Чти ж, устремляя глаз сиянье Атласное в окрестный мрак, Иди, у ног моих приляг И пой свои воспоминанья, Как со Святым Младенцем шла С равнины Дева назаретской; Ведь ты хранила сон их детский И по пустыням их вела. Пой мне о вечере багряном, Том душном вечере, когда Смех Антиноя, как вода, Звенел в ладье пред Адрианом. А ты была тогда одна И так достать его хотела, Раба, чей красен рот, а тело Слоновой кости белизна. О Лабиринте, где упрямо Бык угрожал из темноты; О ночи, как пробралась ты Через гранитный плинтус храма, Когда сквозь пышный коридор Летел багровый ибис с криком И темный пот стекал по ликам Поющих в страхе мандрагор, И плакал в вязком водоеме Огромный, сонный крокодил И, сбросив ожерелья, в Нил Вернулся в тягостной истоме. Не внемля жреческим псалмам, Их змея смела ты похитить И ускользнуть, и страсть насытить У содрогающихся пальм. __________ Твои любовники... за счастье Владеть тобой дрались они? Кто проводил с тобой все дни? Кто был сосудом сладострастья? Перед тобою в тростниках Гигантский ящер пресмыкался, Иль на тебя, как вихрь, бросался Гриффон с металлом на боках? Иль брел к тебе неумолимый Гиппопотам, открывши пасть, Или в драконах пела страсть, Когда ты проходила мимо? Иль из разрушенных гробов Химера выбежала в гневе, Чтобы в твоем несытом чреве Зачать чудовищ и богов? __________ Иль были у тебя ночами Желанья тайные, и в плен Заманивала ты сирен И нимф с хрустальными плечами? Иль ты бежала в пене вод К сидонцу смуглому, заранье Услышать о Левиафане, О том, что близок Бегемот? Иль ты, когда уж солнце село, Прокрадывалась в мрак трущоб, Где б отдал ласкам эфиоп Свое агатовое тело? Иль ты в тот час, когда плоты Стремятся вниз по Нилу тише,
