Антикризисная книга Коммерсантъ'a

наверное, в первую очередь они должны получить соответствующую государственную поддержку.

– Это похоже на текущие действия властей США.

– Может быть. Но я не являюсь большим почитателем американских талантов, потому что все, что мы сегодня переживаем, как раз и родилось там. Они сейчас заставляют весь мир платить за свои «шалости».

– У нас тоже грядет национализация?

– Мы еще не так далеко отошли от полной национализации, которая была в СССР, поэтому говорить об обратной национализации, наверное, не пристало. Но то, что касается помощи, которую сейчас государство оказывает финансовой системе, – это вмешательство в экономические отношения. Мы против этого разве будем возражать? Не будем, потому что без этого вообще не удержать финансы страны от дальнейшего кризиса. Это правильно. Но не либерально.

– То есть либеральный капитализм в России заканчивается?

– Я об этом говорил еще год назад. Когда Фрэнсис Фукуяма опубликовал свою известную работу о конце истории, я сказал, что речь идет о конце неолиберальной теории. Пропагандировавшийся в рамках неолиберальной экономической теории тезис о том, что государство должно выйти из всякого управления экономическим развитием, близко к нему не подходить и выполнять только функции института, который, создав определенную законодательную базу, выполняет ограниченные функции относительно социально- экономического развития, красиво смотрелся только для благополучных стран, которые эксплуатировали ресурсы других. И у нас были громогласные заявления, что не надо государству вмешиваться в экономику, рынок все сам рассудит. Мы видим пример США– апологета этой теории. Там сейчас происходит, по сути дела, национализация. Как это соотносится с неолиберальной теорией? Да никак. Именно поэтому я говорю, что данной теории конец.

– А вы понимаете, к чему все это может привести?

– К формированию новой экономической парадигмы. Начнем всем миром, я имею в виду действительно всем миром, строить и воплощать новую экономическую теорию. Надеюсь, наконец-то поймем, что нельзя жить на финансовых суррогатах, нельзя, чтобы весь мир жил на одной валюте, ничем не обеспеченной, которая называется доллар. И то, что президент Дмитрий Медведев произнес относительно возможности создания финансового центра в России и использования национальной валюты как расчетной, – не выдумки, это реально обсуждается. Например, с крупными арабскими финансистами. Это, я считаю, рождение нового финансового мира.

– Вам кажется, что существенное усиление роли государства в экономике неизбежно?

– Я бы не так сказал. Я против постоянного усиления роли государства в экономике. То усиление, которое мы наблюдали в последнее время, оно скорее от ощущения беды, чем от необходимости. Многочисленные реформы идут одновременно, значит, есть жалобы населения и бизнеса. Механизмы не отработаны, и вот государство начинает вмешиваться в такие вопросы, как, например, подготовка ЖКХ и энергетики к зиме. Это не усиление, как и подготовка программы социально-экономического развития страны. Это вмешательство государства в экономику, но оно неизбежно, особенно в развивающемся рынке. Как в такой огромной стране можно все отдать стихии?

– Может ли национализация быть эффективной?

– Иногда она просто необходима. В Великобритании национализировали угольную промышленность, когда там произошел системный кризис. Реально планировалась национализация железнодорожного транспорта, когда после приватизации в нем начались серьезные проблемы. Или нынешние действия американских финансовых властей. Они уже не задумываются, как это соотносится с либеральной теорией. Надо спасаться.

– Насколько кризис может фундаментально понизить стоимость ОАО РЖД и других компаний?

– Учитывая ограничение инвестиций, произойдет определенное сокращение стоимости. Оно не может быть драматическим, но до поры до времени. Если в экономике произойдет стагнация, это с неизбежностью скажется и на нас: мы будем меньше возить, меньше зарабатывать. Мы ожидаем, что заявленные цели компании на следующий год могут оказаться под вопросом. Я имею в виду, прежде всего, перевозки.

Наш бизнес на 86 % коррелирует с динамикой ВВП страны и на 96 % – с объемом промышленного производства. А крупные бизнесмены однозначно говорят, что не будут инвестировать в новые проекты, включая строительные. Это значит, что снизится объем перевозок строительных грузов. И достаточно резко, я думаю. Что касается, скажем, перевозки угля, пока такой опасности мы не видим. Электростанции надо топить, контракты подписаны, все оплачено. Важно, как будут развиваться крупные инвестиционные проекты Китая и Индии, которые и диктовали рост цен на металлы, во многом – на нефть. Китайцы, например, говорят, что у них достаточно благополучная ситуация и они не будут подвержены резкому обвалу из-за кризиса. Про индийцев сказать не могу – не разговаривал.

– Как долго мы будем чувствовать последствия кризиса?

– Долго. Полагаю, что следующий год еще.

– А в остром режиме он кончился или нет?

– Думаю, что нет.

– Что еще может произойти?

– Дальнейший обвал американского финансового рынка.

– И что тогда будет?

– Тогда схлопнется вообще вся финансовая система, которая существует в мире. Каждый, как куркуль в домике, в своем национальном банке затаится.

– Что еще может государство сделать в такой ситуации?

– Рискую показаться парадоксальным, но считаю, что фактором стабилизации могут стать финансовые вложения в крупные перспективные проекты, в том числе инфраструктурные, которые создадут реальную стоимость и дадут бизнесу работу. В кризисе существует два варианта поведения: затаиться и экономить либо пойти на расходы, чтобы выиграть стратегическую инициативу. Я не говорю, что не надо экономить. Я говорю, что есть вещи, которые не следует останавливать.

Владимир Иванович Якунин родился 30 июня 1948 года во Владимирской области. В 1972 году, окончив Ленинградский механический институт, поступил на работу в Институт прикладной химии. Служил в армии. С 1977 года трудился в Комитете СССР по внешнеэкономическим связям. В 1982–1985 годах возглавлял иностранный отдел Физико-технического института имени Иоффе. С 1985 года – на дипломатической службе, был секретарем постпредства при ООН. По возвращении в Россию в 1991 году занялся бизнесом, возглавлял Международный центр делового сотрудничества в Санкт-Петербурге. С 1997 года – начальник Северо-Западной окружной инспекции главного контрольного управления президента. С октября 2000 года – заместитель министра транспорта, с февраля 2002 года – первый заместитель министра путей сообщения. 24 октября 2003 года назначен первым вице-президентом, 14 июня 2005 года – президентом ОАО РЖД. Имеет ряд государственных наград, в том числе орден Почета и «За заслуги перед Отечеством» I степени, медаль «За боевые заслуги». Возглавляет попечительские советы Центра национальной славы и Фонда Андрея Первозванного.

Сергей Воробьев, управляющий партнер и председатель совета директоров компании Ward Howell: «Всплеск безработицы будет обязательно»

– Сейчас аналитики пугают новой Великой депрессией. По вашему мнению, будут ли люди работать за тарелку супа?

– Это слишком мрачно. Всплеск безработицы будет обязательно, потому что будут останавливаться компании. Наиболее сильно кризис пока ударил по строительству, металлургии и финансовому сектору. Но всплеск и устойчивый рост – это разные вещи. Рано или поздно цены на металл установятся, пойдут какие- то сделки, возобновится строительство – простой прекратится. Что касается высокопрофессиональных кадров, то до кризиса их явно не хватало. Докризисный кадровый голод наконец-то может быть удовлетворен. Сейчас в связи с сокращениями положение просто придет в равновесие. Другой вопрос – следует ожидать глобального падения доходов? Это точно произойдет. Но если это будет сопровождаться снижением цен, то ситуация вернется к уровню 1999 года. Пока все организовано достаточно справедливо.