…У Смирдина разбирали первую поэму Пушкина «Руслан и Людмила»[3] …
ПРЕДЕЛЫ ФАНТАЗИИ
Разговор шел на английском языке — из уважения к младшему гостю.
Невзирая на то, что этот нищий полуюноша-полумальчик, назвавшийся гражданином Соединенных Штатов, был подобран хозяином дома несколько часов назад около кабака на Фонтанке.
И молодой князь из рода Одоевских, Рюрикович, бывший познатнее самих
Романовых, богач, писатель и философ, чувствовал себя преотлично в застольной беседе с заокеанским побродяжкой, впрочем, как и третий сотрапезник, провинциальный профессор лет тридцати пяти. Тот, однако, больше слушал, с явным удовольствием поглядывая на спорщиков.
— Я утверждаю, — князь, разгорячась, пристукнул по столу мягкой, но сильной рукой, — человеческую фантазию больше всего прельщает неземное!
Мистика — потребность человека. Пусть родится из перстня сильфида, пусть привидение неслышно пройдет по обжитым и привычно банальным комнатам. Ах, общение с духами — общая страсть наша! Пусть же читатель встретится с ними если не в жизни, то в книгах.
Американец взял бокал… и неожиданно отставил.
— Что ж, ваш путь, может быть, где-то и пересечется с моим. О эти тайны неземного! Но думали ли вы, что несравненно больше скрыто в земном? В человеке и в том, что его окружает? Вот ваш чубук, князь… разве вы не отличите его среди тысячи таких же? Вы наложили на него свой отпечаток, вступили с ним в какую-то связь. Так представьте древний род, из века в век живущий в дряхлом замке. Замок стал не только родным. Он проникся жизнью бесчисленных поколений. И в час смерти последнего представителя рода рушится… Или другое… Жена художника должна умереть, когда он положит последний мазок на ее портрет… чтобы жизнь таинственно перешла от человека к изображению. И это еще не все. Раскрыть фантастические глубины души… Я это сделаю, не будь я Эдгар Аллен По из Балтиморы!
Князя явно покоробило это бахвальство. Но он был хозяином. И, смягчая взгляд, он повернулся к их общему слушателю.
— Ну, а вы, профессор, что скажете о нашем споре? Что вы думаете о предмете фантазии?
— Не знаю, что и ответить вам, дорогой Владимир Федорович. Сей предмет довольно далек от меня. Более интересна мне реальность. Сейчас меня занимает вот что. Смотрите, — профессор взял лист бумаги и карандаш, быстро и удивительно точно провел от руки прямую линию, поставил рядом точку, — кажется, через этуточку вопреки Эвклиду можно провести не одну. а, по крайней мере, две прямые, параллельные данной. А выводы из сего…
— Ну, это уж вы чересчур! — воскликнул американец.
— Хватили, батюшка! — эхом отозвался князь. — О выводах еще говорите! И у фантазии должны быть пределы, господин Лобачевский!
НЕ НАДО РАЗБРАСЫВАТЬСЯ…
Директор патентного бюро легким толчком послал через весь широчайший стол своему сотруднику коробку с сигарами. Тот неумело закурил.
— У меня к вам серьезный разговор.
— Я весь внимание, герр Галлер!
— О, речь пойдет не о вашей работе в бюро. Как бы вы к ней ни относились, справляетесь вы с нею великолепно. Это не комплимент. Мы ведь даже повысили вам жалованье. Но именно из-за того, что вы такой великолепный инженер, я и хочу предостеречь вас. Вы слишком разбрасываетесь. На мой взгляд, у вас большое дарование изобретателя, его и надо развивать. Только точное определение цели жизни делает жизнь по-настоящему полноценной. Единство цели! Вот общая черта всех истинно великих людей. А вы?
— Но я и не претендую на величие, герр Галлер!
— Тем более необходимо единство цели нам, скромным труженикам, не отмеченным печатью гениальности. А вы? Одновременно написали четыре работы по столь различным темам, что даже смешно. Вы открываете тайны излучения света, и определяете величину атомов, и объясняете броуновское движение молекул. Мало этого! В четвертой статье пытаетесь создать даже новое учение о пространстве и времени! Если бы я не был уверен в вашем душевном здоровье, я просил бы вас обратиться к психиатру. Только не обижайтесь, дорогой мой. Ведь я говорю все это только для вашего блага. Сколько непризнанных гениев, переворачивавших науку наизнанку, кончило сумасшедшим домом. Если бы у вас призвание к науке было выражено так же ярко, как призвание к технике!.. Но этого нет. Недаром же вас в отличие от стольких ваших друзей не оставили при
Цюрихском политехникуме. Мне говорили, что там вы прогуливали лекции по математике. Так к чему увлекаться несбыточными мечтами? Делайте свое прямое дело, делайте его все лучше и лучше — и перед вами откроется такое будущее, дорогой мой Альберт!
Эйнштейн поблагодарил и согласился.
Примечания
1
Перу В. Шекспира принадлежат 154 сонета.
2
Все факты взяты из автобиографии великого французское поэта Пьера-Жана Беранже.
3
Все высказывания спорщиков взяты из статей в ведущих журналах того времени. «Василь Андреич» — В. А. Жуковский.
