Сильны мы были, как не знаю кто, ходил я в габардиновом костюме, а Сталин — в коверкотовом пальто, которое достал напротив, в ГУМе. Потом он личным культом занемог и власть забрал в мозолистые руки. За что ж тяну в Монголии я срок? Возьми меня, Никита, на поруки! Не выйдет утром траурных газет, подписчики по мне не зарыдают. Прости-прощай, Центральный Комитет, и гимна надо мною не сыграют. Никто не вспомнит свергнутых богов, Гагарина встречает вся столица. Ах, Лазарь Моисеич, Маленков, к примкнувшему зайдем опохмелиться!
