Нэльс мотнул головой. — Там знают, что делать с ядом неупокоенной души?
Ольга пожала плечами.
Нэльс решительно встал, — Хотя вы, можете делать, что угодно. Живите, как жили раньше. Все остальное моя забота.
Фонарщик взял под руку хранителя и поспешил увести ее в более безопасное место. Но и сам не предполагал, каким именно оно может быть.
Марк действительно удивился. Юноша всю свою жизнь учился. Что такое друзья или даже приятели он мог знать лишь из книг, которые в процессе его однообразной работы были прочитаны им. Он не знал о существовании магии, и никогда не сталкивался с ней. Но так надеялся, что однажды с ним произойдет нечто удивительное.
— Фонарщик? — окликнул Нэльса книгочей. — Ты действительно такой наивный, если думаешь, что ты у короля будешь раньше, чем я в магистериуме.
— На том единственном пути, который ты мог знать, мы возвели стену. В ближайшие дни ее не снесут.
— А ты знаешь другой путь?
— С фонарем в руках любые дороги осветить можно. Ступайте.
— Но у тебя больше нет фонаря.
Нэльс обернулся, в этой суматохе он и забыл, что собственноручно разбил светоч короля.
— Кстати, мы друзей в беде не бросаем! Так ведь? — бодро произнес Марк.
Ольга неожиданно сама для себя кивнула.
— Но мы не друзья, — возразил Нэльс.
Книгочей поправил желтый шейный платок. — Разве? После случившегося? — риторически произнес он, подбежал к Нэльсу и подхватил хранителя под вторую руку. — Тебе помощь не помешает.
— Глупость, — по-доброму улыбнулся Нэльс. — Это вам помощь не помешает. Аштарот не любит свидетелей. Но я не хочу отвечать и за ваши жизни.
— Лично я, за свою книголюбительскую душонку, буду отвечать сам.
— Ты не знаешь, во что ввязываешься…
— Конечно, не знаю, я же не прорицатель. Зато очень любопытен!
На мгновение Ольге почувствовала себя чужой в этой 'дружной компании'.
— А куда сейчас? В нашем, нормальном мире, что нет никого, кто мог бы Катьке помочь? — спросила она, целесообразно не забыв упомянуть о важной для остальных персоне. — Я кстати тоже, не хочу стать жертвой этого монстра. Поэтому я иду с вами.
Книгочей и фонарщик переглянулись.
Нэльс тут же вспомнил об одной волшебной гостинице — месте, где после полуночи становится на несколько сотен номеров больше.
— Пятьдесят пятая, — предложил он. — Там и спрятаться можно и найти какого-нибудь, хоть и замшелого лекаря. Нам только такси поймать надо.
— Что тоже волшебное? — переспросила Ольга.
— Да нет, обычное, ваше.
Блондинка дернула бровями, поразившись лихачеству книгочея: Марк в мгновение ока выбежал на дорогу и, свистнув, что есть мочи, остановил аж две машины. Выбрав потрепанную 'волгу' наши герои отправились в гостиницу.
— Вроде как эту гостиницу построил один из старейшин? — вспомнил книгочей.
— Ты противоречишь сам себе, — Нэльс бережно отстранил от себя голову первого хранителя. — Если ты не веришь в сказки, то почему знаком с таким количеством сказочных фактов?
Марк подозрительно насупил брови. — По совету профессора де Троя я выбрал специализацию 'Магические субкультуры'. Ну, вроде, книгочеев-сказочников берут с руками и ногами, потому что их мало. Так оно и вышло.
— Урфин де Трой?
— Ты его знаешь?
Фонарщик облегченно выдохнул.
— Знаю… это наш человек.
— В смысле наш?
Нэльс улыбнулся.
— Профессор Урфин отбирает книгочеев в свиту хранителям.
Книгочей нервно содрогнулся.
— Что? Как… Хочешь сказать, что я в свите?
— Как и я, — согласился фонарщик.
— Чистая случайность, что я оказался с вами.
— Ты должен был читать сказание о сотворении мира. Помнишь, как там написано. 'Судьба сама предоставляет нам пути. Вопрос один: готов ли ты, по ним идти?'
Книгочей отвернулся в окно и попытался вспомнить, все, что знает о свите хранителей.
Водитель краем своего волосатого уха определил некое напряжение в салоне и решил уточнить.
— Что с подружкой то вашей? — неоднозначно ухмыльнулся он. — Смотрю, прямо чернеет на глазах.
— У Катерины всегда были проблемы с хорошим цветом кожи, — поспешила ответить Ольга.
— Эх, эх, такая молодая, а уже проблемы с кожей, — запричитал мужик неприятной наружности.
Марк заботливо прикоснулся ко лбу хранителя и прошептал:
— Она ледяная. Послушай Нэльс, мне конечно сложно во все это поверить, но если это на самом деле Аштарот, то абы кто с его ядом не справится.
— Да знаю я, — почти огрызнулся фонарщик. — Нам сейчас останавливаться нельзя, ни в коем случаи.
Времени никогда не бывает много, а сейчас каждая минута была на счету. Нэльс попросил прибавить газу, а водитель чаевых. Каким-то окольными путями, через старые дома и гаражи, они подъехали к трехэтажной гостинице.
— У вас деньги есть? — Помогая выйти из машины хранителю, спросил Нэльс у блондинки. — За такси не заплатите?
У Ольги глаза на лоб полезли, до сегодняшнего дня ни один парень не осмеливался, и спросить о ее материальном положении. Хотя, что спрашивать, все и так догадывались, что дочь мэра просто не может ни в чем нуждаться. А этот, одетый скорее, как бомж фонарщик просит заплатить за него, ещё и за его дружков. Какое хамство!
— Предлагаю, пусть каждый платит сам за себя, — обиженно произнесла Ольга.
— Я заплачу, — перехватил инициативу Марк. — За всех, — не без намека добавил он и расплатился с водителем такси.
Здание гостиницы с виду казалось обычной дешевой современной постройкой. Серое, оно было бы незаметным вовсе, если ни эти огромные святящиеся красным буквы на крыши. Даже за много метров отсюда можно было разглядеть название гостиницы.
Нэльс вытащил голубые часы и перевел стрелку на несколько штрихов назад. Произошли очередные перемены: здание изменилось, оно стало выглядеть ещё более дешевым, теперь и более потрепанным; людей, а точнее разных существ значительно прибавилось. Но никто не обратил внимание на вновь прибывших.
— Я же говорила, это ужасное место, оно похоже на дешевую забегаловку, — тихо возмутилась Ольга.
— Это так и есть, — не обнадежил Марк, читавший интересные факты об этой гостинице. Но он и подозревать не мог, что все эти абзацы выдуманной кем-то истории, могли оказаться правдой.
— Какой ужасный день сегодня, — резюмировала блондинка и пошла за книгочеем, который уже успел скрыться за входной дверью гостиницы.
В фойе людей было ещё больше чем на улице. Гул стоял здесь такой, что с легкостью мог бы разбудить и пьяного дровосека, после суток работы. Все возмущались и стучали ногами.
