серьезный, самый взрослый вид.
— Мисс Грин, мне очень хотелось представить себе, нет, вернее, я много поработал, чтобы представить себе и выяснить всю ситуацию с призраком и с воплями, которые слышали мои друзья. Я выяснил, что крик раздавался не внутри дома. Тогда бы его не слышали снаружи: дом выстроен очень добротно. Я провел опыты. Крик звучал снаружи.
Но призрак не мог выйти в сад и кричать там, иначе какой же это призрак? Значит, крики издавал живой человек. Люди, которые были там ночью, разделились во мнениях. Одни говорят, что их было шестеро, а другие утверждают, что семеро. Я уверен, что правы и те, и другие.
Шесть человек подошли к дому после того, как раздался крик. Седьмой, тот, что кричал, прячась за кустами, подошел к ним позже. Это был самый простой путь остаться незамеченным. Факты говорят мне, что именно так все и произошло.
— Мальчик прав, — сказал старший Андрюс, — не могу понять, как нам с Рейнольдсом не пришло это в голову.
Мисс Грин помрачнела, нахмурилась. Харольд Карлсон выглядел потрясенным.
— Это звучит логично, — мистер Карлсон вопросительно поднял брови. — Но зачем надо было проделать такую штуку? Я имею в виду встать за кустами и кричать?
— Чтобы привлечь внимание, — сказал Юпитер. — Таинственный, загадочный крик — лучшее средство привлечь внимание. Он и должен был привлечь внимание группы людей, оказавшихся в аллее. Но они не случайно там оказались. Этих людей уговорили пойти к дому. Во всяком случае, пятерых из них.
— Это очень хорошо продумано, чтобы оказаться простым совпадением, — вставил мистер Андрюс. — Когда вы поразмышляете над этим, вам станет это очевидно.
— А другого ответа и не может быть, — продолжал Юпитер. — Кто-то подошел и предложил пройтись к старому особняку, полюбоваться им, пока он еще стоит. И несколько человек к нему присоединились. Они не все знали друг друга, так что чужой здесь вполне мог сойти за своего, скажем, недавно поселившегося соседа.
А когда его партнер, прятавшийся в саду, увидал, что люди приближаются к дому, он и закричал.
Мистер Карлсон смотрел на Юпитера, словно пытаясь понять ход его рассуждений. Мисс Грин была в полном замешательстве.
— Но… почему? — спросила она. — Зачем эти два человека все это устроили?
— Заманить группу в дом, — взялся объяснить мистер Андрюс. — Чтобы люди вошли в дом, увидели привидение и потом рассказали о нем. Боюсь, что это было хорошо продумано, мисс Грин.
— Но мне это ничего не объясняет, — бросил мистер Карлсон. — Для. меня это выглядит полнейшей бессмыслицей.
— Юпитер, — повернулся к мальчику мистер Андрюс, — включи запись, сделанную Бобом в ту ночь.
Портативный магнитофон был у Юпитера наготове. Он нажал кнопку с надписью «звук», и душераздирающий вопль наполнил комнату. Мисс Грин и мистер Карлсон вскочили со своих мест.
— Это самое начало, — сказал мистер Андрюс. — Диктофон не был выключен, и он записал все, о чем говорили шестеро мужчин, собравшихся полюбоваться особняком Грина. Послушайте, может быть, какой-то голос покажется вам знакомым?
Юпитер пустил запись дальше. Прогудел несколько слов низкий, густой бас, и мисс Грин медленно опустилась в кресло, лицо ее исказилось брезгливой гримасой.
— Хватит, — резко сказала она. — Вполне достаточно!
Юпитер выключил запись. Мисс Грин повернулась к Харольду Карлсону.
— Харольд, — произнесла она, — ведь это же твой голос! Именно так ты басил, когда играл в студенческих спектаклях. Я это отлично помню!
— Я прокрутил пленку несколько раз, — деловито объяснял Юпитер, — пока окончательно не уверился в этом. Не сразу, конечно. Но акцент говорившего был очень похож на манеру говорить мистера Карлсона: я же слышал его речи, когда мы встретились в старом доме. Чтобы замаскироваться, он стал говорить более низким голосом и приклеил усы. Этого оказалось достаточно.
Харольд Карлсон обмяк на глазах, словно узел старого белья.
