Вечером Пол внес в свой текст исправления, которые ему порекомендовала Элизабет, хотя они и вызывали у него сильнейшее раздражение. Потом распечатал готовый вариант и положил его в портфель жены. Войдя в спальню, все еще кипя негодованием по поводу ее самонадеянности, Пол увидел, что Элизабет и Шарлотта спят в обнимку. Элизабет спала крепко, и приход мужа ее не разбудил, зато Шарлотта, как только Пол возник в дверях, приоткрыла один глаз и уставилась на него. Он ответил кошке пристальным и долгим взглядом, полным ненависти, прислушался к ровному дыханию своей удачливой жены и пожалел, что у него нет достаточно большой подушки, чтобы одним махом задушить обеих.
Утром они проспали, и пришлось поторопиться, чтобы Элизабет не опоздала на поезд. На вокзале, сидя в машине, она повернулась к Полу и улыбнулась ему самой яркой своей улыбкой.
– У нас получилось, Пол! – воскликнула Элизабет. –
Пол поцеловал ее; еще мгновение она сидела, восторженно прижавшись к нему, а потом резко отстранилась и вышла из машины. Перед тем как закрыть дверцу, Элизабет сказала:
– Сегодня же я покажу твой текст Уолтеру. Жди вечером у телефона, дорогой, я позвоню.
13
В тот день Пол никак не мог сосредоточиться на занятиях. Это был первый учебный день после весенних каникул, и студенты выглядели еще более утомленными, чем до ухода и недельный отпуск. Секунду-другую Пол постоял молча, разглядывая их загар, приобретенный где-нибудь на островах Карибского моря или на Юкатане, а затем провозгласил, что на дворе слишком хорошая погода, чтобы сидеть в четырех стенах. Он вывел их на экскурсию, повел по берегу вздувшейся от талой воды реки, непрерывно декламируя строки из «Беовульфа» и «Кентерберийских рассказов» на древне– и среднеанглийском соответственно и проводя параллели между «Беовульфом» и фильмами с участием Арнольда Шварценеггера и между Чосером и «Байками из склепа».
Студенты послушно шли за ним гуськом, сжимая в руках блокноты, рюкзачки и куртки и обмениваясь удивленными взглядами. Некоторые из них постепенно и незаметно для Пола откололись от компании и разбрелись, а немногих оставшихся он довел до городских окраин и угостил мороженым.
После уроков, подъехав к дому, Пол обнаружил на бетонных ступеньках у входа Ким. Девушка сидела, обхватив колени руками, и внимательно наблюдала за тем, как он припарковал машину и медленным шагом направился к дому.
– Привет, – начала она неуверенным голосом. – Я понимаю, мне еще пока не время появляться.
Пол молчал, поставив ногу на ступеньку и поигрывая ключами. Он пристально смотрел на Ким, прикусив нижнюю губу.
– Я по тебе скучала. Ты ведь мог позвонить, правда?
Пол схватил ее за плечи и поднял, затем буквально втолкнул в дом и потащил вверх по лестнице. Ким нервно смеялась. Наверху он обнял ее за талию и стал водить по кругу в плавном танце.
– Пол! – воскликнула она. – Что ты делаешь?
Он остановился, откинул голову назад и стал разглядывать девушку, слегка приоткрыв рот. Ким залилась краской.
– Что такое?
Пол начал напевать мелодию «Серфингистки». Затем в танце провел ее по коридору, продолжая напевать ту же мелодию с какой-то агрессивностью, словно изливая из себя некий приторный сироп. В спальне он упал на кровать и притянул Ким к себе, не обращая внимания на вопли и визг. Она смеялась и пыталась вырваться, а он кривлялся и все время пел.
– У тебя что, хорошие новости? – спросила она, извиваясь от щекотки. – Ты едешь в Чикаго?
Он сбросил туфли. Ким схватила его за запястья и повторила вопрос:
– Пол, ты едешь в Чикаго?
Он соскочил с кровати и сжал ее лицо в ладонях.
– Нет.
Ким откинула голову назад и громко закричала, затем сорвала с себя свитер и принялась скакать на кровати в бюстгальтере, перепрыгивая через Пола. Пол тоже взвыл, и оба начали сбрасывать с себя одежду, не переставая прыгать, раскидывая туфли, брюки, нижнее белье по всем углам комнаты. Они баловались, словно малые дети, словно эльфы, празднующие наступление весны. Внезапно Ким застыла чуть ли не в середине прыжка.
– А кошка? – спросила она.
– О, она поедет с нами, – счастливым тоном ответил Пол. И закричал, оглядывая комнату: – Выходи, выходи скорее, Шарлотта, где бы ты там ни пряталась! Тебе прощены все твои грехи!
С этими словами он схватил Ким в объятия, свалил с ног и сам вместе с ней повалился на кровать. Они с хохотом и визгом катались по кровати, стонавшей и скрипевшей под их не такими уж легкими телами. Наконец скрип и стон приобрели напряженный и постоянный ритм, несколько раз прекращавшийся и возобновлявшийся до наступления вечера, который Пол и Ким встретили в сладострастном любовном сплетении тел, тяжело дыша, потные и изнуренные.
Ким поднялась, чтобы пойти в ванную. Пол тоже встал и зашлепал босыми ногами по коридору, чувствуя приятную усталость во всех членах. Заходящее вечернее солнце через окно кухни окрашивало золотом всю квартиру, отбрасывая золотистые блики на кожу Пола и заставляя его щуриться. Все помещение, казалось, стало влажным от их любовных схваток, поэтому он распахнул кухонное окно, выходившее на задний двор, заросший бурой травой. Пол выпил стакан воды и вернулся в спальню, чтобы и там открыть окно и впустить свежий весенний ветерок. Посередине кровати сидела Ким, скрестив ноги и приложив к уху телефонную трубку.
– Кому ты звонишь? – спросил Пол, поднимая раму в окне спальни.
– Никому. – Она прикрыла ладонью микрофон в трубке. – Просто трубка была снята.
