он не влюблялся так сильно и не думал о женщине, как о постоянной спутнице жизни.
Если у него нет шансов, следовало услышать это от Эвелин. Однако она не оставила номера своего телефона, а Джетро по глупости не спросил. И три дня пытался позвонить Сайферу, однако потом одолевали сомнения — и Фортман снова сбрасывал звонок.
На четвертый день он так рассердился на себя, что решил дозвониться во что бы то ни стало.
Питер поднял трубку после первого же гудка.
— Здравствуй, Джет. Ты просто так или по делу? Если по делу, я сейчас выйду, чтобы было удобнее говорить.
Фортман подавил заячьи инстинкты и буркнул:
— По делу.
— Хорошо, секундочку. — Было слышно, как Питер говорит кому-то: «Извините, господа, важный разговор, я сейчас вернусь». Хлопок — видимо, закрылась дверь. — Я тебя слушаю. Надеюсь, это достойно того, чтобы выдергивать меня с совещания плавсостава.
Плавсоставом Сайфер называл команду компьютерщиков.
— Достойно. — Джетро глубоко вздохнул. — Послушай, ты не мог бы дать мне телефон мисс Хедж? А лучше адрес. — Говорить по телефону с ней Фортман не мог, лучше уж сразу встретиться лицом к лицу.
— Ну… теоретически… мог бы, — осторожно произнес Питер. — Конечно, смотря зачем.
— Я не террорист, Пит, и знаю тебя черт те сколько лет. Неужели не понимаешь, что мне это действительно необходимо?
— Видишь ли, какая ситуация, дружище. У нас с мисс Хедж слегка засекреченные отношения, и я не знаю, имею ли право распространять сведения о ней без ее ведома.
— Засекреченные? — нахмурился Джетро. — Ты о чем?
— Долго объяснять, — туманно ответил Сайфер. — Если ты мне скажешь, зачем ее разыскиваешь, я, может быть, дам тебе ее номер. Просто не хочу влипать в неприятности, пойми меня.
— Как все загадочно. — Джет не понимал, в чем дело, но сердце предательски пропустило удар.
— Ничего не могу поделать, такова жизнь. Ты же знаешь этих актеров, у всех свои причуды и скелеты в шкафу. Ну так что? Меня плавсостав ждет.
Джетро глубоко вздохнул.
— Ладно. Ладно. Понимаешь, Питер, я ее люблю.
— А, я был прав насчет номера на двоих? — развеселился Сайфер. — Зря не взяли, между прочим.
— Это не тема для шуток! — рявкнул Джетро. — И не для распространения, понятно?
— Моя голова и так под завязку забита секретными сведениями, расслабься. Так что же, ты не сделал ей предложение, пока она была здесь?
— Пит, она восходящая звезда, на черта я ей нужен? Ей карьеру делать. А я собираюсь уходить, ты же знаешь. — Джет произнес эти слова и понял, что все это просто отговорки.
— Знаю. Хм. — Режиссер, видимо, задумался. — То есть ты утверждаешь, что у тебя серьезные намерения, а не высказал ты их просто потому, что не хотел портить девушке карьеру?
— Приблизительно так.
— Очень интересно, — засмеялся Питер, — ну просто очень.
Джетро никак не мог понять, что так веселит режиссера.
— Случай, конечно, экстраординарный. Ладно, голубки, объясняйтесь сами. Я не помню ее адрес наизусть, минут через десять скину тебе SMS, идет? И не выдавай меня, очень прошу. Скажи, что информацию тебе подсказали белокрылые ангелы.
— Угу, стальные. Спасибо, Пит.
— Только если окажется, что ты со мной шутки шутишь, я тебя найду и лично дам в челюсть, — пригрозил Сайфер. — Я рискую, но рискую осознанно. Ты даешь мне слово джентльмена, что все будет прилично?
— Даю.
— Ну смотри. Эх, и влип же ты, дружище. Ладно, жди.
Влип — это точно, подумал Джетро, кладя трубку. Это еще самое мягкое описание ситуации. Или Сайфер имел в виду что-то еще помимо неодолимой и страстной влюбленности в восходящую звезду киноэкрана?
Линда Тайлер оказалась просто очаровательной, Кэрри влюбилась в нее с первого взгляда — так влюбляются только в очень хороших людей, даже без перспективы когда-либо оказаться друзьями. Она была рыженькая, с потрясающей фигурой и трогательной челкой, все время падавшей на глаза. И ужасно милая — вежливая, прекрасно воспитанная, с еле заметным лондонским акцентом в речи. Кэрри поила Линду чаем, пока мама разговаривала по телефону, а Эвелин искала ручку подходящего цвета, чтобы взяться за надписывание карточек.
— Я надеюсь, что не мешаю вам, — улыбаясь, говорила Линда, — но сидеть дома никаких сил нет. А у Тони перед свадьбой дел по уши, не может же он вечно меня развлекать…
— Ты так говоришь, будто сама не работаешь, — фыркнула мама, входя на кухню. — Кстати, завтра в десять встреча с представителями Донорского фонда, а в двенадцать тебя ждут на благотворительный ланч, поэтому нечего сетовать на наличие свободного времени.
Линда взъерошила челку.
— Спасибо, Оливия, ты умеешь утешить.
— Так. — На кухню влетела Эвелин, держа в руке пучок разноцветных ручек. — У кого почерк лучше всех?
— Кажется, у меня, — вздохнула Кэрри. — Мам, ты уверена, что все это надо надписывать вручную?
— Совершенно уверена. Не учи меня устраивать мероприятия, солнышко. Садись и пиши. Конечно, я могла бы заставить секретарш делать это, но тебе я доверяю больше, и трудотерапия полезна. — Она раздала всем по пачке карточек. — И вы, дорогие леди, не думайте, что для вас не найдется дела. Вот образец, заполняйте, сверяйте по списку.
Кэрри старательно выводила на карточках имена приглашенных, болтала с сестрой и Линдой, и чувствовала подкатывающую тоску. Всего несколько дней без Джетро — целая вечность. Кэрри не думала, что будет так сложно.
Она тоже хотела бы свадьбу. Она так ясно себе это представляла. Лучше выходить замуж осенью — красивейшее время. Можно поставить длинный стол прямо в саду у дома, чтобы гости могли гулять и любоваться природой. Никаких полутора тысяч приглашенных, хватит ближайших родственников и друзей. И Джетро был бы в темном костюме, непривычный и немного неловкий от торжественности, а сама Кэрри предпочла бы легкое платье с широкой юбкой — такое, чтобы не путаться в складках, танцуя.
Будут гореть цветные фонарики в саду, и маленький оркестр — не пятьдесят человек, зачем ей пятьдесят, они же с Джетро никакие не знаменитости! — будет играть ту самую мелодию, что играл на прощальном вечере в ресторане, ту самую, название которой Кэрри так и не вспомнила.
И сумерки будут сгущаться, и станет совсем темно, и тогда Джетро тихо скажет:
— Давай сбежим.
И они ускользнут в дом, быстро переоденутся в джинсы и свитера, уйдут к реке и долго просидят на берегу, просто обнявшись.
Замечтавшись, Кэрри ошиблась в написании имени какого-то магната, зашипела от досады и отправила испорченную карточку в мусорное ведро.
Глава 19
Домой Джетро решил не заезжать: самолет и так приземлился достаточно поздно, уже сгущались сумерки. Конечно, Эвелин никуда не денется на ночь глядя, но Джетро терзали смутные сомнения: а вдруг денется? Вдруг она уже уехала в Гарвард, и придется ехать за ней туда? Ну тогда будет время заглянуть
