тренировки в состоянии неглубокого гипнотического сна и умеет представлять необходимые элементы техники: вслед за мысленными образами у него возникают достаточно заметные движения в соответствующих мышцах. Он хорошо понимает, чего добивается тренер, согласен с ее требованиями – в общем, есть все условия для начала работы.
Наклоняюсь над спортсменом и внимательно, не моргая, смотрю ему в глаза. Медленно и тихо говорю:
– Сейчас я начну считать до пяти... Когда вы услышите слово «пять», ваши глаза закроются и вы погрузитесь в приятный, неглубокий сон. «Один» – расслабляются мышцы лица... «Два» – расслабляются и теплеют мышцы рук... «Три» – расслабляются и теплеют мышцы ног... «Четыре» – расслабляются и теплеют мышцы туловища... «Пять» – глаза закрываются, вы погружаетесь в приятный сон...
И действительно, спортсмен уже в неглубоком сне, дышит спокойно и ровно; все его мышцы предельно расслабленные и теплые.
– Сейчас вы видите себя в бассейне, – продолжаю я, – на старте метрового трамплина. Когда я скажу «Начали!», вы медленно, как на кадрах рапид-съемки, начнете разбег, хорошо вытолкнетесь, втянете живот и, сохраняя строго вертикальное положение тела, взлетите до высшей точки. А затем, сохраняя живот предельно втянутым, аккуратно, без брызг, ногами войдете в воду. Внимание – начали!
И тут начинается нечто очень интересное. У спортсмена, лежащего на кушетке в неглубоком сне, возникают сокращения в разных группах мышц. По ним можно безошибочно определить: вот он сделал первый шаг, разбежался, вытолкнулся, достиг высшей точки полета, опустился и, сохраняя живот втянутым, вошел в воду.
– Пожалуйста, еще раз то же задание, – говорю я, – в том же замедленном темпе.
И прыгун, не пробуждаясь, повторяет все сначала.
– А теперь то же самое, но в темпе, наиболее удобном для вас.
Как правило, после этих слов прыжок промысливается чуть быстрее.
Последнее задание – выполнить упражнение в обычном, соревновательном темпе.
В заключение спортсмену внушается, что все нужные представления прочно зафиксировались в его памяти, что самочувствие у него отличное и он готов с удовольствием перейти к тренировке в бассейне.
– А теперь я сосчитаю от пяти до единицы, – продолжаю я, – и вы, услышав слово «один», откроете глаза и будете чувствовать себя очень хорошо во всех отношениях. «Пять» – уходит чувство расслабленности из мышц туловища; спина сильная, живот подтянутый... «Четыре» – мышцы ног упругие и сильные... «Три» – руки свободные, легкие, послушные... «Два» – дыхание углубляется, становится чаше... во всем теле ощущение бодрости и силы... сонливость полностью рассеялась... настроение отличное... тело как пружина! «Один»!
Олег открывает глаза и улыбается.
– Ну как? Все получилось? – спрашиваю я, хотя видел по сокращению мышц живота, что задание выполнено на «отлично».
– Получилось! – отвечает спортсмен и, сладко потянувшись, рывком соскакивает с кушетки. – Спасибо!
Он уходит в бассейн, а его место занимает Борис.
Получив в дремотном состоянии такую глубокую идеомоторную разминку, ребята переходили к тренировке в воде. А я шел за ними и садился рядом с Евгенией Михайловной: мне надо было многому учиться у нее. Ведь для того чтобы успешно работать, необходимо разбираться хотя бы в основах данного вида спорта! Первые недели шло освоение азбуки техники прыжков. Евгения Михайловна учила меня правильно видеть и точно оценивать специфические особенности движений у прыгунов.
Конечно, не все и не всегда получалось так гладко и так быстро, как хотелось, но наше творческое содружество дало результат. Вскоре можно было порадоваться первому успеху: в январе 1971 года Борис впервые стал чемпионом Москвы по прыжкам с метрового трамплина. Но главное было впереди...
