Атмосфера вокруг них накалилась до такой степени, что Мередит стало трудно дышать.
— Ну, что теперь? — спросила она, не в силах больше молчать.
Он медленно повернулся и взглянул на Мередит. Она стояла, приложив руку ко лбу, чтобы прикрыть глаза от солнца. Волосы мягко обрамляли ее лицо. На Мередит была его старая рубашка, которую он дал ей для готовки. Она казалась разгоряченной и очаровательной уроженкой здешних мест.
Хэл вспомнил, как Мередит сказала Эмме о том, что в следующем году ее уже здесь не будет. Он попытался представить, как станет жить без Мередит, и понял, что будет невероятно одинок.
Внезапно рассердившись на себя за подобные мысли, Хэл зашагал прочь, сухо бросив ей через плечо:
— Мы с работниками вернемся к ужину.
Мередит какое-то время смотрела ему вслед, борясь с эмоциями, потом решила идти в дом и вести себя разумно.
Однако все ее мысли постоянно были заняты Хэлом.
Он не был красавцем и ни в чем не походил на Ричарда. Тем не менее Мередит жаждала прикоснуться к нему и, подойдя сзади, поцеловать его в шею, прошептать о своих желаниях…
Ей уже двадцать восемь лет, но никогда прежде она не желала так сильно ни одного мужчину. Не в силах понять, что же с ней происходит, она боялась изменить своим твердым принципам и забыть о рассудительности.
Поразмышляв, Мередит все-таки решила слушать только голос своего сердца.
Пусть она ошибется, пусть почувствует себя униженной, ей наплевать!
Следует хоть раз в жизни сделать так, как хочется.
К тому моменту, когда ужин уже подходил к концу, Мередит была как на иголках и едва могла есть.
— Ты не голодна? — спросил Хэл, когда она отодвинула от себя тарелку.
Мередит подняла на него глаза, и у нее защемило сердце.
— Нет, — хриплым голосом ответила она.
Работники разошлись, и Мередит принялась убирать со стола. Ее сердце барабанило настолько громко, что она едва слышала звон тарелок.
— Я помою посуду, — сказал Хэл, — а ты отдохни на веранде. Я принесу тебе кофе.
Мередит не хотела никакого кофе, но подумала, что на веранде ей, вероятно, удастся справиться с эмоциями и подумать над тем, что она скажет Хэлу.
В ее голове беспорядочно кружились мысли, когда Хэл наконец пришел, неся две кружки с дымящимся кофе.
— Без детей в доме очень тихо, — произнес он и присел на стул рядом с ней.
— Да, дом кажется пустым, — она сглотнула. — Никого, кроме нас, нет.
— Никого, — согласился Хэл.
— Ты помнишь тот день, когда мы были у запруды?
Хэл повернулся и посмотрел на нее. Уголки его губ слегка приподнялись в улыбке.
— Когда я сказал, что хочу тебя?
— Да, — выдохнула она.
— Ты заявила, что в присутствии детей нам неудобно показывать свои чувства, но теперь мы одни.
— Одни, — у нее пересохло в горле, она едва могла говорить.
Хэл осторожно поставил кружку с кофе на стол.
— Ты по-прежнему считаешь мое предложение неуместным?
— Возможно, оно не слишком целесообразное, но я больше не хочу слушать свой рассудок, поскольку слишком долго сдерживала себя.
Хэл улыбнулся.
— Так чего же ты хочешь, Мередит?
— Я хочу тебя, Хэл, но только никаких обязательств.
— Мне это нравится, — его улыбка стала шире.
Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга.
— Итак, что ты намерена сделать со мной?
— Сделать с тобой? — переспросила она и тупо посмотрела на него.
— Я весь твой, Мередит, отдайся своему порыву.
Мередит поднялась на ноги, потом подошла и присела к нему на колени.
— Тебе не тяжело?
— Нисколько, а теперь — дай себе волю!
Мередит почувствовала восторг, волнение и любопытство. Она решила позабыть обо всем на свете и отдаться своим эмоциям.
Коснувшись губами пульсирующей венки на шее Хэла, она принялась покрывать поцелуями его подбородок и губы…
— Тебе нравится? — прошептала она.
— Очень нравится.
Целуя Хэла в губы, Мередит почувствовала, как он улыбается, и улыбнулась в ответ.
Наконец он обнял ее и поцеловал со всей страстностью, на какую был способен. Их поцелуй, казалось, длился вечность.
— Ты даже не представляешь, как долго я этого ждал, — пробормотал Хэл, с трудом оторвавшись от нее. — Я хотел поцеловать тебя всякий раз, когда ты переодевалась в свои умопомрачительные юбки к ужину.
— А я думала, что они не слишком практичные, — задыхаясь, ответила Мередит, наслаждаясь прикосновением его рук и губ.
— Для работы, может быть, и нет, — произнес Хэл, и они оба рассмеялись.
Мередит потянулась к пуговицам на его рубашке, но ее пальцы так дрожали, что ей никак не удавалось расстегнуть их.
Хэл поднялся и осторожно поставил Мередит на пол.
— Я думаю, пора нам перебраться в более удобное местечко. Ты не против, Мередит?
И он повел ее в свою комнату. На пороге она внезапно схватилась за дверь, задаваясь вопросом, не совершает ли ошибку.
— Неужели ты передумала, Мередит?
Она посмотрела на него и вспомнила свои ощущения в тот день, когда прыгала со скалы.
— Нисколько, потому что сейчас мне меньше всего хочется вести себя разумно.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Тебе было хорошо? — спросил Хэл, лежа рядом с Мередит и неторопливо лаская ее.
Она улыбнулась, чувствуя себя невероятно пресыщенной и умиротворенной. Какая ей теперь разница, что скажут другие люди насчет ее внешности? Рядом с Хэлом она ощущала себя красивой и желанной.
Повернувшись, Мередит провела рукой по его боку.
— Очень хорошо, — честно призналась она.
— Я имел в виду, не жалеешь ли ты, что не стала слушать свой рассудок? — уточнил Хэл с притворной суровостью.
— Совсем нет, — снова улыбнулась Мередит. Тот ее прыжок со скалы не шел ни в какое сравнение с ласками и поцелуями Хэла. — Я думаю, что смогу привыкнуть поступать так, как мне хочется, — сказала она, затем лениво потянулась и огляделась.
В комнате Хэла была скромная обстановка. Кровать, стул, массивный комод и зеркало, к которому была прикреплена найденная Мередит фотография его семьи.
