя в упор посмотрела на Аристарха.
Он чувствовал себя не очень уютно, когда на него так смотрела женщина. Правда, случалось это нечасто. Например, не далее как с месяц назад в гостинице маленького провинциального городка… Впрочем, не будем об этом.
Аристарх пробормотал нечто малоразборчивое, что должно было означать согласие. Галя внимательно следила за его реакцией.
— Вы сделали вид, что согласны, — сказала она. — Но я прекрасно вижу, что это не так. Вы внутренне протестуете, но не хотите со мной спорить, правда?
— Возможно, — выдавил Аристарх, рассеянно перебирая страницы книги.
— Мы знакомы совсем недавно, но у вас уже сложилось определенное мнение обо мне и о бабушке. Из того, что я вам рассказала, вы сделали вывод, что бабушка безраздельно властвует в нашем доме. Она
