Однако в народной среде бесчисленные духи и божества языческой религии продолжали жить как добрые духи. И только по мере внедрения христианства, в течение смены многих поколений верующих образы водяного, лешего, домового стали сливаться с образом беса. Такие же превращения претерпели и другие представления. Весна превратилась в богородицу, языческий «житный дед» в христианского святого Миколу, изображавшегося на греческих иконах с длинной седой бородой. Юрий под именем Георгия стал богом — покровителем скота и богом растительности; громовержец Перун превратился в Илью Пророка и т. д.
Христианство, пересаженное на древнерусскую почву, принесло с собой детально разработанный календарь многочисленных религиозных праздников. Возникший на совершенно иной почве, в иных социально-экономических условиях, этот праздничный календарь очень сильно расходился с циклом народных древнеславянских праздников, правда, тоже уже, как мы видели, подкрашенных религиозными красками. Христианская церковь пришла на Русь умудренная большим опытом борьбы с языческими праздниками и полностью использовала здесь этот опыт.
В результате древнеславянский праздничный святочный цикл коляда был слит с рождеством Иисуса, а на конец этого цикла был отнесен праздник крещения. Весенние языческие праздники в основном оказались сгруппированными вокруг пасхи, летние — слились с троицей, петровым и ильиным днями. Осенние праздники сохранились в виде спасов, праздников, зажинок и дожинок, в виде покрова дня, Николы зимнего и других. Культ и праздники различного рода мелких богов-покровителей оказались вытесненными праздниками в честь святых-покровителей и так называемыми престольными праздниками.
Не будучи в силах искоренить языческие мифы, церковь видоизменяла их, давала христианское толкование древнеславянским обрядам, вкладывала в народные праздники богословское содержание. Игры, песни, пляски, хороводы, широко распространенные в русском народе и неизменно бывшие составной частью всякого народного праздника, православная церковь объявила греховным, бесовским занятием. Не менее греховным считалось скоморошество, ряженье, гадание. Для борьбы со всеми этими народными увеселениями были пущены и многочисленные «обличительные слова» и неоднократные челобитные и доносы церковному начальству с просьбами учинить святительский указ об играх бесовских. Особенно не нравилось духовенству то, что «за скоморохами ходили сонмы великие народа и многие давали мзду слугам сатанинским». Таким образом, к идейным мотивам борьбы с народными, языческими праздниками примешивались и мотивы корыстные.
В своем рвении искоренить народные праздники православное духовенство не ограничивалось только мерами критики и убеждения. Известны многочисленные факты физической расправы. Так, например, известен новгородский священник Неронов, который, собрав своих сторонников, ходил по улицам, вступая в схватки с любителями увеселений — «сражахуся с бесовскими слугами».
Широко использовалась также проповедь божественных кар на том свете, вечных мучений в аду для участников народных игрищ. При этом одним из могучих средств борьбы против игр и плясок была исповедь. В исповедных вопросах неизменно упоминаются песни, игры и пляски: «Или плясал еси на пиру? Или на позоры ходил еси?» «Или плясала и песни пела? Или скоморохов слушала и в сладость игры их смотрела?»
Участие в качестве ряженого в святочных играх церковь считала настолько греховным, что требовала от всех, кто носил святочные маски, специального очищения— купания в «святой воде Иордана» — проруби, устраиваемой во время крещенского праздника.
Однако христианской православной церкви не уда лось искоренить народные элементы из праздников, вытравить из них создававшиеся веками народные обряды и обычаи. В любом сколько-нибудь крупном православном празднике под его христианской оболочкой неизменно можно найти многие народные и языческие обычаи и традиции.
Это — букеты вербы, ветки березы, крашеные яйца, нарядная елка, разукрашенные куличи, творожная пасха, венки полевых цветов и т. д., и т. п.
Народ продолжал вопреки официальному запрету церкви устраивать в праздничные дни различные игры, гулянья, хороводы, песни, пляски, ряженья, гадания, катания на лошадях и качелях, продолжал лепить снежных баб, зажигать костры, сжигать чучело —символ зимы и т. д. В праздничные дни народ любил одеваться нарядно, пестро, красиво. Дома и на улице раздавались веселые звуки свирели, дудки, балалайки, гармошки.
Религиозные праздники с их монотонным богослужением, тусклым мерцанием свечей и лампад, бесконечным повторением хором «господи помилуй, господи помилуй, господи помилуй», запахом ладана, конечно, не могли идти ни в какое сравнение с буйным весельем настоящих народных празднеств.
И православные церковники все это отлично пони-Мали, поэтому-то они и включили в свои праздники многие моменты из народных обрядов и обычаев.
Христианство, проникнув на Русь, не сумело ввести в быт народа ни одного своего широко чтимого праздника без того, чтобы не опереться на какой-либо древне-славянский любимый народом праздник, без того, чтобы не ввести в свои праздники элементы старых древнерусских обычаев.
* * *
Рассмотрение православных праздников, большинство из которых отмечается церковью и по сей день, начнем с троицы.
КУЛЬТ ТРОИЦЫ
Обиженный Саваоф
По воззрениям христианской церкви, бог есть основа основ мира. Он творец вселенной, всемогущее существо, создавшее солнце, планеты, землю, жизнь на земле, человека. Бог — всевышняя сила, направляющая существование вселенной, определяющая судьбы человечества. В Евангелии от Иоанна о боге сказано: «Все через него начало быть, и без него ни что не начало быть» (гл. 1, ст. 3). Бог любвеобилен, вездесущ, всемилостив, всесилен. Он послал своего сына на землю для спасения людей. Богом предопределен конец мира. Конец существования человечества.
Раз так, то каждый верующий, каждый человек вправе ожидать, что православная церковь, учредившая множество праздников в честь и в память действия всемогущих сил, посвятит свои главные праздники творцу мира — всемогущему богу-отцу Саваофу. Однако, заглянув в календарь русской православной церкви, мы не найдем в нем ни одного такого праздника.
Вполне закономерно возникает вопрос: почему так получилось? Почему столь незаслуженно обойден бог-отец? Почему не оценены церковью его заслуги?
Внятного ответа на этот вопрос от теологов и богословов всех времен мы не получили. Современные отцы церкви также не могут дать нам ответ на поставленный вопрос.
Мы, атеисты, совсем не сокрушаемся по поводу того, что бог-отец оказался на задворках у православной церкви. Но нам очень важно обратить на это обстоятельство внимание верующих христиан и в ходе рассмотрения сущности христианских праздников попытаться ответить на этот вопрос.
Происхождение догмата о троичности бога
Бог — мифическое, выдуманное существо. И проповедники христианства понимали, что призывами к одной слепой вере в неземное, невидимое существо, без наделения его хотя бы какими-нибудь земными чертами не обойтись. Значительно легче проповедовать бога как царя небесного по аналогии с царем или
