Найла выскребла остатки мяса из авокадо и взглянула на меня:
— Ну и…
— Да так, мне просто интересно, может быть, вас интересует другая работа? Не по специальности, конечно… здесь не очень-то по линии тайной полиции. Как вам понравится дирижировать оркестром?
Найла отложила вилку:
— Дириж… оркес?.. Вот дерьмо! Ники, какого черта вы говорите об этом?
— Зовите меня Домиником, хорошо? — Я забыл, что она сквернословила. Возможно, Найла просто привыкла к этому, многие только прикидываются такими.
— Ну… тогда, Доминик. Что вы задумали? Я никогда не дирижировала оркестром!
— И не хотели играть на скрипке?
— Я играла! — инстинктивно она спрятала ругана коленях.
— Теперь это невозможно, верно? — Я кивнул. — Понимаю! Но ведь это не помеха, чтобы управлять другими музыкантами?
— Какими другими?
Я улыбнулся:
— Они называют себя филармонией Пальм-Спрингс. Собственно, они любители… хотя и неплохие. Для них это только хобби. Все они работают в компании.
— Какой компании?
— Я главный управляющий по финансам в «Гармонии пустыни»… На сегодня мы имеем хороший оркестр. Решайтесь сразу, сейчас… Хорошо, у нас есть еще пара вакансий.
— Каких?
— Первая — это обучать детей музыке… и взрослых, по желанию. У нас нет учителя музыки.
Найла поджала губы. Принесли тушеного кролика. Она одобрительно понюхала и попробовала блюдо.
— И… Ну хорошо… собственно говоря, это совсем не работа. Я имею в виду… выходите за меня замуж!
Не думаю, чтобы я когда-нибудь поражал ее. Я вообще не уверен, что удивлял кого- нибудь, какие удивлялся и сам. Найла пристально смотрела на меня, забыв про тушеного кролика. Мой кролик стремительно погружался внутрь моего желудка, я умирал с голоду, кроме того, это было изумительно вкусно.
— А как же Грета? Как там ее? Стюардесса?.
Я пожал плечами.
— Знаете, я просил ее приехать сюда, послал одноминутную коммерческую, но Грета отказалась! — И улыбнулся (когда я думал об — этом ретроспективно, это казалось очень смешным). — Я получил голокарточку с ее отказом…
Я как бы вернулся назад в свою комнату, когда сенатор вышел и я проиграл ее ответ. Грета была хорошенькая, как всегда. Тогда я совсем не плакал, но был близок к этому… Она сказала: «Ты очень милый человек, Ники, но от тебя одни только неприятности! Мне это не нужно, и оставь меня в покое!»
Найла засмеялась по той же самой причине.
— Ладно, ты милый человек, Ники! — призналась она.
— Доминик!
— Да, Доминик!
— Это о Грете! А как там Мо?
Она посмотрела на меня испуганно и почти возмущенно:
— Эта обезьяна? Ты считаешь, что я с ним трахалась, Ни… Доминик? — Найла попробовала кролика и подобрела. — В конце концов, он конченый педик! — пояснила она. — Он и те двое! Все трое встретились, полагаю, прежде они не были голубыми… но сейчас не прочь иметь в качестве любовников тех, кто знает о них все. Думаю, каждый человек хочет такого же… — она заколебалась и посмотрела на меня. — Ты понимаешь, о чем я сказала? Я подразумеваю, точно знать, что делать. Ладно, хватит об этом!..
— Я понял, что вы имеете в виду, — решительно заявил я. — Так как насчет этого?
— Насчет замужества? — Найла задумалась (но не о тушенке, которая была совершенна, а о самой мысли).
Я подумал, что надо бы достать рецепт для наших поваров. Найла расправилась с кроликом и огляделась в поисках кофе. Я подозвал официанта и заказал кофе.
— Хорошо! — она рассмеялась. — Это всегда легко решить!
— Ответ мне нужен немедленно!
— Я знаю, Дом! — сказала Найла. — Я попытаюсь, только не уверена в… Я ведь не то, что можно назвать невинной невестой… ты ведь понимаешь… и я далеко не безобидна. Но, Доминик, ты всегда производил на меня впечатление тупого осла в подобных вопросах.
Я возразил:
— Найла, наше прошлое не делает нам чести. Не обижайся, но ты была порядочной змеей, а я — тряпкой! Это прошло, Найла. Теперь мы другие… подожди! — Официант принес кофе и счет. — Как бы это выразиться? В некотором роде мы были такими из-за того мира. Наверное, очень жестокого. Мы ошиблись и пошли не той дорогой. Могло бы быть лучше даже в наше время. Но не все мы совершали ошибки. Взгляни на наших двойников! Сенатор и ученый, Найла Боуквист… Мы могли бы стать такими же. И еще не поздно, милая!
Я не собирался использовать это слово, но оно выскользнуло непроизвольно. И Найла услышала его. Я видел, как она воспринимает новинку… кажется, слово «милая» не вызвало у нее отвращения. Я заспешил:
— Сенатор сейчас вращается в кругах администрации западной части города. Найла ждет ребенка. Они изменили свои жизни, и мы можем перевернуть наши.
Христоф отхлебнула кофе, посматривая на меня.
— О чем ты говоришь, Дом? Не только замужество, но еще и дети? Маленький домик в деревне с верандой, увитой розами и горячий кофе по утрам?
Я улыбнулся:
— Кофе пока не обещаю, компания еще не настолько богата, но остальное… да! Даже розы, если они тебе нравятся…
Она поддалась.
— Дерьмо! — воскликнула она. — Я просто обожаю розы!
— «Да» или «нет»? — нажал я.
— Ну ладно, в конце концов, законом это не запрещено! — Найла поставила чашку на столик. — Да! Ты хочешь поцеловать свою невесту?
— Ну еще бы! — я улыбнулся и прикоснулся к ней губами. Экс-агент Найла Христоф пахла кофе и тушеным кроликом и еще самой собой. Это был сногсшибательный аромат! — Поэтому, — продолжал я, — пойдем дальше! Сейчас ты возьмешь свои вещи и скажешь, что увольняешься. Скажем, на это у тебя два часа… Один-два останется на магазины, чтобы купить все необходимое, что может понадобиться в Калифорнии, а затем блимп улетает. В пути нас обвенчает капитан.
Найла наливала себе кофе и немного пролила.
— О Боже, Дом! — она выглядела так, словно в первый раз увидела себя.
— Разве так можно?
— Милая! — заметил я. — Может, ты забыла, где мы находимся? Это новая жизнь! Не стоит беспокоиться о законности, мы прибыли сюда из различных миров, где много всяких правил… и все получится само собой! Все будет замечательно!
Спустя несколько часов мы обвенчались и попробовали друг друга на маленькой койке блимпа где-то над Нью-Джерси. И над Пенсильванией… думаю, над Огайо (мы не сверялись с географией). И занимались бы этим где-нибудь над Индианой, если бы не Мэри Водчек, которая принесла нам кофе и тосты с апельсиновым соком.
— Думаю, вам следует подкрепиться! — она улыбнулась молодым доброжелательно и сразу же любезно исчезла.