— Все равно, они же были вооружены, — не сдавался Джо, — и мне это очень не нравится.
Он позабыл в комнате свои очки, и теперь в его близоруких глазах угадывалась особая встревоженность.
— Это тоже мало о чем говорит, — заметил Уильямс. — А теперь я поделюсь с вами тем, что пришло мне на ум. Мы, все десять, — только что прибывшие в Арктурский университет новички. И в первую же ночь нас таинственно похищают из комнат и переправляют в странный звездолет. Эти факты подталкивают меня к определенным выводам. А вас?
Сидни Мортон, дремавший сидя, опустив голову на руки, приподнял ее и сонно пробормотал:
— Я тоже об этом подумал. Похоже, мы все влипли в дурацкий прикол. Как мне кажется, джентльмены, местные второкурсники решили от души повеселиться.
— Совершенно верно, — согласился Уильямс. — Другие идеи есть?
Молчание.
— Хорошо, тогда нам остается только ждать. Лично я собираюсь немного вздремнуть. Если я им понадоблюсь, они меня сами разбудят.
В этот момент корабль дернулся и Уильямс, потеряв равновесие, повалился на пол.
— Что ж, вот мы и взлетели… знать бы только, куда летим?
Чуть позднее Билл Сефан, прежде чем войти в рубку управления, на мгновение замер в дверях. Поборов неуверенность, он все-таки сделал шаг вперед и едва не столкнулся с весьма возбужденным Ври Форасе.
— Ну как, сработало? — нетерпеливо спросил денебианец.
— Хреново, — кисло признался Сефан. — Если это называется паникой, тогда я сам паникер. Они собираются спать.
— Спать! Все до единого? Но о чем они разговаривали?
— Да почем мне знать? Они ведь говорили не на галактическом, а в их землянской тарабарщине я ни в зуб ногой.
Форасе жестом отвращения воздел руки.
— Послушай, Форасе, — заговорил Тубал после долгого молчания, — я учусь на биосоциолога. А о психологии этих придурков заговорил ты. И успех прикола гарантировал тоже ты. Так что если мы сядем в лужу, мне это вовсе не понравится.
— Ну, клянусь благосклонностью Денеба, — отчаянно пропищал Форасе, — какие же вы еще желтопузые сопляки! Вы что думаете, они так сразу и начнут вопить да брыкаться? О бурлящий Арктур! Подождите, пока не доберемся до системы Спики, ладно? Вот посидят они взаперти ночку-другую…
Он хихикнул, вспомнив кое-что.
— Кажется, это будет самая классная шуточка с тех пор, как кто-то привязал летучих мышей-вонючек к хроматическому органу в ночь выпускного бала.
Тубал слегка улыбнулся, но Сефан откинулся на спинку кресла и задумчиво произнес:
— А что, если кто-нибудь — скажем, президент Уинн — об этом узнает?
Сидящий за пультом арктурец пожал плечами:
— Это самый обычный прикол. Они легко сходят с рук.
— Не прикидывайся дурачком, М. Т. Это уже не детские шалости. На четвертую планету Спики кораблям Федерации садиться запрещено. Да что планета — вся система Спики для нас под запретом, и ты это прекрасно знаешь. На этой планете обитает субгуманоидная раса. Их сознательно решили не тревожить до тех пор, пока они сами не изобретут средства для межзвездных полетов. Таков закон, и за его нарушение карают очень строго. О космос! Если нас застукают, то о последствиях лучше и не думать!
Тубал обернулся, не вставая.
— Ну как, по-твоему, Прекси Уинн — да будет проклята его толстая шкура! сможет об этом пронюхать? Да, мы обязательно расскажем обо всем приятелям какой смысл приберегать историю только для себя? Половину удовольствия потеряем. Но как он узнает имена? Никто и не пикнет. Ты сам это знаешь.
— Ладно, — сказал Сефан, пожимая плечами.
— Можно входить в гиперпространство! — объявил Тубал.
Он нажал несколько клавиш и корабль вздрогнул, покидая нормальное пространство.
Десять землян настроились на самое скверное и выглядели соответственно. Лоуренс Марш, сощурившись, снова взглянул на часы.
— Половина третьего, — сказал он. — Теперь уже тридцать шесть часов. Как мне хочется, чтобы все осталось позади.
— Никакой это не прикол, — простонал Свини. — Слишком уж долго все тянется.
Уильямс покраснел от гнева.
— Что у вас за вид, словно вы уже наполовину покойники? Ведь они нас регулярно кормят, разве не так? Нас не связали, верно? На мой взгляд, совершенно очевидно, что о нас хорошо заботятся.
— Или же, — задумчиво протянул Сидни Мортон, — откармливают на убой.
Он многозначительно смолк, и все напряглись. Каждый ощутил характерную дрожь, которую так трудно описать словами.
— Чувствуете? — воскликнул Эрик Чемберлен. — Мы снова в нормальном пространстве, а это означает, что всего через час-другой мы узнаем, куда нас привезли. Нам необходимо что-то предпринять!
— Знакомые все речи, — фыркнул Уильямс. — Но что именно?
— Нас здесь десять, верно? — крикнул Чемберлен, выпячивая грудь. — Так вот, до сих пор я видел только одного из них. Когда он придет в следующий раз, а очень скоро нам должны снова принести еду, надо навалиться на него всем вместе.
— А как же нейронный хлыст? — побледнел Свини. — Он у него всегда наготове.
— Это оружие не убивает. Во всяком случае, со всеми сразу ему справиться не удастся.
— Эрик, ты дурак, — откровенно заявил Уильямс.
Чемберлен вспыхнул и сжал кулаки.
— Я как раз не прочь немного размяться. Повтори-ка свои слова.
— Сядь! — Уильямс даже не потрудился взглянуть в его сторону. — И не очень усердствуй, доказывая правоту моего эпитета. Все мы нервничаем, все на взводе, но это отнюдь не означает, что нам следует сходить с ума окончательно. По крайней мере, не сейчас. Во-первых, даже если не брать в расчет хлыст, мы мало чего добьемся, скрутив нашего тюремщика.
— Мы видели только одного, но он из системы Арктура. В нем добрых семь футов роста, а весит он не менее трехсот фунтов. Он голыми руками сделает из всех нас отбивные. Кажется, ты уже успел испытать его на прочность, Эрик?
После этих слов наступило угрюмое молчание.
— И даже если нам удастся справиться с ним и со всеми остальными на корабле, сколько бы их ни оказалось, — добавил Уильямс, — мы и после этого не будем иметь ни малейшего представления о том, куда нас привезли, как вернуться обратно и как управлять кораблем. — Он сделал паузу. — Так что скажете?
— Проклятие! — Чемберлен нахмурился, отвернулся и молча уставился на стенку.
Дверь распахнулась от мощного пинка. Вошел великан-арктурец и вытряхнул на пол содержимое принесенного с собой мешка. В другой руке он держал наготове нейронный хлыст.
— Последняя кормежка, — буркнул он.
Началась легкая суета, пока земляне собирали раскатившиеся по углам еще теплые, недавно подогретые консервные банки. Мортон взглянул на свою и скривился.
— Послушай, — произнес он на галактическом, немного запинаясь с непривычки, — неужели нельзя принести что-нибудь другое? Меня тошнит от вашего протухшего гуляша. Четвертая банка подряд!
— Какая разница? Я же сказал, это ваша последняя кормежка, — процедил арктурец, закрывая за собой дверь.
Все застыли, парализованные ужасом.
