Ему были заданы те же вопросы, что и остальным. Софи узнала, что его зовут Гэри Брег? и что ему тридцать семь лет. Услышав, что Гэри фермер, адвокат удивленно поднял брови. По всему было видно, что он не слишком высокого мнения о фермерах.
— Вы женаты, мистер Бретт?
— Нет.
Софи и не заметила, что задержала дыхание, ожидая ответа на этот вопрос. Теперь она осторожно, чтобы никто не заметил, выдохнула. Он не женат. Значит, он не хлыщ, намеренно оставивший дома обручальное кольцо в надежде подцепить кого-нибудь в комнате для присяжных.
— Вам приходилось бросать женщин?
— Приходилось. — Гэри откинулся на стуле и посмотрел на адвоката с улыбкой. В отличие от Софи он ничуть не был смущен вопросом.
— Какие чувства вы при этом испытывали? Вы страдали?
— Естественно.
— Значит, можете себе представить подобную ситуацию?
— Думаю, что могу.
— Больше вопросов нет, — заявил адвокат. — Отвода нет.
У адвоката больше не было вопросов, а вот у Софи их появилось более чем достаточно. Что это за обстоятельства, при которых Гэри мог бы бросить женщину? Почему его ответы звучали так хладнокровно? Он и в самом деле бросал женщин? Интересно, жена его оставила или это он оставил жену? А сын? Живет с ним или просто сейчас у него гостит?
А тебе-то какое дело, отругала она себя.
К допросу приступил второй адвокат:
— Приходилось ли вам первому прерывать отношения с женщиной?
— Думаю, в разрыве обычно виноваты обе стороны, просто кто-то делает первый шаг, — ответил Гэри, немного поразмыслив. — Как правило, отношения рвутся оттого, что люди перестают понимать друг друга. Если вы хотите знать, делал ли когда-либо первым этот шаг я, то отвечаю: да, делал.
— И женщина страдала?
— Мы оба страдали.
Софи показалось, что Гэри Бретт не очень-то старается получить отвод, слишком уж откровенно отвечает, слишком разумно. Только неясно, вправду ли хочет попасть в жюри или настолько прямодушен, что не желает прибегать к уловкам для того, чтобы отвертеться.
— Мистер Бретт, что вы считаете главным в отношениях между мужчиной и женщиной?
— Честность.
— А еще что?
— Еще много чего. Но самое главное — честность, и от этого зависит все остальное.
Софи вздохнула. Мало того что красавец и неженатый, еще и честный. Даже трудно в это поверить.
Но одевается он ужасно, пришлось ей напомнить себе. И у него есть сын. И живет далеко от Кэмбриджа. В общем, отнюдь не идеал.
— Возражений нет, — заключил адвокат.
Гэри встал и разгладил джинсы. На лице его блуждала загадочная улыбка. Он перехватил взгляд Софи и задержал свой — на какую-то долю секунды, однако достаточную для того, чтобы Софи улыбнулась ему в ответ.
Состав жюри был, таким образом, определен, и судья обратилась к новоиспеченным присяжным:
— В вынесении приговора полагается участвовать шести присяжным. Один из вас будет запасным в случае болезни кого-либо из вас или возникновения непредвиденных обстоятельств. Но все вы примете участие в слушаниях и только на стадии принятия решения узнаете, кто из вас был запасным.
Софи слушала судью и не слышала ничего из того, что говорилось. Ее мысли были сосредоточены на одном: следующие три дня она проведет с Гэри Бреттом.
Сколько бы Гэри ни уверял себя, что он не сделал ничего преднамеренного, чтобы его выбрали в жюри, он не мог отделаться от внезапного чувства удовлетворения, когда это произошло.
А произошло прямо противоположное тому, на что он надеялся сегодня утром.
Присяжных привели к присяге. Судья предупредила их, что они не должны обсуждать ничего, что бы имело отношение к процессу, прямое или косвенное, вне стен суда, обсуждать показания свидетелей или собственное мнение. Им разрешается делать для себя письменные заметки. Они могут позвонить домой, чтобы сообщить, что будут заняты до полудня.
Гэри позвонил на ферму.
— Ты сказал судье, что у твоего сына сегодня решающая игра в бейсбол? — укоризненно спросил отец.
— Папа, даже если бы Тим был еще в пеленках, мне вряд ли дали бы отвод, а уж про четырнадцатилетнего и говорить нечего. Я постараюсь приехать, но ты поболей за него вместо меня. И покорми собак.
— Постараюсь.
— Папа!
— Ладно. Заседай в своем жюри. Я скажу Тиму, что ты звонил.
Гэри положил трубку и вдруг услышал за своей спиной:
— Привет!
Гэри обернулся и встретился взглядом с ее неправдоподобно голубыми глазами.
— Привет, Софи.
— А вас зовут Гэри.
— Точно.
В этот момент в дверях появился судейский клерк.
— Процесс начнется через несколько минут. Выберите, кто из вас будет старшиной присяжных.
Присяжные в нерешительности переглянулись.
— Если не возражаете, — сказал Гэри, никогда не страдавший комплексом неполноценности, — я…
— Я хочу быть старшиной, — прервала его Софи.
Гэри нахмурился и взглянул на нее свысока, надеясь смутить ее.
Но это ему не удалось.
— Разве старшиной не может быть женщина? — с вызовом спросила она.
— Просто я считаю… я считаю, что умею договариваться с людьми, — парировал Гэри, строго взглянув на Софи, но та выдержала его взгляд. Несмотря на роскошные волосы и довольно хрупкое телосложение, у нее был твердый характер.
Вздернув подбородок и сверкнув глазами, Софи отчеканила:
— Это я тоже умею.
— Но я…
— …выше меня ростом. — Софи смерила его взглядом и повернулась к остальным присяжным: — У меня свой магазин, и я успешно веду дела.
— А у меня ферма, и дела тоже идут неплохо.
— Вы имеете дело с сорняками, а я — с людьми.
— Мы все слышали, как вы относитесь к людям, особенно мужчинам. Честно говоря, я удивлен, что вас вообще выбрали в присяжные. Вряд ли вы сможете судить объективно.
— Я могу быть объективной не менее остальных. Нас отобрали именно потому, что каждый из нас пережил ситуацию, подобную той, что будет разбираться на процессе. С одной лишь разницей, что некоторые из нас оказались брошенными, а другие — сами бросали…
— Я буду старшиной, — неожиданно изрекла не допускающим возражений тоном старая дева. — Меня зовут мисс Принц. Мисс, — подчеркнула она и обратилась к клерку: — Мы готовы.
Расправив плечи и гордо подняв голову, мисс Принц повела присяжных в зал заседаний, напомнив Гэри гусыню, которая ведет за собой послушный ей выводок птенцов.
