l:href=''>[1], но всё-таки принадлежу к императорской семье, и в интересах собственной безопасности нам с мамой нужно было скрывать наши личности.
— С мамой? — переспросила Мила. — Мама всё знала?
— Конечно, милая, — ответила Императрица вместо отца. — Ведь твоя мама, на самом деле графиня Волошина.
— Значит... мама, папа... Но почему вы стали жить как простолюдины?
— Потому что мы пустоцветы, Мила, — грустно проговорил отец. — И жить безо всяких способностей вместе с псимагами нам было тяжело. Гораздо лучше жить среди тех, кто похож на тебя, чем среди тех кто... Это как быть слепому среди зрячих, лучше жить с такими же слепыми, понимаешь?
— Папа! Папа! Прости! — Мила подбежала к отцу и обняла его. — Не надо больше! Я всё поняла! Я не обижаюсь на вас!
— Вот и хорошо, — проговорил отец с улыбкой. — Но ты, принцесса, вовсе не должна жить с нами. У тебя другая судьба, ты обладаешь силой и талантом, которых нет у нас с мамой. И ты действительно принцесса! — говоря это, отец ей подмигнул.
Так началась её новая жизнь.
* * *
Мила осталась в Императорском Дворце. Её учили придворному этикету, благородным манерам и ещё целой куче других вещей, которые, как оказалось, должна обязательно знать благородная девушка её положения. Мила завтракала, обедала, а иногда даже ужинала с Императрицей, а ещё по вечерам они обязательно пили чай и разговаривали.
Бабушку, которая сразу попросила так её называть, интересовала вся её жизнь, и Мила рассказывала и рассказывала ей всё что она могла вспомнить о своей семье и о себе. Единственное, о чём бабушка не захотела говорить, это о Сергее.
«Меня не интересует этот мерзкий мальчишка!» — заявила она и добавила: — «Миланька, тебе нужно признать, что это была ошибка молодости, и забыть о нём. Это уже в прошлом, в том прошлом к которому ты никогда уже не вернёшься.» На этом разговор был окончен, и Мила больше не делала попыток поговорить об этом.
Примерно через месяц её отправили в Крым. Там, под Феодосией, находилась летняя императорская резиденция. В Крыму было уже тепло и очень красиво. А ещё она познакомилась со своей тёткой, Великой Княжной Анной. Тётя Аня оказалась очень милой и немного рассеянной маленькой полноватой женщиной, которую больше интересовали цветы и деревья, чем политика и светское общество. Она была не очень то сильной псимагиней, всего лишь середнячкой[2]. Но зато с ней Мила смогла поговорить о том, о чём её бабушка не хотела даже слышать.
Тётя Аня, охотно выслушала все Милины горести. Она пожалела её и сказала: «Моя мать довольно сурова, но со временем она обычно смягчается, нужно только подождать. Ты говоришь, что он сейчас в училище? Ну так его определённо должны отпустить на каникулы. Тогда ты и сможешь его увидеть!» — добавила она.
Миле это в голову как-то не приходило. А ведь и правда, не на всю жизнь же его заперли там! Только вот, как узнать, что он вернулся? Этот вопрос не давал ей покоя в течении нескольких дней. И тут тётя Аня снова пришла ей на помощь. Она научила Милу заклинанию “Сторож”. «Оно конечно не будет держаться вечно, но всё же на несколько лет ты можешь рассчитывать наверняка», — пояснила она ей.
Через день после того, как Мила освоила это несложное заклинание, она отпросилась у бабушки повидаться с родителями. Сказала, что очень по ним соскучилась и уже совсем устала от занятий. Бабушка конечно согласилась, и охотно разрешила ей на пару дней отправится в Москву. А там, всё что Миле оставалось сделать, это улучить минуту и поставить сторожа на дверь Сергея. Это оказалось уж совсем простой задачей. Теперь ей оставалось только ждать.
Ожидание обычно сводило её с ума. У Милы был не тот характер чтобы долго ждать. Ждать она вовсе не любила. Поэтому, чтобы отвлечься, Мила со всей силой и упорством налегла на учёбу. Преподаватели у неё были самые высококлассные, да и тётя Аня оказалась хорошим учителем, хоть сама и не блистала силой. Так что к началу лета Мила достигла псимагического класса B. В каком-то смысле это была серьёзная победа, но она не собиралась останавливаться на этом, она помнила что у Сергея класс А, и хотела обязательно с ним сравняться.
Сергей же почему-то так и не объявился дома ни разу. Так что Мила постаралась отбросить мысли о нём и с головой погрузилась в учёбу.
* * *
В конце августа бабушка сказала, что Мила уже вполне готова к тому, чтобы выйти в свет.
— Ещё немного, милая, и я представлю тебя Двору, но пока тебе нужно освоится среди людей твоего круга, — сообщила она. — Я зачислю тебя в Императорскую Школу Молодых Фрейлин. Тебе там понравится.
Но Милу такой вариант совершенно не устроил. Этикетом и придворными манерами она была сыта уже по горло. Ей хотелось чего-то более серьёзного, её душа требовала действий, а не разговоров.
— Спасибо бабушка! Но я хотела бы учится в Воронцовке[3], — первый раз за всё время, заупрямилась она.
— Милая, те времена когда всем женщинам твоего класса силы необходимо было защищать Родину, минули ещё до моей коронации, — проворчала Императрица, как будто читая лекцию. — Теперь мы можем заняться и другими важными делами. В Школе тебя научат как вести дипломатические беседы и политические дебаты, это гораздо важнее умения наносить врагу удар за ударом.
— Нет, бабушка!! Мне не очень хочется сидеть за дипломатическим столом и часами переливать из пустого в порожнее! У меня не такой характер! — гнула Мила свою линию.
— Ну хорошо, — вздохнув сдалась Императрица. — Раз ты так настаиваешь, то будь по твоему. Но предупреждаю, учиться в Воронцовке очень трудно. Это я тебе могу сказать по собственному опыту.
— Спасибо, бабушка! — с жаром воскликнула Мила. — Я не боюсь трудностей, ты же знаешь!
— Ну посмотрим, посмотрим... — проговорила Императрица, покачав головой.
На этом разговор был закончен, и через несколько дней она отправилась в училище.
Высшее Военное Училище имени княгини Натальи Воронцовой[4] находилось недалеко от Царьграда. Оно было так же накрыто защитным куполом как и большинство других военных училищ, и внутри него, как водится, было установлено АТП-поле класса А, препятствующее телепортации. Милу поселили в уютной двухместной комнате. Её соседкой стала княжна Анастасия Михайлова-Румянцева. Она оказалась практически её ровесница, хотя на вид ей было ну никак не больше двенадцати-тринадцати лет.
Весёлая непоседа, больше всего она напоминала неугомонного ребенка и вовсе не вписывалась в Милины представления о кадетке военного училища, а тем более княжне с безупречной родословной.
Общаться с ней оказалось легко и просто, она вовсе не строила из себя высокородную манерную дворянку, так что они быстро сдружились. Настя рассказала ей все самые свежие сплетни и описала всех её одноклассниц. Надо сказать, что все они были, как минимум, баронессами.
Приняли её в классе хорошо. Возможно дело было в том, что её представили, не как Милу Соколову, безродную ранетку, а как Великую Княжну Милану Владимирскую. На первой же перемене одноклассницы окружили её и стали наперебой расспрашивать, кто она и какое отношение она имеет к семье Владимирских. Миле пришлось признаться, что она внучка Императрицы, и это вызвало полный фурор. И