Регулярные занятия не только способствовали оттачиванию спортивной техники, но и позволяли улучшить психическую настройку на соревнования, главным в которой было умение достигать оптимального уровня возбуждения нервной системы. Определять этот уровень по пульсу (как, скажем, во время работы со стрелками) здесь было невозможно: я не имел права подниматься к спортсменам на вышку или трамплин непосредственно перед выполнением прыжков. У самих же спортсменов отсутствовал опыт определения частоты пульса «на слух», а большие часы с секундной стрелкой, по которым можно ориентироваться, в бассейне не были предусмотрены. Так что для оценки уровня возбуждения нервной системы мне приходилось опираться только на свой врачебный опыт.
Изучив Бориса и Олега, я всегда мог, лишь взглянув на них, сказать, в каком состоянии они находятся – в перевозбужденном, недовозбужденном или в оптимальном. И потом, перед выступлением, используя возможности слова и применяя внушение без погружения в сон, действовал по ситуации. Если, к примеру, прыгун был перенапряжен, я снимал излишнее возбуждение; если же у него обнаруживались симптомы вялости, повышал уровень возбуждения нервной системы до оптимума, мобилизуя спортсмена на соревновательную борьбу. Причем Евгения Михайловна полностью доверила мне все, что касалось психической настройки перед выступлением.
И вот наступили дни первенства Центрального совета ДСО «Спартак». Надо сказать, что в те годы прыгуны этого общества были одними из сильнейших в стране: многие из них входили в состав сборной Советского Союза. Достаточно назвать такие имена, как В.Васин, который в следующем, 1972, году стал олимпийским чемпионом; М.Сафронов, И.Лобанов, В.Капирулин. Ни Борис, ни Олег в то время к элите не причислились. Им прочили места где-то в конце первой десятки – не выше восьмого или, в лучшем случае, шестого. Однако...
В первый день соревнований Борис, выступавший в состоянии хорошей технической подготовленности и психической мобилизованности, опередил всех своих именитых соперников (В. Васин шел первым до девятого прыжка) и стал чемпионом «Спартака» в прыжках с трехметрового трамплина. Во второй день, прыгая с десятиметровой вышки, он совершил досадную оплошность – выполнил не тот прыжок, который объявил судья, получил (согласно правилам) нулевую оценку и сразу откатился далеко назад. Тем не менее он продолжал упорную борьбу и в итоге занял второе место.
А первое место, титул чемпиона и право на присвоение звания мастера спорта завоевал... Олег! Я просто глазам не верил, глядя, как этот еще совсем молодой спортсмен «лепит» прыжок за прыжком. Но факт остается фактом: новый мастер спорта занял верхнюю ступеньку пьедестала почета.
Перед каждым прыжком Борис и Олег, стоя на десятиметровой высоте, если это им было нужно, встречались взглядом с нами. И опять кто-то из нас одним жестом – выразительным и точным, как слово, – показывал ребятам, что нужно добавить, от чего необходимо освободиться, на что следует обратить особое внимание перед данным прыжком. Так, ведомые от старта к старту, оба спортсмена впервые в жизни стали чемпионами своего общества.
Они были очень послушными на том первенстве. А стали такими потому, что после проведенной с ними работы их психика не только прочно связывалась с моторикой, но и обрела повышенную чувствительность к нашим указаниям. В результате ребятам было легче выполнять все то, что от них требовали.
После церемонии награждения Евгения Михайловна, выступая перед зрителями и участниками соревнований, сказала, что в настоящее время спорт стал настолько сложным делом, что тренеру невозможно обойтись без помощи других специалистов. И поблагодарила своих помощников – тренера по акробатике Леонида Михайловича Фридлиха и меня, врача-психотерапевта, – которых она считала полноправными соавторами успеха ее учеников. Признаюсь, мне было приятно слышать это. Работая с Евгенией Михайловной, я убедился в том, как много может дать творческий контакт тренера, верящего в возможности психогигиены, и врача-специалиста, который знает «секреты» нервной системы и умеет использовать ее потенциальные возможности на тренировках и соревнованиях.
Теперь я твердо знал: если спортсмен умеет идеомоторно представить себя правильно исполняющим тот или иной элемент спортивной техники (а тем более если у него есть возможность «пропускать» это представление через дремлющий мозг), то такая гипноидеомоторная тренировка станет прекрасным методом повышения технического мастерства.
Научиться входить в состояние дремоты, контролируемой сознанием, может каждый – надо только
