своей уютной квартиры, рассматривала бы сделанные в поездке фотографии и мечтала о том, куда отправится следующим летом. Она всегда была неисправимой мечтательницей. Когда рассыпались как карточный домик ее мечты о счастливой семейной жизни, доме в пригороде и маленьких детях, она полностью сосредоточилась на карьере, а отдушину нашла в долгих путешествиях и мыслях о них.
Дорофеев Сергей, почему ей кажется смутно знакомым это имя? Кобальт, она даже не вполне представляет себе, что это, химия никогда не была ее любимым предметом. Стоп! Приобретение российской Индастриал Инжиниринг крупнейшего медно-кобальтового месторождения в Мексике, затянувшиеся переговоры, приезд на подписание контракта генерального директора и владельца контрольного пакета. Именно об этом она читала во вчерашней «Times». Ну, конечно! Дорофеев Сергей — крупный инвестор, предприниматель и один из 100 богатейших бизнесменов России по оценкам журнала Форбс. Катя даже вздрогнула от представшей ее мысленному взору картины. Ничего себе, мужчина ее мечты! Да он такую, как она, прожует, выплюнет и не заметит. Дура, а она ему чай с клубникой предлагала! Боже, как стыдно!
Завтра же утром она выяснит, когда ближайший рейс на Мехико и, не медля ни секунды, отправится в аэропорт. У нее отличная устроенная жизнь, интересная работа, ей просто ни к чему это сомнительное приключение. Она сделала то, что должна была сделать — помогла человеку, спасшему ее, а теперь пора возвращаться в привычную жизнь. Да Сергей с его деньгами и связями не нуждался в ней ни минуты, завтра же здесь кругом будут его люди, и она не успеет и глазом моргнуть, как он уже окажется в лучшей московской клинике с какой-нибудь сочувствующей красоткой у его постели.
А она вернется в Самару, вернется к своей работе и бытовой устроенности.
Катя уже почти засыпала под свои невеселые мысли, когда стон и прерывистое дыхание, доносившиеся с соседней кровати, заставили ее встрепенуться и встать. Она в испуге зажгла свет и подбежала к Сергею. Он беспокойно метался во сне и приглушенно стонал, на лбу выступил холодный пот. Правильные черты его лица исказились, и он буквально сложился пополам от сильнейшего рвотного позыва. Его рвало, а он даже не просыпался, Катя испугалась, что он задохнется. Она бережно повернула его голову набок и попыталась разбудить, легкий хлопок по щеке, сильнее, еще сильнее, она так боялась, что он не проснется, что, наконец, врезала ему изо всей силы. Сергей открыл затуманенные лекарствами глаза, посмотрел на нее долю секунды и опять закрыл их. Прошло еще какое-то время, Сергей сквозь сон понял, что его бережно умывают, раздевают и снова одевают. Последней его невеселой мыслью было, что в 38 лет быть слабым беспомощным чурбаном еще слишком рано.
Сергей проснулся от жуткого холода, в комнате гулял ветер, а у него, что называется, зуб на зуб не попадал. Катя спала в одежде, съежившись под шерстяным одеялом. Видимо, почувствовав его взгляд, она проснулась и быстро встала, близоруко сощурившись, посмотрела на него, надела очки и снова испуганно уставилась на него.
— Черт возьми, почему здесь такой холод? Ко всему прочему мы хотим получить еще и воспаление легких? — недовольно пробурчал Сергей.
Катя совсем не обиделась, она подумала, раз у него есть силы возмущаться, значит, ему уже значительно лучше.
— Я решила проветрить палату, потому что, после того, как вас рвало ночью, здесь… ну в общем… — Катя вконец смутилась и замолчала.
Сергей покраснел до корней волос, но все же спросил:
— А кто же убирал все это и переодевал меня?
— Я, на этом этаже никого не было, кто бы мог помочь мне, а бежать в другое крыло я не могла, мне было страшно оставить вас в таком состоянии одного, — поторопилась объяснить Катя.
— О, Господи, да что же это такое??? — он бессильно откинулся на подушку и схватился за голову. — Да я же вам теперь в глаза смотреть не смогу.
