Михаил Хейфец
Цареубийство в 1918 году
Посвящается памяти друга
Юрия Домбровского
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ
Начальник… почувствовав ко мне симпатию, поделился впечатлениями от только что прочитанной книги о расстреле царской семьи: нужное было дело. Тут я заорал на него так, что на весь обком было слышно: мне понятно, что во время революции бывшего монарха могут убить, – не одни русские это делали. Расстрел его жены, детей и близких никак не мог быть оправдан даже в то страшное время. Но как спустя 60 лет одни пишут книги, оправдывающие это убийство, а другие читают и соглашаются?! Неужели эти 60 лет ничему не научили наш народ?
Глава 1
РОМАНОВСКИЙ БУМ
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года домашний врач бывшего русского царя, уже два с лишним месяца заключенного в Дом особого назначения в Екатеринбурге, разбудил пациентов – семью императора и его слуг, разделивших тюремную судьбу хозяина, – и передал просьбу коменданта тюрьмы: ожидается нападение вооруженных анархистов, узников просят спуститься с верхнего этажа вниз, где их легче охранить от покушения. Романовы и слуги вошли в приготовленную комнату в полуподвале, где 11 чекистов, сотрудников тайной политической полиции, открыли по ним огонь из револьверов. Царя убили мгновенно, наповал, царица успела перекреститься. Той же ночью 11 трупов были вывезены в неизвестном направлении. Через неделю в город вошли антибольшевистские войска, обнаружили следы совершенного преступления и с 1 августа начали следствие по делу об убийстве и ограблении августейшей семьи Романовых (ценное имущество было похищено убийцами).
Истребление старшей ветви царствовавшей свыше 300 лет династии не вызвало в России почти никакого общественного отклика: несколько сот монархистов отслужили молебен за упокой душ убиенных на освобожденной от большевиков территории Дона, генерал Михаил Алексеев, вождь белого движения, поплакал там же, в церкви, вспоминая, как уговаривал покойного царя отречься от престола…
Не торопитесь, однако, обвинять русское общество или народ в особом жестокосердии: к этому времени Россия схоронила на фронтах мировой войны около двух миллионов военнослужащих и уже бушевала гражданская война с ее, в финале, 11-ю миллионами жертв, погибших в боях, от голода, эпидемий, карательных акций (плюс миллион, как минимум, русских людей эмигрировал из отечества). Убийство почти всех Романовых показалось россиянам ничтожной песчинкой в тайфуне революций и войн, накрывшем тогда Россию, «дыру на карте Европы» (так назвал ее Герберт Уэллс)…
Первое десятилетие в бывшей империи Романовых еще вспоминали о екатеринбургском расстреле. Но к «юбилейной» 10-й годовщине возник вопрос об издании сборника исторических документов, и тогда-то великий узурпатор во френче и сапогах высказался про любую публикацию о гибели законного монарха: «Ничего не писать. И вообще помалкивать». На 45 лет письменные воспоминания о преступлении словно испарились на территории Советского Союза.
Зато цареубийство и все, связанное с ним, оказало судьбоносное влияние на историю сопредельных с Россией стран Европы.
…Среди вещей, не тронутых убийцами в комнатах царской семьи, следователи нашли книгу, читанную царицей незадолго до смерти, – «Великое в малом» Сергея Нилуса. В ее текст были вставлены «Протоколы сионских мудрецов», якобы секретные решения тайных вождей мирового еврейства, собравшихся в Базеле в середине 90-х годов девятнадцатого века. Наряду с постройкой подземных переходов к главным правительственным зданиям мировых столиц (будущего метрополитена им. Лазаря Кагановича!) и осуществления коварной свободы печати для расшатывания органических основ европейских народов эти «мудрецы»-заговорщики, оказалось, задумали истребить царствующие династии Европы!
К 1918 году «Протоколы» вышли в свет уже в шестой раз (у царицы хранилось четвертое издание, 1911 года). Но только после убийства Романовых они проникли в толщу всемирного читательского интереса. Книга Нилуса, подкрепленная отныне екатеринбургским цареубийством, превратилась в своеобразную улику, в доказательство реальности «жидо-масонского плана истребления монархий и порабощения народов».
…Красавец в адмиральском мундире, с золотым кортиком «За храбрость», объявленный вскоре после гибели царя Верховным правителем России, Александр Колчак не расставался с экземпляром книги, найденной в царской комнате, вплоть до своей гибели от пули чекистов. Ее же случайно раскрыл в провинциальной библиотеке студент, родом из прибалтийских немцев, и понял: здесь, на этих страницах, а вовсе не в большевистских декретах изложена правда о мировой революции!
Вскоре молодой немец переехал в фатерланд, в подавленную, деморализованную военным крахом Германию. Четыре предыдущих года ее народ шел от победы к победе, от Марны на западе до Дона на востоке, от Капоретто в Италии до Бухареста в Румынии, и… внезапно Германия оказалась полностью разгромленной. Сознание воинственного и трудолюбивого народа не в силах было примириться с тем, что великие его жертвы и усилия оказались бессмысленными, что уже в 1914 году, когда французы отступали к Парижу, а русские задыхались в смертельных клещах фон Гинденбурга, германская армия стратегически была обречена на поражение… Нет! Проиграла Германия войну только потому, что ей воткнули штык в спину заговорщики-предатели, евреи и масоны. В мозги и души ее народа истерически-настойчиво вливали яд из той же книжки, найденной в екатеринбургской царской спальне. Особенно активно отравлял сознание тот студент из России, – Альфред Розенберг, что сделался теперь «уполномоченным по идеологии» новой политической партии – национал-социалистской рабочей, НСДАП.
«Прочитайте-ка еврейские протоколы, господа, добытые русской разведкой в Париже, – вы ведь знаете, какие мастера своего дела служили в Департаменте государственной полиции, они все могли узнать, ВЕЛИКИЕ РУССКИЕ РАЗВЕДЧИКИ!… А кто не верит этому документу, пусть вспомнит судьбу убитых Романовых, а вслед за ними согнанных с тронов Гогенцоллеров и Габсбургов… Не сионские мудрецы это сделали, а большевики и либералы? Какие, спрашивается? Троцкий, он же Бронштейн? Каменев, он же Розенфельд? Зиновьев, он же Радомысльский? Керенский, он же Гельфман? Ленин, он же Ульянов? Роза Люксембург и Евгений Левинэ, оба засланные к нам из России и действовавшие