— Тетя Лидия, — выдавил он из себя, — я могу объяснить.
— Можешь? — ледяным тоном переспросила мисс Грин. — Тогда объясни.
Харольд Карлсон несколько раз судорожно глотнул воздух, потом приступил к рассказу.
Все началось, рассказывал он, полтора года назад, когда выяснилось, что в Гонконге живет внучатый племянник мисс Грин и она выписала Чанга к себе. Потом она объявила, что, поскольку Чанг правнук Матиаса Грина, ему, как прямому потомку, по праву должны принадлежать виноградники и производство вина, и она намерена передать их ему.
— Но я-то был уверен, что именно я наследник всего дела, — почти простонал Харольд Карлсон. — Ведь до появления Чанга я считался вашим единственным близким родственником, тетя Лидия. И я работал вовсю, я старался, столько выстроил здесь. И вдруг я вижу, что все это у меня отбирают!
— Продолжай. — Голос мисс Грин был лишен всякого выражения.
— Так вот, — Харольд Карлсон потер лоб. — Я разработал план. Я наметил закупить много новых машин, взять кредит у своих приятелей, загнать владение в долги, заложить его, а потом мои друзья наложат арест на имущество. И я приступил к его исполнению. Я нанял в надсмотрщики Енсена, и его люди помогали ему в поломках оборудования, в порче партий вина и тому подобное. Ну вот… И тогда вы нарушили клятву и сделали то, что клялись никогда не делать — вы решили продать старый дом Матиаса Грина.
— Да, — произнесла мисс Грин еле слышным голосом. — Мама обещала дяде Матиасу, что после его смерти она никогда и никому не продаст его особняк, даже если он без всякой пользы развалится до конца. Но… я была в отчаянье и согласилась продать дом. Чтоб рассчитаться с долгами, которые наделал ты, Харольд.
Юпитеру становилось все интересней слушать эти признания. Он все знал о воплях призрака и вычислил своим непогрешимым дедуктивным методом, что в этом был замешан Харольд Карлсон, но понять причины этих действий он так и не смог. И с призраком ему еще не все было ясно.
— Я считал, что мой план отобрать у вас за долги владение и поделить его с моими друзьями выполняется успешно, — продолжал исповедь Харольд Карлсон. — Но тут… тут я получил письмо.
— Письмо? — не удержался мистер Андрюс. — Что за письмо?
— Мне предложили повидаться в Сан-Франциско с некоей персоной. Я так и сделал. Это оказался очень старый господин по имени Вон. Где он живет, мне неизвестно, меня к нему привезли с повязкой на глазах. Мистер Вон сообщил мне, что он выкупил у моих друзей закладные на виноградники и винодельни, выплатив им добавочный дивиденд с тем, чтобы меня они не ставили в известность.
— Но зачем это ему понадобилось? — спросила мисс Грин.
— Сейчас вы узнаете, — Харольд Карлсон тяжело вздохнул. — Он мне кое-что рассказал. Одна из его старых служанок была в свое время чем-то вроде камеристки у жены Матиаса Грина. Как-то она разговорилась с человеком, читающим газеты, и узнала от него, что старый дом в Роки-Бич продан и его собираются сносить. Тогда она решила открыть тайну, которую хранила много лет.
Она сообщила мистеру Вону, что жена Матиаса Грина была похоронена в его доме, в комнате, которую потом замуровали, и все слуги дали клятву не разглашать этого секрета. Но теперь дом может быть разрушен, и ей не хочется, чтобы тело ее молодой госпожи было потревожено после стольких лет покоя.
А еще мистер Вон добавил, что старая служанка уверена, что ее госпожа была похоронена с ниткой знаменитых жемчужин на шее.
Харольд Карлсон помолчал, нервно потирая свое лицо.
— Так вот, мистеру Вону было как будто известно все. Он знал, что я хочу получить это владение. Он знал, что вы, тетя Лидия, были вынуждены продать старый дом, чтобы это владение сохранить. И он составил для меня план действий.
Я должен был превратить этот дом в Дом с привидениями. Это сразу приведет к тому, что цена на него упадет. В то же время это предоставит мне возможность обследовать весь дом. Он объяснил мне, где находится комната, превращенная в тайник. Я должен был вскрыть ее, взять жемчуг, а потом объявить, что
