этого пошлю за Консуэлой».
Он пересек улицу и направился к трактиру. Вспомнив жаркое Марии, подумал, что давно ничего не ел, а образ Консуэлы заставил шагать быстрее. Ох уж эта Консуэла! Хотя, конечно, она была всего лишь самкой, темнокожей и горячей, порой даже безумной: бывало, расшвыривала его вещи, кричала, и даже как-то бросилась на него с ножом, когда ей что-то там не понравилось. Но, по крайней мере она откровенна, чего о других своих женщинах Таггарт сказать не мог.
Да что там говорить! Если бы не ее странность, если бы не их жаркие ночи, он не питал бы к Консуэле никаких чувств. И уж, конечно, Таггарт не любил ее. Он любил всего одну женщину в своей жизни, по крайней мере, так ему тогда казалось. Но все закончилось для него печально: он получил незаживающую рану в сердце и стал обладателем ветвистых рогов.
Ему многое не нравилось в Консуэле. «Так же, наверное, думает обо мне и она, потому что любит не меня, а мои деньги», — невесело размышлял Слоан, открывая вращающиеся двери трактира и ступая на усыпанный опилками пол. Однако, ему нравилось заниматься с Консуэлой любовью. И еще, его забавляло, как сразу же после этого спешила она уйти домой, деловито забирая деньги. Но особенно привлекало в этой девушке то, что она была совершенно не похожа на Мэй.
— На покойную Мэй, — поправил он себя.
Не успел Таггарт войти, как к нему сразу же подошел Харв Бичер, хозяин трактира.
— Мистер Слоан! — воскликнул он с наигранным радушием и протянул гостю свою мягкую ухоженную руку. — Нечасто вы бываете у нас во Флэге. Я знаю из газет о вашем горе. Примите же от меня самые искренние соболезнования, мистер Слоан.
Мужчины пожали друг другу руки, и Таггарт сказал печально:
— Спасибо, Харв. — Повернувшись к дальней стене, на которой висела доска с написанным на ней мелом меню, спросил. — Чем вы сегодня кормите?
— Замечательными бифштексами, мистер Слоан. Из особой филейной вырезки высшего сорта, каждый весом шестнадцать унций и в два дюйма толщиной. А какое нежное мясо! Вы к нам надолго?
Таггарт покачал головой.
— Я просто хотел…
— Таг! Слоан! Неужели это ты?
Узнав окликнувший его голос, Таггарт с улыбкой обернулся.
На пороге трактира стоял, явно много повидавший на своем веку, сгорбленный и неряшливо одетый, старик.
— Диггер!
Радостно улыбаясь, вошедший поспешил навстречу.
— Бог ты мой, Таггарт! — воскликнул он, оглядывая Слоана с головы до ног. — Я и забыл какой ты красавчик на самом деле. А какой шикарный на тебе костюм! — Старик смахнул с лацкана невидимую пылинку. — Держу пари: ты хорошо за него заплатил!
Таг засмеялся, протянул руку приятелю и спросил:
— Что привело тебя во Флэгстрафф?
— Я вправе задать тебе тот же самый вопрос, — сказал Диггер и, сдвинув на затылок свою, видавшую виды, шляпу с мягкими полями, он приподнялся на цыпочки и посмотрел поверх плеча Таггарта. — Чего это ты на меня уставился, Харв Бичер? Не смотри на меня так, будто я принес с собою заразу в твою драгоценную забегаловку. Я не такой скользкий тип, как ты, и юлить не буду! Расскажи-ка лучше, какие яйца и каких омаров ты подаешь каждый четверг?! Да это ты был еще от горшка два вершка и бегал с голой задницей вместе с детьми индейцев, по соседству с которыми вы жили тогда с отцом. Так тебе ли считать себя пупом земли?!
Харв ничего не ответил, лишь вытер вспотевшие руки о свой шелковый жилет.
— Садитесь за любой столик, какой вам понравится, мистер Слоан, — сказал он коротко, не удостоив вниманием Диггера. — Я пришлю вам официанта.
Таг с трудом сдержал улыбку.
— Ты голоден, Диггер? Позволь мне угостить тебя.
