захлопала от восторга в ладоши, подпрыгивая на месте, как ребенок. Но в результате выбрать что-то самостоятельно она тогда так и не смогла. Как только ей нравилась какая-то вещь, прежде всего по привычке она смотрела на ценник. При виде цифр, больше смахивающих на показания счетчика за электроэнергию, глаза ее тут же округлялись до размера летающих тарелок, и она говорила Вячеславу, что ей эта вещь совсем не нравится. Тот понаблюдал за ней некоторое время, потом понял, чем она так смущена, и взял инициативу в свои руки. В результате после шопинга они вернулись, до отказа нагруженные пакетами и сумками с модной одеждой и обувью. Старые вещи в этот же день отправились в помойку, на радость местным бомжам.
Лена с наслаждением погрузилась в ароматную пену и прикрыла глаза. Она вдруг сообразила, что это чувство для нее совсем не ново, и где-то там, в своей прошлой жизни, она очень часто испытывала нечто подобное. Девушка тряхнула головой и начала рассматривать батарею всевозможных пузырьков и флакончиков, чтобы выбрать шампунь для волос.
«Вот это то, что нужно, я всегда таким мою голову», – подумала девушка и протянула руку к голубому пузырьку. Сообразив вдруг, о чем она сейчас подумала, Лена резко отдернула руку и нахмурилась.
– Откуда у меня эти мысли? – пробормотала она.
– Ну, как тебе моя ванна? – влетев в помещение, как тайфун, затараторила Марина. – Давай я тебе помогу волосы промыть, вон спутались как. Насекомых там у тебя случайно нет? – засмеялась она и, не дожидаясь ответа, схватила именно ту бутылочку, которую хотела взять Лена. Наливая ей на голову душистую массу, Марина понеслась дальше: – Я люблю этот шампунь, он такой ароматный, и волосы после него как шелк. Мне его всегда Слава покупает в дорогом фирменном магазине, чтобы он не подделкой оказался. Я-то сама безалаберная до ужаса, могу такое купить, что потом только и остается, что выбросить. Не разбираюсь я совсем, где подделка, а где нет. Славка на меня ругался первое время, а сейчас махнул на это дело рукой и покупает все сам. А откуда мне знать, как разбираться? Я в детском доме выросла, потом в училище пошла, на маляра учиться. Дорога в институт нам, детдомовским, была заказана, только в училище, – стрекотала без остановки Марина, поливая душем голову Лены. Слова из нее вылетали со скоростью пулеметной очереди, и Лена, слушая ее, молча улыбалась.
– Жила – с хлеба на воду перебивалась. Такие вещи, как шампунь, стиральный порошок да мыло, самые дешевые покупала. Да вообще все приходилось самое дешевое покупать, что уж там говорить-то. Платили копейки, потому что ученица, хоть и работала наравне с остальными, – трещала Марина.
– А почему ты именно на маляра пошла учиться? Разве это женская профессия? – спросила Елена, отфыркиваясь от воды, которая попадала ей в рот.
– А я сама ее выбрала – очень рисовать люблю, краски смешивать, а потом на стены накладывать. А потом, я как тогда рассуждала? Маляр – работа трудная, но денежная, всегда заработать можно, ну, я имею в виду, халтуру найти. Родственников у меня – никого, помочь некому, значит, я должна рассчитывать только на свои силы. Не на панель же отправляться, в самом деле? Вот и пошла на маляра. Только я училище закончила, на практику на стройку попала, а потом со Славой познакомилась, и он меня сразу оттуда забрал. Сейчас я, конечно, не работаю, Димку воспитываю. Няню Слава нанял, потому что у нее педагогическое образование и по-английски она хорошо шпарит. Папочка решил, что его сын с самого детства должен знать два языка. Роза Яковлевна с ним только по-английски разговаривает, ну, а мы со Славкой – по-русски. Вот такие у нас дела, – резюмировала девушка и начала тереть спину Лены жесткой мочалкой. Елене было так хорошо от ощущения чистоты и тепла, что она, прикрыв от наслаждения глаза, чуть не провалилась в сон.
Когда помывочная экзекуция была закончена, Марина подала своей гостье огромное махровое полотенце и собралась выйти из ванной комнаты.
– Слушай, фигурка у тебя ничего, только худая ты очень. Отъедаться надо, тогда мужики прямо косяками будут падать. Ты есть хочешь? – повернувшись от двери, спросила она у девушки. Та неопределенно пожала плечами и стеснительно пробормотала:
– Немного.
– Все ясно, жду тебя на кухне, халат на крючке висит, а тапочки я сейчас принесу. Надо же мне было такой глупый вопрос задать? – сама на себя посетовала Марина и скрылась за дверью.
Когда Лена вошла на кухню, где вовсю хлопотала хозяйка, собирая на стол, та оглянулась и всплеснула руками.
– Ой, какая ты хорошенькая, оказывается! А глаза-то, прям как два озера, – засмеялась Марина. – Я таких голубых никогда в жизни не видела. Ты почему с полотенцем на голове? Там же фен есть, пойди, просуши волосы, пока я ужин разогрею, – распорядилась она.
Елена покорно пошла обратно в ванную комнату, чтобы высушить волосы, а когда вернулась на кухню уже причесанной, то произвела на Марину еще больший эффект.
– Слушай, тебе только в кино сниматься, до чего ты хороша! Глаза как тормоза, а волосы – упасть и не подняться, – с восхищением проговорила девушка. – Садись и кушай на здоровье. Вот здесь курица с картошкой, а это салат, вот рыбка горячего копчения. Ты ешь, я сейчас чай налью, хлеб бери, хочешь – черный, а хочешь – белый, в графине – сок, апельсиновый, – не умолкая, скороговоркой тараторила Марина. – Ты не стесняйся, чувствуй себя как дома. Я девушка простая, так что не нужно на меня смотреть таким испуганным взглядом, я тебя не съем. Ты не гляди, что здесь хоромы такие, – это все Славик устроил, а сама я ничегошеньки собой не представляю. Только и заслуги, что сына ему родила, – засмеялась Марина. Улыбка у нее была открытая и добрая, с восхитительными ямочками на щеках.
– Это тоже уметь нужно, – проговорила Лена и тоже робко улыбнулась.
– Что ты имеешь в виду? – не поняла Марина.
– Как что? Сына родить, конечно.
– Да какое там умение? – махнула девушка ухоженной ручкой. – Я всего пятьдесят минут и промучилась. Правда, когда беременная ходила, токсикоз был сильный, а больше никаких проблем.
– А не страшно было?
– А чего бояться-то? Не я первая, не я последняя, – пожала Марина плечами. – Через это все женщины должны пройти. Чем же я хуже других?
– Нет, я не это имею в виду. Не боялась ребенка оставить? Вдруг бы Вячеслав твой отказался от тебя и от него? – объяснила Лена свой вопрос.
– А куда бы он делся? – засмеялась Марина. – Он добрый до невозможности, из него можно веревки
