– Ты уверена, что это тебя не утомит?
– Нет, это мне понравится.
– В таком случае, я согласен. «Моя жена почувствовала себя взрослой, хочет расправить крылья и поиграть в хозяйку дома», – подумал Роберт. – Ты выглядишь очень мило сегодня, – продолжал он, – тебе это известно? Не удивительно, что наш друг Торквилл глаз с тебя не сводил.
– Какая чепуха.
– Совсем, как я сейчас. – Роберт вынул руку из перевязи и притянул Изабеллу к себе.
– Ах, Роберт, но не здесь же! – вырвалось у Изабеллы, когда она перевела дыхание. – В любой момент может зайти Мэриан или кто-то из слуг.
– Тогда наверх, – весело сказал он, увлекая Изабеллу за собой. – Как раз пора переодеваться к ужину.
В последний день года гости собрались в Сабрина-Хаус. Изабелла с удовлетворением оглядела все вокруг. Все было так, как она планировала.
Мэриан, хоть и без большого удовольствия, но приняла приглашение. Были Дэвид и Ги. Граф сидел на своем обычном месте – у камина и рассматривал собравшихся – его любимое занятие. Приехали Венеция и Перри. Он только что вернулся из Тулона и получил два дня отпуска и новый приказ отправиться в Средиземноморье. Приехал преподобный отец Холланд, поручив провести службу в церкви своему помощнику, и его сестра Харриет в новом платье из шерсти цвета лаванды, отороченном полосками пурпурного бархата, – подарок Изабеллы. И, наконец, доктор Макфи, еще немного смущающийся, в новом черном сюртуке, оплаченном пока лишь наполовину.
Собирались приступить к ужину, когда у входной двери возникло какое-то замешательство.
Растерянный Хоук появился на пороге и объявил:
– Сэр Джошуа с визитом, лорд.
На мгновение все застыли от удивления, потом Роберт вышел навстречу, протягивая руку для приветствия.
– Какое неожиданное удовольствие, – вежливо начал он и почти сразу же был отстранен Венецией, которая побледнела, потом стала пунцовой и подбежала к отцу, чтобы броситься в его объятия.
– Я не собирался мешать вам или вашим гостям, – сказал он, обнимая дочь, – но я оказался здесь, по соседству и решил, что будет правильно, если я заеду и передам вам мои наилучшие пожелания.
Счастливая Венеция не отходила от отца. Изабелла подошла и поцеловала сэра Джошуа в щеку.
– Как хорошо, дядя, что вы подумали о нас в такой день, – сказала она, тактично решив не спрашивать о тете Августе. – Вы останетесь поужинать с нами, не так ли?
Сэр Джошуа уехал вскоре после ужина, вежливо извинившись, сказал, что должен вернуться к жене, которая не очень хорошо себя чувствует. Но его визит обрадовал Венецию и стал приятным завершением самого замечательного дня, думала счастливая Изабелла, когда праздник кончился, гости отправились спать и они с Робертом остались одни. В новогоднюю ночь они пили подогретое вино с пряностями, ели жареные каштаны, лопающиеся, когда на лопатке их опускали в огонь, обжигающие рот заспиртованные сливы. И много смеялись.
Далеко за полночь Изабелла еще бродила по комнате, наводя порядок, в то время как Роберт отдыхал у догорающего камина.
– Оставь все это слугам, – сказал он, – и иди сюда ко мне. Я должен тебе кое-что рассказать.
– Что такое?
Роберт взял Изабеллу за руку и заставил сесть рядом с собой.
– У тебя дар заставлять всех чувствовать себя счастливыми, – сказал он. – Ты это знаешь?
– Просто я всех вдоволь кормлю и пою.
– Ты сделала гораздо больше.
Он откинулся назад, улыбаясь жене, но она нахмурилась.
– У тебя очень хитрый и таинственный вид. Что-нибудь случилось?
– Да, в некотором роде. Как ты смотришь на то, чтобы поехать в Россию?
– Россия? – Изабелла выпрямилась. Если бы ей предложили слетать на луну, она удивилась бы меньше. – Россия! Но, Роберт, ты ведь честно обещал…
– Сначала на несколько месяцев, – продолжал он. – Говорят, Санкт-Петербург красивый город, а царь Александр молодой и привлекательный.
– Но зачем, Роберт, зачем? Что мы там будем делать?
– Кажется, король снова не в себе, и, вероятно, очень скоро Питта снова призовут к управлению делами. Разрабатывается новая военная стратегия. Британии нужны союзники в Европе, но русские еще колеблются между нами и Бонапартом. Я буду приписан к посольству как наблюдатель, чтобы оценить позицию царя и его министров, выяснить настроения в стране, а потом обо всем доложить.
– Но ты ведь не знаешь русского языка, – с сомнением заметила Изабелла.
– Правительство и двор там говорят по-французски, иногда по-немецки, так что с этим сложностей не будет. А ты, моя дорогая, поедешь со мной. Будешь устраивать там восхитительные приемы, а все несчастные русские будут изливать тебе душу.
– Не смейся надо мной, Роберт, это слишком серьезно. Ты хочешь сказать, мы будем работать вместе?
– А что, это мысль. Теперь тебе не нужно раздумывать. Мы уезжаем через несколько месяцев.
– А если я откажусь, ты все равно поедешь?
– Боюсь, что да.
– Тогда решено. Я еду с тобой.
– Замечательно. Именно это я и надеялся от тебя услышать.
Позднее, когда они лежали, прижавшись друг к другу, в огромной постели, Изабелла подумала, как много всего произошло с нею за последние пять месяцев, с тех пор как они в последний раз спали здесь вместе. И вот теперь она действительно будет участвовать в той, другой жизни Роберта.
Засыпая, Изабелла спросила:
– Если наш сын родится там, значит ли это, что он будет русским?
– Если он родится в посольстве, то нет. Это британская территория. – Потом он вдруг сел. – Изабелла, так это… Что ты говоришь?
– Ну, я еще не совсем уверена, но, думаю, да.
– О, Боже мой, это так неожиданно…
– Помнишь ту ночь на чердаке у Гризетты после того, как ты убил одну из ищеек Фуше?
Та безумная ночь, когда они набросились друг на друга, как двое изголодавшихся, потерявших голову любовников. Он вдруг рассмеялся.
– Все-таки отец был прав.
– Ты о чем? Какое отношение к этому имеет твой отец?
– Нет, никакого. Любовь моя, у меня нет слов.
– Если я беременна, ты ведь не уедешь без меня?
– Никогда. Ведь мы соратники и в этом деле и в будущем.
Изабелле хотелось, чтобы именно это ей сказал Роберт. Это доказывало его доверие, его любовь и оправдывало всю боль и напряжение прошедших недель. Когда-то она думала, что единственное, чего ей хочется, это спокойно жить рядом с Робертом, но поняла, что это невозможно, пока идет война, пока он считает, что может приносить пользу. Ей придется жить опасной и трудной жизнью, но это не имело значения в сравнении с его любовью. И теперь Изабелла знала, что нужна ему.
Руки Роберта обняли Изабеллу, и она счастливо вздохнула. Ветер с моря вернул ей возлюбленного.
Примечания
1
Люгер – небольшое парусное судно.
2
Mon brave – дружок.
3
Красный фригийский колпак – символ свободы. (Прим. ред.)
