сделать не можешь, то лучше устраниться вообще, предоставив все естественному ходу вещей. Тем более что не так уж и плохо там живут люди. Войн нет, эпидемий нет, голода тоже нет. В связи с чем, возникает вопрос: почему людей так мало? И ответ на этот вопрос, по-моему, может быть только один: маги каким-то образом регулируют численность населения. Тем более что по твоим словам магическая медицина у них хорошо развита. А что об этом не пишут в книгах, это не удивительно. У нас тоже в общей литературе многие вопросы не упоминают.
– Но как заставить магов признать людей равными себе?
– А никак. Маг – это искусственное создание, которое во всех отношениях выше человека, и равными они не будут никогда. А вот заставить уважать право людей на жизнь и имущество можно. А дальше я бы в таком обществе просто начал постепенно переводить в маги все большее количество детей, пока обычные люди вообще не исчезнут. Естественно, что это займет не одну сотню лет. А если еще у тебя будут и знания земной цивилизации, то появляются возможности создать цивилизацию нового типа. Магию можно преобразовывать в другие виды энергии?
– Конечно. В тепловую, в кинетическую…
– Значит, ты сможешь с помощью технических знаний Земли и своей магии решить сразу две основные проблемы, которые загнали в тупик нашу цивилизацию. Первая – это экологически чистый неисчерпаемый источник энергии, а второе – это регулирование рождаемости. В мире с высокой продолжительностью жизни – это самый важный вопрос. Если удастся стабилизировать численность населения, то не будет и проблем ни с нехваткой природных ресурсов, ни с загрязнением окружающей среды. В перспективе не только энергетику, но и многое другое можно перевести на симбиоз магии и технологии и создать техномагическую цивилизацию. Развитие технологической цивилизации ведет в тупик, магическая цивилизация приводит к застою. Выбери третий путь, соединив все то положительное, что есть в первых двух, и отбросив их недостатки.
Профессор, до того азартно доказывающий Лене свое видение проблемы, внезапно замолчал, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя.
– Так что же вам надо было от меня, молодая леди? – с улыбкой спросил он у Лены.
– Извините меня, Петр Степанович, но я хотела узнать, где Светлана Викентьевна.
– А я ее домой отпустил. Внук у нее заболел, да и поздно уже.
– Тогда и я, пожалуй, пойду. Спасибо вам. Возьмите тетрадь.
Глава 1
Бывший майор милиции Корнеев Петр Федорович
Диму Лаврова я знаю уже почти двадцать лет. Познакомились мы в части, куда нас загребли осенью 1993 года. Там и подружились, несмотря на разницу в погонах: он пришел после своего радиотехнического служить лейтенантом, а меня забрали с последнего курса юрфака, а поскольку военной кафедры у нас отродясь не было, то службу я начал с самыми простыми погонами. Служили в БРАВ ВМФ в районе Вентспилса. Я был в непосредственном подчинении у Дмитрия, и мы очень быстро с ним сошлись: я никогда не доставлял ему проблем, более того, неоднократно выручал, и он знал, что на Корнеева всегда можно положиться. Позже выяснилось, что живем мы в одном городе, и даже в одном районе и имеем сходные интересы. После демобилизации мы продолжали поддерживать отношения. Я, хоть и без всякого желания, продолжил учебу, а он устроился на одно из режимных предприятий, где через год и встретил свою судьбу в образе очаровательной лаборантки Танечки Гнедых, которая уже через несколько месяцев имела в паспорте фамилию Лаврова. А через два года в их квартире появился еще один жилец – Леночка, которую Дима, светясь от счастья, собственноручно принес из роддома. Вообще это была очень счастливая семья. Жизнь у Димы удалась, в отличие от моей. После окончания опостылевшего института, куда я со второй попытки поступил по настоянию своего отца, я при распределении взял направление в родную милицию, вызвав единодушное удивление всех согруппников и гнев родителя. Через полгода женился на дочери соседа по лестничной площадке и прожил с ней душа в душу целых два года. Потом начались неприятности. Жена хотела видеть меня непременно адвокатом: ее не устраивало в моей работе все. И частые задержки на работе, и ночные вызовы, и низкая зарплата и даже