— Стояли, стояли. Я помню.
— Да что вы помните! У меня вот холст незаконченный остался! Хотел сегодня дописать, а их нету. Безобразие!
Ребята выглянули из-за кустов. На полянке стояли бородатый мужчина с висящим через плечо этюдником и средних лет женщина.
— Действительно, безобразие!
— Ну, я это так не оставлю! Я этих горе-администраторов найду!
— Правильно-правильно, надо найти того, кто всем тут заведует, и все выяснить. Как это наш Парк — и вдруг без львов! Сегодня скульптуру увезли, завтра воду из прудов отведут. Надо узнать…
— Узнаем! — пообещал художник и решительно двинулся по аллее. Женщина засеменила следом.
— Вот это да! Исчезли львы, — Витька не мог прийти в себя от изумления. — А ты не знаешь, куда они делись?
— Спрашивал. Никто не знает.
— Здорово! — Витька обошел постамент, но никаких подозрительных или наводящих на дельную мысль следов не обнаружил, — Ну ничего, найдем и узнаем.
— Может, их ремонтировать увезли?
— Что в них ремонтировать-то? — Витька смотрел на пустой постамент, и на губах его блуждала сладкая улыбка. — Нет, тут дело не простое. Тут надо мыслить не традиционно, предлагать смелые гипотезы, иначе эту загадку не разгадать. Есть у тебя смелая гипотеза?.
— Нет, — честно признался Михаил. — Ума не приложу, кому наши львы могли помешать.
Витька посмотрел на него с сочувствием:
— М-да! Ум не надо прилагать, им надо работать. Они не помешали, а понадобились. А понадобиться они могли многим.
— Например?
— Например, их могли похитить какие-нибудь мафиози, чтобы продать миллионеру, верно?
— А через границу их что, на вертолетах повезут, да?
Витька помолчал, а потом с огорчением признался:
— Нет, через границу их не переправить.
— А может, их увезли, чтобы сделать форму и отлить таких же львов для других парков в других городах?
— Вряд ли. Тогда бы объявление написали. «Увезены по техническим причинам» или что-нибудь в этом роде. Тем более, что они еще вчера были здесь… О! — Витька чуть не подпрыгнул от восторга. — Их ведь ночью увезли! Так? Втихаря, значит, злоумышленники поработали.
— Какие?
— Да что ты все спрашиваешь, сам думай. Вот хоть инопланетяне могли стащить. У них техника может быть ого-го какая.
— Зачем же инопланетянам наши львы? — опешил Михаил.
— А зачем вообще все произведения искусства? Чтобы любоваться. Хороша гипотеза? Сразу получают объяснение все похищения картин, статуй и прочих шедевров. Ты ведь знаешь, что такие случаи участились?
— Ну.
— Да не «ну», а точно. Зачем мне похищать картину, если я могу пойти в музей и посмотреть на нее? Незачем. А инопланетяне не могут, их ни в музей, ни в парк не пустят. Значит, они и похищают.
— Почему же обязательно — инопланетяне? — не согласился Михаил. — А если человек в другом городе живет, и ему до музея добираться далеко?
— Захочет — доберется. Или просто хорошую репродукцию купит. Сейчас фотоспособом на холсте знаешь как здорово делают? Лучше настоящих картин выходит!
— А скульптуру?
— Так ведь этих львов в комнату к себе не поставишь? Нет. Значит, и похищать их не будешь. А инопланетяне на площади их у себя поместят или в парке.
— Чего же они тогда «Медного всадника» не взяли?
— Ха! Будто не понимаешь! Они к себе внимание не хотят привлекать. А «Медного всадника» незаметно не стащишь. Хотя, кто знает… — Витька на мгновение задумался. — Вдруг они его уже уволокли, а на площади Декабристов копию поставили. И никто ничего не заметил.
— Зачем им это нужно? — Михаил думал, что уж этим-то вопросом загонит Витьку в тупик, но тот снова вывернулся:
— Как зачем? Чтобы спасти шедевры земного искусства от уничтожения.
— Да кто их уничтожать-то собирается? Наоборот…
— Земляне. Люди то есть. Вот начнется атомная война, так от статуй и картин один пшик останется.
— А если не начнется? И почему тогда эти всесильные инопланетяне людей не спасают? Или им статуи и картины дороже?
— Может, и дороже. Или они не имеют права вмешиваться.
— Ага. Вмешиваться права не имеют, а красть памятники, значит, имеют? — возмутился Михаил.
— Так ведь они из лучших побуждений. Чтобы спасти их для жителей других миров. К тому же, они эти статуи, может, и не насовсем берут. Посмотрят, подождут, и если мы между собой войну учинять не будем, вернут все, что взяли.
— Бред.
— Почему это бред? — обиделся Витька. — Все, по-моему, логично.
— Логично. Не спорю, — согласился Михаил. Врал Витька складно — не подкопаешься.
— А чего тогда говоришь — «бред»?
— Я? Ничего я не говорил. Я молчал.
— Ну я, я сказала, что все это бред.
— Кто? — Ребята уставились друг на друга, а потом одновременно повернулись к кусту цветущей сирени, из которого донесся ленивый голос. Приподняли нижние ветки и заглянули под куст, но там никого не было.
— Странно. Ты ведь тоже слышал?
— Слышал, — подтвердил Михаил, — но ничего не вижу.
— Смотреть — еще не значит видеть, — назидательно сказал уже знакомый ребятам голос. Казалось, он шел прямо из земли.
— А ты есть? — опасливо спросил Михаил.
Послышался легкий смешок.
— Мыслю, значит, существую, — торжественно провозгласило невидимое существо. — А раз вы меня слышите, так и подавно.
— Ты инопланетянин? — с надеждой спросил Витька, уже уверовавший в правильность своей смелой гипотезы.
— Ничуть. Но выгляжу, на ваш взгляд, довольно странно.
— Все равно. Вылезай, — потребовал Витька. — Нас не удивишь, мы всякое повидали.
— По-моему, не очень вежливо разговаривать, не показываясь, — поддержал его Михаил. — Как бы ты ни выглядело, покажись, пожалуйста.
— Воля ваша, — помолчав, согласился голос. — Но чур не пугаться и шума не поднимать.
И тут же ребята увидели, что бугор земли под кустом сирени начал менять цвет. Из бурого он превратился в густо-фиолетовый, потом в темно-багровый и, наконец; в светло-розовый.
— Вам нравится такой цвет? — Голос явно исходил из бугра.
— Н-ничего.
— Так ты что, обычная земля? — прошептал Михаил, сам неожиданно потерявший голос.
— Нет, я просто маскируюсь. Значит, такой цвет вас устраивает? А то я могу сменить.