— Большое спасибо, Таггарт, но… — произнес он и, глядя вслед удаляющейся фигуре Харва, прибавил уже громче. — Но я опасаюсь здесь обедать. Говорят, здешний повар частенько сплевывает в рагу.
Харв съежился, но продолжал идти, не оборачиваясь.
Таг больше не в силах был сдерживать смех.
— Черт побери, Диггер! С каждым годом ты становишься все более ядовитым.
Старый рудокоп глубокомысленно кивнул, отчего его шляпа съехала на худое, заросшее щетиной лицо.
— Я всегда говорил, что человек должен работать над собой!
Старик замолчал ненадолго, почесал шею и сказал:
— Сегодня самый настоящий день встреч. Я встретил тебя. Но это еще не все. Примерно с час назад я заходил на вокзал и, угадай, кого я там видел?
Таг на это только покачал головой.
— Ника Мэллори, вот кого! У него был вполне цветущий вид, и одет он почти так же хорошо, как и ты. Он разговаривал с какой-то рыжеволосой женщиной. Как ты думаешь, зачем ему понадобилось возвращаться сюда после всего, что произошло?
Взгляд Таггарта был устремлен куда-то мимо старика, желваки на его лице так и ходили.
Ник Мэллори! Он надеялся, что никогда больше не услышит это имя. Казалось, наконец-то, освободился от сетей, которыми опутывала его Мэй, и только-только начал дышать свободно… Настолько свободно, что смог бы танцевать на ее могиле! Но нет, судьба преподносит очередной сюрприз. Не успел вырвать из своего тела один шип, как вонзается другой!
Но с какой стати Нику возвращаться назад, в Потлак? Этого Слоан понять никак не мог. Мэллори никогда не владел никакой, мало-мальски приличной собственностью, не считая старого родительского дома, да и тот у него отняли за неуплату налогов несколько лет назад. Может быть, он здесь просто проездом? Может он едет в Сан-Франциско, чтобы положить цветы на могилу Мэй?
«Нет, — подумал Таг, — это на него не похоже. — В их отношениях не было места цветам. Скорее всего, он едет в Сан-Франциско, надеясь, что Мэй ему что-нибудь да оставила».
— Таггарт? С тобой все в порядке, мой мальчик?
Слоан улыбнулся. Ему тридцать три года, а Диггер по-прежнему называет его мальчиком. И наверное, будет называть так всегда.
Он опустил руку на худое плечо старика.
— Все в порядке. Думаю, Ник следует не на запад. Вряд ли мы встретимся с ним снова.
— Надеюсь, ты прав, — согласился Диггер и принялся энергично чесать под мышкой. — Что ж, мне пора. Думаю, что через пару дней мы с тобой встретимся снова, но уже дома. — Продолжая чесать бок, старик наклонился к Таггарту и прошептал: — Не думай, что меня замучили вши, Таг. Я просто хочу заставить Харна понервничать.
Направляясь к выходу, Диггер добавил уже громче:
— Что ж, до встречи, Таг. И не вздумай заказывать здесь фасоль. Я слышал, что попробовав ее на прошлой неделе, трое постоянных посетителей этой дыры чуть не отдали Богу души.
Диггер вышел из трактира, и Слоан занял место за одним из столиков у окна. Он сидел, посмеиваясь и вдыхая запахи говядины, жаркого и опилок. Когда подошел официант, Таг заказал бифштекс, жареный картофель с луком, овощной гарнир (оказавшийся впоследствии горохом) и пиво.
Шумная критика Диггера относительно кухни этого трактира была лишена всякого основания. Таггарт почти уже расправился со своим бифштексом, когда взгляд его упал за окно.
Там стояла тележка, на которую грузили вещи из багажного вагона. Само по себе зрелище было заурядным: на тележку грузили чемоданы, саквояжи и сумки. Ничего из ряда вон выходящего здесь не было. Странным было лишь то, что весь этот багаж был в единой цветовой гамме: и саквояжи, и чемоданы, и коробки, и картонки со шляпками были одного и того же темно-синего цвета. На всех этих вещах поблескивали маленькие латунные замочки. Загрузив одну тележку, грузчик отогнал ее в сторону и,
