— Пока! — беспечно отозвался он.
Она почти рыдала, открывая дверь, но он внезапно крикнул ей вслед:
— Не уходи! Ради бога, не уходи!
Рошель обернулась со слезами на глазах. Билл стоял, глядя на нее, как обиженный, несчастный маленький мальчик.
— Я ничего не могу найти в этой квартире! — взорвался он. — Я пытался готовить еду, но только сжег ее! Я не знаю, приличная ли это мебель, когда иду ее покупать. Что мне делать одному со всем этим, без тебя? Ты что, не понимаешь? Я как рыба, выброшенная волной на берег. Рошель…
Она пристально смотрела на него. Билл сделал шаг в ее сторону, и она упала в его объятия. Он нежно прижал девушку к себе и покрыл ее лицо поцелуями.
— Дорогой мой… дорогой мой… — прошептала она. — О, Билл, какими глупыми мы были!
Он засмеялся и еще крепче обнял ее.
— Как думаешь, нам не будет тесно вдвоем в этой квартире?
Рошель заглянула в его голубые глаза и обхватила ладонями вихрастую голову. Она вспомнила вдруг, что то же самое сделала много лет назад, на Клейтон-стрит, когда он сражался за нее и принес весть о победе — растрепанный, в синяках и ссадинах, но безумно счастливый. Именно тогда она в первый раз его поцеловала.
— Билл Лансей, по-моему, я люблю тебя с тех самых пор, как мне исполнилось двенадцать лет.
— А я люблю тебя с тех пор, как мне стукнуло четырнадцать. Я тогда чуть не потерял из-за тебя все зубы!
