25. Но еще прежде, чем замолчал первородный, великая тишина
охватила его, говоря: «Первородный, ты — мой!
Ты предназначен мне — тишине смерти».
26. Другой же некто первородный,
поняв, что первородных хватают,
отрекся от себя, чтобы не умереть так ужасно:
«Я не первородный, я родился третьим ребенком».
Но, не сумев обмануть, присоединился к первородным
и молча упал ниц.
В один миг первородный плод египтян погиб.
Первозачатый,
перворожденный,
желанный,
как закланный, упал навзничь
и не только у людей, но и у бессловесных животных.
27. На равнинах земли был слышен рев тварей,
оплакивающих грудных детей;
ибо теленок и жеребенок
и прочая тварь рождаемая и питаемая молоком
горько и жалостно оплакивала первородных детей.
28. Рыдание же и плач был о гибели людей,
о мертвых первородных,
ибо весь Египет наполнился смрадом от
непогребенных тел.
29. И можно было видеть страшное зрелище:
матери египтян с распущенными волосами,
отцы в растерянности ума
страшно кричали на египетском языке:
«В один миг мы так ужасно сделались бездетными,
лишившись первородного плода».
Они били себя в грудь, хлопая руками в танце над мертвыми.
30. Таково было несчастье, постигшее Египет,
которое внезапно лишило его детей.
Израиль же был защищен закланием овцы
и просветился от пролитой крови,
и смерть овцы сделалась стеной для народа.
31. О таинство новое и неизреченное!
Заклание овцы сделалась спасением Израиля,
и смерть овцы стала жизнью народа,
и кровь отпугнула ангела.
32. Скажи мне, о ангел, чего испугался ты?
Овечьего заклания
или Господней жизни,
смерти овцы
или образа Господа,
крови овцы
или Духа Господня?
33. Ясно, что ты испугался, видя
таинство Господне,
происшедшее в овце,
жизнь Господню
в заклании овцы,
образ Господа
в смерти овцы.
Поэтому не поразил ты Израиль,
а только Египет сделал бездетным.
34. Что это за новое таинство:
Египет поражен в погибель,
а Израиль сохранен во спасение?
Услышьте о силе таинства!
35. Возлюбленные!
То, о чем говорилось и что происходило, ничего не значит,
если (не воспринимать это) как притчу и предзнаменование.
Все, что бы ни происходило и ни говорилось, есть притча:
повествуемое — притча,
а происходящее — прообраз,
чтобы, как происходящее было показано через прообраз,
так и повествуемое стало ясно через притчу.
36. Если это не предустроение, то само дело не имеет смысла.
Разве не видится будущее через символический образ?
Поэтому совершается изображение будущего
как бы из воска, или из глины, или из дерева,
чтобы будущее стало видимо
выше в величии
и сильнее в мощи,
прекрасное по форме
и богатое по устроению
через малое и тленное изображение.
37. Ибо когда произойдет то, образом чего (является происходящее),
тогда то, что содержит образ будущего
разрушается как ставшее ненужным,
и образ истины уступает место
тому, что действительно существует.
Тогда становится бесчестное почитаемым,
ибо становится явным то, что по–настоящему ценно.
38. Всему свое время:
образу — свое время,
а реальности — свое время.
Ты творишь образ истины.
Желаешь этого, потому что в нем видишь икону будущего.
Ты приносишь реальность вместо образа.
Желаешь этого, потому что в нем встает (перед тобой) будущее. Ты выполняешь дело и желаешь только этого,
любишь только это,
видя только в нем и образ, и реальность, и истину.
39. Таким образом, как (все происходит) в тленных примерах,
так и в нетленных:
как в земных,
так и в небесных.
