Фицуильяма из благородного семейства Фицуильямов, в честь которого и нарекли когда-то самого Дарси.
Миссис Беннет всегда с восторгом знакомилась I новым молодым холостяком. После того как гости уехали, она все восклицала:
— Какой очаровательный молодой человек! Такие непринужденные манеры, такой бесподобный собеседник! Не слишком хорош собой, что верно, то верно, но кого это волнует?
— Полагаю, кого-то все же волнует, мама, — заметила Элизабет, возможно, вспоминая порывы восторга своей матери по поводу красоты ее будущих зятьев.
— Лиззи, какая же ты скрытная! Ни разу, ни словечком не обмолвилась о нем, когда вернулась домой после посещения Кента!
— Разве я забыла упомянуть о знакомстве с полковником Фицуильямом, мама?
— Забыла, именно забыла! Ты твердо уверена, Лиззи, что у него нет никакого постоянного дохода, кроме его армейского жалованья?
— Весьма твердо, мама. Полковник Фицуильям вынужден жениться на деньгах.
— Такая жалость, что младшие сыновья столь часто обладают личным обаянием, какого лишены прямые наследники.
Элизабет предпочла не относить реплику матери на счет своего жениха.
— Полковник имеет очень приятные манеры, мама.
— А мисс Дарси! — тут миссис Беннет в волнении воздела руки. — Такая изящная и такая очаровательная! Она не столь красива, как ее брат, но какая фигура, какие изысканные манеры!
К удовольствию дочерей, миссис Беннет с преувеличенным изяществом сделала несколько шагов по комнате, вращая свой носовой платок, потом погрузилась в любимое кресло и продолжила:
— Я боюсь, что мисс Дарси окажется несусветной гордячкой, она произнесла не больше двух слов. Хотя знаешь, Лиззи, думаю, она немного застенчива. Имей это в виду, когда станешь представлять ее обществу. Когда она начнет выезжать в свет?
— Очевидно, когда ей позволят.
Действительно, после церемонного представления ее брата Джорджиана Дарси едва ли, хоть единым звуком, ответила на поток слов миссис Беннет. Дарси, сам всегда чувствовавший себя неловко при общении с миссис Беннет, предоставил полковнику отдуваться за всю семью, поддерживая беседу.
Полковник Фицуильям устроился в кресле рядом с миссис Беннет и, повернувшись к Элизабет, сказал:
— Мисс Беннет, не могу выразить, как я восхищен возможностью снова видеть вас, да еще при таких обстоятельствах! Прошу вас, примите мои поздравления. /I поздравляю вас обоих. — Элизабет благосклонно кивнула ему, и он продолжал: — Когда мы расстались и Кенте, я думал, что вряд ли нам предстоит еще когда-нибудь встретиться. И вот мы с вами станем родственниками и, я надеюсь, лучшими друзьями.
— Лиззи все очень ловко скрывала, полковник. — Миссис Беннет с восторгом ухватилась за свою любимую тему. — Они были едва знакомы друг с другом, и нот уже они обручены, и вот-вот поженятся.
— Едва знакомы друг с другом, мэм? Да ведь в прошлом апреле мы с Дарси больше трех недель гостили у нашей тети в Кенте, и я слышал высшие похвалы в адрес мисс Элизабет Беннет еще задолго до этого.
Миссис Беннет от души рассмеялась.
— Мама, пожалуйста, — тихо попросила Элизабет, поднимаясь со своего места и направляясь к столу, где лежала ее незаконченная вышивка.
— Достаточно воспоминаний, кузен, — заметил Дарси.
Дверь открылась, и в комнату вошел мистер Беннет, и от его насмешливого взгляда ничто не укрылось. Он увидел свою супругу, вытирающую глаза от смеха: Элизабет, побледневшую от гнева; мистера Дарси, в котором, по всему видно, взыграла спесь; и двух незнакомых людей, которые, казалось, не знали, как им вест» себя.
