отлил макет из гипса. Через пару лет в парк привезли глыбу гранита в несколько сотен тонн, через год ее установили. И после этого трое резчиков по камню переносили фигуры с макета в гранит на протяжении четырнадцати лет.
– Невероятно! Посмотри, как все фигуры цепляются друг за друга. Это символ надежды, да?
– Есть разные версии того, какой смысл вложил Вигеланд в свой «Монолит», и это одна из них.
Лидия обняла своего гида за талию и восторженно произнесла:
– Джейк, ты подарил мне такой замечательный день, показал массу чудесных вещей, у меня просто слов нет! Спасибо тебе огромное!
– Я тоже кое-что приобрел сегодня: взглянул на все это твоими глазами, свежим взглядом. Заново почувствовал, какое это чудо!
– Встань на фоне колонны, я тебя сфотографирую. – предложила художница.
Она сделала несколько снимков, в том числе, не удержавшись, крупным планом запечатлела лицо своего спутника.
– Хотите, я вас вместе сфотографирую, – предложил проходивший рядом турист.
Девушка вопросительно посмотрела на Джейка, и, когда тот слегка кивнул, улыбнулась и ответила:
– Да, будьте так любезны. Спасибо большое!
Джейк поставил Лидию перед собой, крепко обнял за талию и, наклонившись, прижался щекой к ее щеке. Улыбаясь на камеру, девушка внезапно ощутила, что вот-вот влюбится в своего директора. Но они вместе всего на неделю. А потом... Лидия не имела никакого представления, что будет потом, и боялась даже думать об этом.
Глава 6
После посещения парка Вигеланда Джейк предложил спутнице пообедать в маленьком кафе. Интерьер помещения сразу понравился девушке: грубая деревянная мебель, приглушенное освещение, живой фортепьянный джаз – и она быстро согласилась.
Оказалось, меню написано исключительно на норвежском.
– Могу тебе перевести, – предложил Джейк, – или, если хочешь, доверь выбор мне.
За последние десять лет Лидия привыкла полагаться только на себя. Но в эту неделю не должны работать обычные правила. Она уже доверила себя Джейку, провела с ним ночь, рассказала о своих мечтах...
– Да. Закажи что-нибудь для меня.
– У тебя есть какие-то ограничения? Запретные блюда?
– Я не ем брюссельскую капусту.
– Ясно, – улыбнулся мужчина. – А красное вино ты пьешь?
– Да, но мне достаточно бокала. – Ей еще хотелось бы сегодня нарисовать Джейка, а для этого его предстояло убедить, значит, голова должна оставаться ясной.
– Хорошо, я тоже возьму один бокал, подожди, сейчас вернусь. – И с этими словами он отошел к бару заказать напитки.
Лидия быстро выхватила блокнот и стала делать набросок рисунка: Джейк, небрежно облокотившийся рукой на деревянную стойку и одной ногой упершийся о металлическую подставку.
Когда мужчина вернулся с двумя бокалами в руках, она прятала блокнот в сумку.
– Покажи, – попросил он.
Не споря, девушка протянула ему рисунок, и Джейк изумленно поднял бровь:
– Это нечестно. Шпионишь?
– Не могла удержаться. Помнишь, как ты сказал про «Мадонну», что так и тянет прикоснуться. Вот и меня тянет – и прикоснуться, и нарисовать.
Мужчина облизал губы и хрипло произнес:
– А меня вот сейчас тянет отменить наш заказ и быстренько отправиться с тобой в гостиницу.
– Ну, уж нет. – Лидия взяла его за руку, переплетя свои пальцы с его. – Мне здесь нравится. И мне нравится быть с тобой, проводить с тобой время. Так ты позволишь нарисовать твой портрет? По-честному, а не украдкой?
Джейк задумался и произнес:
– А кому ты собираешься его показывать?
Да что же такое делается? Он хорош, как скандинавский бог. Женщины должны гроздьями вешаться ему на шею. Откуда эта застенчивость? Конечно, всему есть объяснение, но сейчас не лучший момент искать его. Надо ковать железо, пока горячо.
– Никому. Это только для меня. Честное слово. А я тоже всегда держу свое слово, Джейк.
– Хорошо, я подумаю. Но пока ничего не обещаю.
Тут подали обед: ягненка под густым красным соусом, вареный картофель и зелень.
Лидия попробовала соус:
– Мм, как вкусно! Что это? Красное вино и что-то еще – красная смородина?
– Брусника.
– Превосходно. Умела бы готовить, обязательно попыталась бы повторить этот шедевр.
– А ты не умеешь готовить? – удивился мужчина.
Лидия слегка наморщила носик:
– Конечно, что-то простенькое могу.
– Но рисовать тебе нравится больше.
– Намного, – живо откликнулась девушка.
– Тогда, чтобы не пропасть с голоду, тебе нужен партнер, умеющий готовить.
– Не в партнере счастье, – возразила художница, вспоминая Робби, который предал ее при первой же возможности, сломался на первой же возникшей на их совместном пути трудности. Она надеялась, тема на этом будет закрыта, но ее собеседник не останавливался.
– Разве ты не собираешься заводить семью, детей? – Джейк удивленно вскинул брови. – Ты же так ловко справлялась с малышами у Петерсенов.
– Детей я люблю. – Лидия замолчала и сосредоточилась на еде, но Джейк не думал менять тему. Он молча ждал, пока девушка снова заговорит. – Ну ладно, в идеале, конечно, я бы хотела, чтобы у меня когда-нибудь появилась своя семья, – поняв, что отмолчаться не удастся, вздохнула та. И уж конечно, это будет не такая семья, в какой выросла она сама. Уж она-то не повторит ошибок своих родителей. Она поддержит детей во всех их начинаниях.
Джейк решил больше не давить на Лидию. По тем отрывочным сведениям, которые удалось из нее вытянуть, мужчина понял – семья Шеридан сильно отличалась от семьи Андерсен. И где-то глубоко в душе даже надеялся, что из-за трудных отношений с родителями сама Лидия не хочет иметь детей. В этом случае он еще мог на что-то надеяться, на какое-то совместное будущее. Но... он ошибся.
– А ты-то сам как? Ты ведь не хочешь заводить детей, верно?
Джейк не ожидал такого поворота и в изумлении уставился на собеседницу:
– С чего ты взяла?
– Каждый раз, как речь заходит о детях, ты замолкаешь, замыкаешься, – она потянулась через стол и взяла мужчину за руку, – а поскольку ты в прекрасных отношениях со своими родными, значит, кто-то посторонний когда-то нанес тебе психологическую травму, повлиявшую на твое отношение к детям.
Вероятно, интуиция художницы помогла ей так близко подобраться к его тайне. Своим взглядом Лидия словно проникла через маску преуспевающего, делового и уверенного в себе человека, за которой он успешно прятался от остальных. И если сегодня дойдет до сеанса живописи, она воочию во всем убедится. Тут уж под предлогом романтичности обстановки свет не выключишь. Она увидит. И не сможет удержаться от вопросов. Волна паники охватила Джейкоба Андерсена.
– Помнишь, как ты сказал: сформулировать проблему – значит наполовину решить ее. Это на самом деле так. Попробуй! – продолжала настаивать Лидия, легонько сжимая его ладонь.
Нет, его проблему так не решишь.
– Джейк? – тихо окликнула девушка упорно молчавшего спутника.
– У меня была невеста, – вымолвил наконец Джейк. – Мы расстались.