— Сергей, прекратите нести этот бред! Мы тут с вами одни, кто вам поможет, если не я! — Катя вскочила с кровати и гневно прикрикнула на него. — Кроме того, должна вам напомнить, это я должна была быть на вашем месте, я сидела около окна, которым самолет воткнулся в этот чертов холм! И рвало вас не потому, что вы перебрали на дружеской попойке, а потому что у вас сильное сотрясение мозга. И это я должна быть сейчас на вашем месте. А если учесть, что даже вам, крепкому мужчине так плохо, не знаю, что было бы со мной! На этом считаю дискуссию о моем самопожертвовании закрытой, — с этими словами она злобно бросила ему на грудь маленький столик, на котором стояли йогурт, чай и круассан, — ешьте!
— О, а вы, наверное, отличный судья! Чувствуется характер! — Сергей усмехнулся и потянулся за круассаном.
— Самый лучший! Берите свои слова насчет школьницы обратно, пока не поздно!
— Беру-беру!
— Ну вот и замечательно! Завтракайте! — с этими словами она взяла из кофра какие-то вещи и прошествовала в ванную.
Сергей уже допивал свой чай, когда с ужасом поймал себя на мысли, что начинает находить эту ситуацию не катастрофической, а скорее забавной. Правда он бы предпочел оказаться при встрече с такой как Катя, интеллектуалкой и красавицей, не полудохлым инвалидом в поношенной пижаме, Боже! Да он даже не в пижаме, а в одной только футболке и все! Она снимала с него штаны и видела его без ничего, а он этого даже не помнит! Тут есть от чего прийти в ужас!
Катя вскоре, как ни в чем ни бывало, вышла из ванны: темные волосы старательно оттянуты, белая в матросскую полоску маечка с нескромным вырезом красиво оттеняет загар, прямые джинсы сидят низко на бедрах.
— Судьи арбитражных судов всегда так легкомысленно одеваются? — не удержался Сергей, чтобы не поддеть ее.
— Не вынуждайте меня спрашивать, все ли отечественные олигархи отличаются таким скверным характером? — колкостью на колкость ответила Катя. — Кстати, вы какой в списке Форбс, 49?
— 39, не увиливайте! Как вы узнали, кто я? — ощетинился Сергей, — я вам ничего не говорил.
Катя обиделась, хотя ей уже пора было понять его мнительный характер и просто не обращать внимания на злые выпады во всем, что касалось его социального статуса.
— Да вы все время, что мы с вами вместе, твердили про какой-то кобальт, газеты писали про вашу сделку с Boleo Development, а потом у меня же ваши документы. Так что, пока вы не давали мне спать, я все сопоставила и поняла, кто вы. Удовлетворены ответом или все еще подозреваете трансатлантический заговор?
— Да, то есть, нет! Простите меня, Катя.
— Прощаю! Что ж, я освобожу вас от своего общества, сейчас схожу на вокзал, там есть авиакассы, узнаю, когда будет рейс на Мехико.
— Что значит освободите меня от своего общества? Разве мы не вместе отправимся в Мехико? — Сергей даже немного обиделся, что она решила уехать одна. — А потом не вы ли говорили про то, что Мехико не самый безопасный город для одинокой девушки? Вы что, передумали?
— Нет, нет, что вы? Я просто подумала, что вы захотите связаться со своими здешними партнерами, со своими людьми в Москве, что я для вас буду только лишней.
— А я вас и не просил думать за меня и решать лишняя вы или нет! — взорвался Сергей. — Я не собираюсь связываться с Москвой, мне это ничем не поможет. А уж со здешними партнерами и подавно, эта сделка, ради которой я сюда и приехал, держится исключительно на моем авторитете, харизме, если хотите. Если мексиканцы узнают, что хоть на время я выпал из договорного процесса, они помашут мне ручкой, а это недопустимо, поэтому выбираться из этой дыры я буду сам, и до последней минуты я думал, что не без вашей самоотверженной помощи! Какие-нибудь возражения?
Катя смутилась, ей почему-то казалось, что Сергей, едва открыв глаза, наводнит всю округу своими людьми и даже не взглянет в ее сторону.
— Да собственно никаких, — поторопилась ответить она, — я все узнала. Есть два варианта: регулярный рейс или фрахт небольшого самолета. До аэропорта километров 80 пути, а маленький частный самолет может забрать нас прямо с аэродрома в нескольких минутах езды отсюда, — Сергей восхитился, как быстро Катя перешла с выяснения отношений на деловой разговор.