— Ах, мистер Беннет! Вот и вы! — вскричала его супруга, вытирая глаза. — Входите и присоединяйтесь к нашему веселью.
Генри Фицуильям поднялся, подав руку Джорджиане. Мистер Беннет поклонился и пересек комнату, чтобы быть представленным гостям.
Элизабет успокоилась, когда появление ее отца побудило сменить тему разговора. К неудовольствию и досаде миссис Беннет, ее муж заговорил о брошюре, которую он намеревался когда-нибудь все же опубликовать.
— Я описываю все разновидности глупости и недомыслия, обнаруженные мною в работах солидных авторов, описывающих нравы прошлого столетия. Я постоянно натыкался при чтении на их перлы и потратил некоторое время на расширение и приведение в порядок моих мыслей.
— Чудесно, мистер Беннет, — откликнулся полковник. — Я с интересом буду ждать появления вашей работы.
— Долго придется ждать, сэр, — фыркнула миссис Беннет.
Воцарилось неловкое молчание.
Мистер Беннет вспыхнул, Элизабет отвела взгляд, а судя по лицу Джорджианы можно было подумать, что грянул гром и разверзлись небеса.
— Мадам, — сказал полковник, — я хорошо понимаю ваше нетерпение видеть признание таланта вашего мужа. Но порой требуются долгие годы упорного труда, чтобы представить столь оригинальную работу в отшлифованном виде.
«О, да, и сколько же долгих лет ушло на внимательное изучение людей, чтобы выработать манеры, столь отшлифованные, как ваши?» — подумала Элизабет.
— Я полагаю, — вступил в разговор Дарси, — что небрежность, снижающая качество выполняемой работы, попросту граничит с безнравственностью.
— Благодарю вас, сэр, за ваше благосклонное снисхождение к моей медлительности, — кивнул мистер Беннет с видом мудрого и маститого ученого и улыбнулся Элизабет, которой пришлось прикусить губу. Мистер Дарси поклонился:
— Стоит только обратиться к недавнему случаю, когда небрежная газетная статейка привела к… смерти предмета обсуждения.
— Ой, это вы о мистере Лаунде! — вскричала миссис Беннет. — Вы знаете, он покончил самоубийством.
— Это перевернуло бы мою жизнь, если бы мои старания привели кого-то к трагедии, — заметил мистер Беннет.
Джорджиана увидела, как Генри, на мгновение отвлекшись, позволил себе задержать нежный взгляд на лице Элизабет. Внезапная догадка озарила ум Джорджианы, и она едва не пропустила мимо ушей слова миссис Беннет, обращенные к ней.
— Лиззи никогда ни с кем не делится своими секретами, мисс Дарси. Я надеюсь, вам удастся вытянуть из нее хоть что-то, а иначе, зачем вообще нужны сестры?
— Миссис Беннет, мне всегда хотелось иметь сестру, я не желала бы лучшей сестры, — искренне призналась Джорджиана.
— Благодарю, — обрадовалась миссис Беннет. — Ты слышала, Лиззи? Ты когда-либо сталкивались с такой добротой?
Дверь снова открылась, Джорджиана не скрыла своего восхищения при виде красивой молодой женщины, которая вошла в комнату, очевидно, возвратившим, с прогулки. Холодный осенний воздух освежил цвет ее и без того безупречной кожи и углубил синеву глаз.
Это, сказала миссис Беннет, явно не скрывая от Джорджианы гордости, — Джейн, моя старшая дочь, и, поскольку за красавицей Джейн следовал молодой человек, добавила: — Возможно, вы знакомы с мистером Бингли, мисс Дарси.
— Мистер Бингли! Как! Вы? — обрадовалась Джорджиана и получила небольшой одобрительный кивок от брата. — Полагаю, вы знаете, мисс Дарси, что ваш брат и Лиззи разделят почести в свадебный день с мистером Бингли и Джейн, которых соединят на той же самой церковной церемонии.
— Да, я знаю, — рискнула ответить Джорджиана.
