полковника даже и сама пригласит! Так ведь и было - ты видел сам! - на том первом балу, когда еще и речи о свадьбе не заходило… Тоже мне трудности: скользкие паркеты! Да она с коромыслом и двумя полными ведрами в самый гололед ходила! И в горку, и под гору!…Или - тоже еще проблема! - чересчур широкая кровать… Такая широкая, что Принц потеряет ее там, что ли? Не переживай: отыщет!
Не следовало ей так шутить.
Жан-Поль шел по чужому городу и не замечал прохожих- мухляндцев, даже когда они толкали его плечами, задевали сумками. Он был рассеян, как самый допотопный старичок-профессор! Вернувшись в гостиницу, абсолютно ничего не смог бы он рассказать Госпоже об архитектуре этой столицы, о том, что за публика в здешних тавернах, кого больше - степенных людей или ветрогонов и пьяниц; какие товары и за сколько предлагают торговцы, как называются деньги в Мухляндии, что за спектакли обещают афиши местного театра и цирка-шапито… Ничего этого мальчик не замечал, не видел в упор.
'Не воротишь ничего, - думал он, - Как зубами ни скрипи, - сколько ни вчитывайся в наши книги волшебные…'
Он опоздал бесповоротно. Как вон тот мухляндский парнишка, который что-то кричал на бегу франтоватой парочке в экипаже. Их лошади, ужаленные кнутом, рванули с места так прытко, что пареньку и не догнать и не докричаться уже…
Нет, мог бы, конечно, Ученик Феи сделать так, чтоб эти кони застыли, как вкопанные! Чтоб они вообще превратились, допустим, в черепах… Чтобы тот ровесник Жан-Поля, который так отчаянно опаздывал что-то объяснить тем невнимательным франтам, стал бы восседать на их месте, одетый, как аристократ! А эти, отмахнувшиеся от него, - они бы униженно просили секундочки его драгоценного внимания! Большой
Все это он мог бы: его с восьми лет учили чародейству. Правда, специальной их палочки сейчас не было с ним - она оставалась в гостинице, возле кресла Госпожи Феи, в скромном футляре, какие у флейтистов бывают… Принадлежал инструмент, ясное дело, Госпоже. Паж пользовался им только по Ее повелению. Нарушить это условие - означало потерять Ее милость, Ее доверие, а хуже этого нельзя было представить себе ничего на свете…
Ну а если бы все-таки набрался он такой дерзости невероятной? Взял бы палочку без спроса, да и был таков? Махнул бы, скажем, в совсем другую страну?
Он остановился у афишной тумбы с рекламой какого-то балагана: голова закружилась немного. В его-то годы - удивительно, не правда ли? Но сейчас наука о человеке успокаивает нас на этот счет: головокружение от
Когда уже в сумерках вернулся Жан-Поль в гостиницу, усталый и голодный, Госпожа Фея сказала, снимая очки и протирая их замшей:
- А, это ты… Обедал? Нет? Я тоже заработалась и на часы не взглянула… Слушай, дружок, - у меня поручение для тебя. Первое в твоей жизни, которое ты исполнишь без опеки моей, без подсказок - совершенно то есть самостоятельно! Самой-то мне недосуг, а надо бы кое-что проверить в Пухоперонии… Там ведь идет к концу первый месяц, люди зовут его медовым… Так вот - на самом ли деле сладко все? Так ли благополучно вышло, как нам хотелось бы?
Придется, Жан-Поль, тебе возвратиться туда… ненадолго. И одному! Кстати, палочка мне в эти дни не понадобится… возьмешь ее и, надеюсь, будешь пользоваться ею ответственно… Да? Повинуясь не своим прихотям, а лишь высшим причинам…
Мальчик поспешил плюхнуться на диван, потому что почувствовал: близится второй приступ головокружения… Какая же она прелесть, его Госпожа! Не женщина, а чудо!
Глава вторая, на месяц возвращающая нас назад.
Про первый, с раннего утра, день принцессы. Про знакомства и открытия.