возможность остаться вдовой, ничего не получив в качестве компенсации. Детей не было, работу по дому она начала успешно игнорировать и целыми днями пропадала у одной из двух своих старых подружек. Те нанюхались красивой жизни и успешно пудрили ей мозги. У одной муж был бизнесменом (посадил бы сразу, будь на то моя воля), а у второй мужа не было, зато был спонсор с толстым кошельком. И жена бизнесмена, и шлюха на содержании сделали свое черное дело: семьи у меня больше не было. Морально отдыхал от жизни я только в семье Лавровых, у которых был частым гостем. Так что, можно сказать, что Лена росла на моих глазах. Это был замечательный ребенок, неизбалованный, в меру непоседливый, любимый всеми окружающими. В школе с ней тоже особых проблем не было. Училась, как говорят, на четыре и пять, в классе конфликтов не было. По крайней мере, мне о них не говорили, а я в их семье был почти что родственником. Прекрасно помню тот день, когда пропала Лена. На работе неприятности сыпались одна за другой: с утра проверяющий из прокуратуры, после обеда к тем трем делам, что были у меня в производстве, начальство подбросило четвертое, причем, по моему мнению, явный висяк. К концу дня, когда я уже начал медленно закипать, позвонила Татьяна и срывающимся голосом рассказала, что пропала дочь. Из школы ушла, а дома так и не появилась. У единственной подруги, где она могла бы находиться, ее не было. Весь вечер я обзванивал больницы и морги, пару раз ездил на опознания двух пострадавших в ДТП девчонок ее возраста, находящихся в бессознательном состоянии. Все было тщетно. Как эту пропажу перенесли Дима с Таней, даже вспоминать не хочется. Шли годы, но они продолжали надеяться на возвращение дочери. Таня сменила работу, потом вообще ушла в декрет, затем была пара очаровательных двойняшек, появление которых живительно сказалось на Лавровых. Но Лену все равно ждали. Таня даже запретила трогать вещи в ее комнате. С Дмитрием я поговорил откровенно, сказав, что, по моему мнению, надеяться больше не на что. Не бывает такого, чтобы десятилетние девчонки находились после многолетней пропажи. Точнее находят, но лишь тела и то только случайно. Маленькие несмышленыши, те да, находятся и спустя годы, если потерялись при каких-либо обстоятельствах или были украдены. Более старшие в возрасте лет тринадцати-четырнадцати тоже иной раз сами сбегают из дому, особенно в наше время. Лена ни под одну из этих категорий не попадает. Он ничего не ответил, лишь посмотрел так, что у меня сразу пропало всякое желание говорить с ним на эту тему. И вот можете представить мое удивление, когда мне звонит Дмитрий и таким спокойным тоном сообщает, что Леночка вернулась и хочет меня видеть. И вообще они сейчас все дома и ждут только меня. Дело было в субботу около пяти вечера, и я сразу же вызвал такси и уже через полчаса перешагнул порог их квартиры. Лену я увидел сразу, и сразу узнал, несмотря на то, что внешне она изменилась разительно. Вместо милого домашнего ребенка предо мной стояла невысокая… девушка. Девочкой назвать ее у меня не повернулся бы язык.
Такие лица, как у нее, я видел у женщин, много лет проработавших в убойных отделах родных органов, внешне безразличные, но с едва заметным для профессионала напряжением и цепким взглядом.
– Дядя Петя, – она шагнула мне навстречу и уткнулась в грудь. – Дядя Петя…
Ее горло перехватил спазм, плечи затряслись. Я обнял плачущую на моей груди Лену и стал гладить ее волосы, как делал это раньше, когда она приходила домой, чем-нибудь расстроенная, а мне посчастливилось оказаться рядом.
Мы сидели за столом уже часа два. Малышей выпроводили в детскую, разрешив в виде исключения забавляться с телевизором без ограничений. Позади был и рассказ Лены, и впечатляющая демонстрация ее новых возможностей. Ей я почему-то поверил сразу, причем поверил бы и без доказательств, хотя рассказывала она о вещах совершенно бредовых с точки зрения любого здравомыслящего человека. Оказывается, она уже появлялась дома довольно давно, а потом надолго ушла в тот мир.
– А почему я узнаю об этом только сейчас? – с обидой спросил я. – Были причины?
– Дело в том, – начал оправдываться Дима. – Что когда они заявились, ты был в отъезде. Я звонил
