мужски, пожал руку Клоду. Затем взглянул на Ральфа. – Ты уж извини, друг, но тебя я целовать не буду. Давай ограничимся пожатием лапы. Ладно?
Решив, что официальная часть окончена, Дик обернулся к Долли. Больше всего на свете он хотел сейчас остаться с ней вдвоем, но услышал за спиной дружный вздох: Китти и Кэрол явно ждали продолжения.
Флеминг, лукаво улыбнувшись, проговорил:
– На сегодня хватит, ребята. Ступайте погуляйте, а нам с вашей мамой надо наверстать упущенное. Давайте перенесем обмен любезностями на другой раз. Договорились?
Кэрол рассмеялась.
– Ладно, так и быть, подождем. Но мы еще вернемся за своими поцелуями!
Схватив за руки Китти и Клода, Кэрол повела их в дом.
Оставшись наконец наедине с Долли, Дик наклонился к ней, но она слегка отстранилась.
– В твоих идиллических фантазиях, дорогой, есть одна неувязка, вернее – даже три. Ты говорил, что не любишь детей, не так ли?
Дик с усмешкой кивнул.
– Ты все почти правильно вспомнила, любовь моя, но никакой неувязки здесь нет. Я действительно не люблю чужих детей. Но разве Китти, Клод и Кэрол мне чужие? Они наши дети, а это совсем другое дело!
Наконец губы их соединились, а сердца в унисон запели «Голубой блюз».