Она только что встала - новоиспеченная принцесса. И осматривалась тут, во дворце, которого ни разу еще не видела таким безлюдным и при ясном свете дня, когда тысячи свечей - ни к чему… Ей и себя-то было странно видеть в зеркале… (а зеркал было тут множество, и больших, отражающих в полный рост). Батюшки, кто это красуется тут в длинном золотистом пеньюаре, с пылающими щеками, с глазами, расширенными от недоверия к своей судьбе?
Вокруг были так называемый 'зимний сад' и часть королевской библиотеки с большими фамильными портретами в тяжелых рамах. Вход по главной дворцовой лестнице как бы охраняла статуя воинственного короля Ипполита. Уже объяснили ей: это прадедушка ее мужа, принца Лариэля… стало быть, и ей родня… Золушка присела перед этим прадедом в быстром вежливом поклоне. На всякий случай.
Это, вероятно, и нельзя описать словами, это видеть нужно… Так вот - трудно подойти к этой даме с лорнетом, но почему-то
Здесь поклон Золушки был уже длительным, смиренным, как у монахини. Не мериться же ей гордостью с хозяйкой всего-всего здесь - и дворца и города, и страны!
Едва слышно Золушка произнесла (а чего-то и выговорить не смогла - только подумала):
- Ваше Величество! Вы думаете, я пользуюсь… бесстыже пользуюсь тем, что Вы… изволили умереть и не можете ни во что вмешаться? Не так это, ей-Богу, не так! Я еще до свадьбы хотела Вам объяснить… Не думайте, что все это - я сама… Нет, я и сейчас-то от смущения погибаю… не знаю, как сесть, как встать… Для чего нарисовали Вас такой суровой, Ваше Величество? Вот муж Ваш - он совсем не так на меня смотрит, у него ко мне есть симпатия… Правда-правда, я чувствую! А иначе - я разве посмела бы?
Сложно объясняться с теми, кто не ответит тебе, сколько ни старайся задобрить их… Золушка отдохнула чуть-чуть и приступила снова:
- Вы,наверное, хотите спросить, люблю ли я Вашего сына? Но если я скажу: да! да! - Вы можете посмеяться: еще бы, настоящего принца полюбить всякая норовит… от одного слова 'принц' девчачьи головы кружатся… А тем более - когда королевский бал, и такой паркет, и столько света, и такая музыка… А жизнь - это не бал, правда же? Это я знаю… я даже слишком хорошо это знаю… Нет. Ничего нельзя доказать. И не обязаны вы мне верить. И не надо.
Так она решила, заметив, что черты королевы не смягчаются от ее слов. Чепуха, впрочем: ну как они могли смягчиться? На портрете? Неужто и вправду надеялась в глубине души, что ей ответит картина? Нет. Не дитя же она - замужем как-никак… Безмолвие вокруг начинало навевать скуку, а скуки Золушка терпеть не могла. Нет, не так: за всю ее прежнюю жизнь ей просто недосуг было узнать, что это такое - скука. Поэтому совсем на другую тему свернули ее мысли:
- а бронза-то на раме позеленела… давно не чистили, видно. Мелом ее надраить бы…
Потом она решила заглянуть за портрет - и возмутилась от того, что там увидела:
- Батюшки, за Вами же паутины - страх сколько! Кто ж запустил Вас так? Еще немного - летучие мыши заведутся за спинами таких особ! На месте Вашего Величества я бы даже обиделась… - и она стала озираться вокруг, соображая: где у них тут метлы да тряпки? Специальный чуланчик должен быть… Ничего, потом я еще разок выкупаюсь… тут воду экономить не надо…
Тут на лице Золушки отразилось блаженство, которое она испытала всего четверть часа назад в огромной ванной комнате из розового мрамора: вода лилась там с восхитительной щедростью! А эти мохнатые широкие полотенца четырех фасонов и расцветок? А нежная губка? А всякие шампуни и кремы и тюбики, про которые надо еще разузнать: что там такое, зачем они? А душ, из которого так упруго, так бодряще хлещет теплая вода, и попрохладней, и любая! Да что перечислять дивные эти мелочи, если там еще и бассейн целый?! Кто назвал бы ее 'Золушкой', если б такое было у нее в отчем доме?
Но она одернула себя: мечтать некогда, надо найти тот чуланчик, надо торопиться, пока нет никого… Ну
