Дверь в лето [с рисунками]

Она перекладывала папки и не повернулась ко мне.

— Разве я тебе не сказала? Охрана попросила меня сменить шифр после ложной тревоги на прошлой неделе.

— А… ты лучше дай мне новый шифр, а то, не ровен час, придется звонить вам среди ночи!

— Конечно. — Она закрыла сейф и положила папку на стол, который мы использовали для совещаний.

Майлс откашлялся и сказал:

— Давайте начнём.

Я ответил:

— О'кей. Дорогая, раз это официальное собрание, то, мне кажется, надо бы вести протокол. Хм, итак: среда, восемнадцатое ноября 1970 года. Девять часов двадцать минут вечера. Присутствуют все пайщики — запиши наши имена; председатель правления и ведущий собрание — Д. Б. Дэвис. Есть ли вопросы, оставшиеся не рассмотренными ранее?

Таковых не оказалось.

— О'кей, Майлс, твой выход. Есть ли новые вопросы?

Майлс опять прочистил горло:

— Я хочу обсудить и пересмотреть политику фирмы, предложить программу действий на будущее и представить на рассмотрение совета предложения о привлечении средств со стороны.

— Не дури, Майлс. У нас положительный баланс, и дела идут лучше с каждым днем. Чего тебе не хватает? Если денег на текущем счету, то можем добавить!

— Новая программа не позволит нам сохранить положительный баланс. Нам нужна более широкая структура капиталовложений.

— Какая ещё новая программа?

— Дэн, ну, пожалуйста! Я не поленился всё это подробно записать. Пусть Белла прочтёт.

— Ну что ж… пусть прочтёт.

Опуская крючкотворские пассажи (а Майлс, как все юристы, очень любил длинные слова), дело сводилось к трём пунктам. Во-первых, Майлс хотел отобрать у меня «Универсальную Салли», передать её группе инженеров-технологов и немедленно выбросить на рынок. Во-вторых — тут я перебил его:

— Нет!

— Подожди. Дэн. Как президент и старший менеджер, я определённо имею право, чтобы мои соображения выслушали, не перебивая. Оставь свои комментарии при себе и дай Белле дочитать.

— Ладно. Но другого ответа не будет.

Во-вторых, хватит нам быть кустарями, считал Майлс. У нас в руках большое изобретение, не менее важное, чем автомобиль, и немалая фора. Так что надо немедленно расширяться, создавать организацию всеамериканского, а возможно, и всемирного масштаба: оптовая торговля, розничная — ну, и производство, соответственно.

Я начал барабанить пальцами по столу. Я представил себя главным инженером такого предприятия: у меня даже чертёжную доску отберут, а если я возьму в руки паяльник — профсоюз тут же объявит забастовку. С тем же успехом я мог остаться служить в армии и попытаться стать генералом. Но я не перебивал.

В-третьих, такие дела с нашими грошами не проворачивают, — нужны миллионы. Миллионы предлагала «Манникс Энтерпрайзиз»; фактически она просто покупала нас на корню — вершки и корешки, вместе с «Универсальной Салли». Мы превратились бы в её дочернюю корпорацию. Майлс стал бы начальником отдела, а я — ведущим конструктором, но доброе старое время уже не воротишь: мы оба станем просто батраками.

— Это всё? — осведомился я.

— Мм-м… да. Давайте обсудим и проголосуем.

— По-моему, надо ещё включить пункт, гарантирующий нам право сидеть вечером перед хижиной и петь спиричуалс[3]?

— Это не шутки, Дэн. Так надо.

— А я и не шучу: чтобы раб не бунтовал, ему надо дать какие-то привилегии. О'кей. Можно мне?

— Валяй.

Я выдвинул встречное предложение, которое давно вертелось в голове. Я предложил свернуть производство. Джейк Шмидт, наш мастер цеха, был славный малый. Но меня то и дело выдёргивали из теплого творческого тумана — устранять дефекты сборки. Ощущение такое, будто тебя из тёплой постели вываливают в ледяную воду. Вот из-за этого-то я и старался побольше работать по ночам, а днем держаться подальше от цеха. А когда привезут еще ангары и укомплектуют ночную смену, мне и вовсе не видать покоя для творчества, даже если мы и отклоним этот безумный план — втиснуться между «Дженерал Моторз» и «Консо-лидейтед». У меня не две головы; я не могу быть и изобретателем, и производственником.

Так что я предложил: давайте не будем расти. Лучше продадим лицензии на «Золушку» и «Чарли» — пусть их выпускает и продает кто-нибудь другой. А мы будем получать свои отчисления. А когда «дозреет» «Салли», мы и её можем лицензировать. Если «Манникс» интересуют наши лицензии, пусть торгуется. Переторгует других — ради бога! А мы сменим вывеску на «Конструкторскую Корпорацию Дэвис и Джентри» и опять будем работать втроём. Ну, еще парочка механиков — помогать мне собирать новые модели. А Майлсу и Белле останется только сидеть да считать денежки, что к нам потекут.

Майлс медленно покачал головой.

— Нет, Дэн. Конечно, лицензирование — это тоже деньги. Но ничего похожего на то, что мы можем иметь, делая нашу технику сами.

— Черт побери, Майлс, да ведь мы как раз и не будем делать ее сами, в том-то и дело! Мы просто продадимся «Манникс» с потрохами. А деньги — сколько ты хочешь? Больше одной яхты и одного бассейна тебе не надо. А у тебя будет и то и другое ещё в этом году, если захочешь.

— Не хочу.

— А что же ты хочешь?

Он поднял голову.

— Дэн, ты хочешь изобретать? Мой план — это возможность иметь для этого любые деньги и вообще всё на свете. А я — я хочу рулить крупным делом. Большим делом. У меня к этому талант. — Он взглянул на Беллу. — Я не желаю до конца дней торчать здесь, посреди пустыни, и работать менеджером у изобретателя-одиночки.

Я пристально посмотрел на него.

— В Сандии ты по-другому говорил. Хочешь выйти из игры, Папуля? Нам с Беллой будет очень жаль… но раз ты так решил, я, наверное, смогу заложить фабрику и выкупить твою долю. Я никого не хочу связывать.

Я был просто потрясён до самых пяток. Но если старине Майлсу так не терпелось, у меня не было никакого морального права удерживать его.

— Нет, я не хочу выйти из игры, я хочу, чтобы мы расширялись. Ты слышал моё предложение. Оно официальное. Так что давайте голосовать.

Наверное, у меня был удивленный вид.

— Ты так хочешь?! О'кей, Белла, я голосую против. Запиши. Но я не буду вносить свое контрпредложение сегодня. Давайте обговорим его и обсудим. Я ведь тебе, Майлс, добра желаю.

Майлс упрямо повторил:

— Давайте сделаем всё, как положено. Голосуем, Белла.

— Хорошо, сэр. Майлс Джентри, акции номер, — она прочитала номера акций. — Как вы голосуете?

— За.

Она записала в журнал.

— Дэниэл Б. Дэвис, акции номер, — она опять отбарабанила серию телефонных номеров. Я не очень вслушивался в эту проформу. — Как вы голосуете?