Как они выволокли тело, они и сами через минуту уже не помнили – все происходило как в тумане. Однако, несмотря на этот самый туман, действовали они быстро, четко и слаженно. Будто им в помощь, какой-то благодетель выбил в подъезде все лампочки, – даже если кто из соседей и приник в этот ночной час к дверному «глазку», все равно не разглядел бы двух женщин, изгибавшихся под тяжкой ношей.
– Ну все, а теперь надо звонить в «Скорую» и в милицию, – все так же уверенно скомандовала Василиса, когда тело было доставлено на первый этаж.
Она набрала номер телефона «Скорой» и затараторила:
– Скорее! Приезжайте! У нас в подъезде потерял сознание видный бизнесмен! Обещал первому же врачу солидную награду! Записывайте адрес!
Продиктовав адрес, она плюхнула трубку на рычаг, потом подскочила к сотовому телефону (все же с домашнего в милицию звонить она побаивалась) и снова верещала:
– Скорее приезжайте! У нас в подъезде нападение на видного бизнесмена! Ой, сейчас еще, наверное, журналисты наедут!
И здесь она скороговоркой продиктовала адрес и бросила трубку.
– Люся! Быстро выключай свет! – метнулась она к выключателю.
– Зачем? – все еще заторможенно соображала подруга.
– Затем! Сейчас понаедут всякие скорые и милиции. По всему дому свет погашен, а у нас горит! Что подумают? И конечно же, к нам первым и наведаются, дескать – не слышали? Не видели? А не вы ли вызвали!
В полной темноте Василиса кинулась к себе в комнату и стала собирать немногочисленные вещи квартиранта. Люся и вовсе ничего не понимала. Почему Вася спит в ее комнате? Отчего в комнате самой Василисы посторонние мужские вещи? И самое главное – как вообще в их доме появился этот налетчик?
Вещей у Жомова изначально было мало, и он еще не успел их как следует разложить, а может, и вовсе не собирался раскладывать, потому что, кроме маленького чемоданчика ничего в комнате не напоминало о том, что здесь находился посторонний. Чемоданчик быстро затолкали в шкаф, затем обе подруги тщательно вымыли руки и уселись на кухне, не включая света.
– Понятно... – перекривилась Василиса. – Он и не собирался здесь задерживаться, зря я переживала. Уже и собраться успел, чтобы сбежать, паразит... меня, значит, придушить, а самому сбежать...
– Вася, я ничего не понимаю! Ничего! Почему мы выкинули этого несчастного в подъезд? Это же... это же бесчеловечно!
– Бесчеловечно то, что он хотел воспользоваться моей слабостью и придушить меня, гад! – не согласилась Василиса. – А то, что вытащили... а ему теперь какая разница, где лежать? И потом, что нам было делать? Ну приехали бы сюда ребятки в форме, стали бы расспрашивать, и что бы ты сказала? Что неудачно швырнула статуэтку? И пришибла мужика насмерть? А зачем ты швырялась? Он меня душил? А где доказательства? Нет, возможно, тебя бы и не посадили, но... до суда ты бы здесь не проживала. И уж какой вердикт вынес бы суд... А ведь ты просто защищала меня, дело-то благородное. И потом... Похоже, у него что-то с сердцем, а значит, ты и вовсе не причем.
– Но я и в самом деле ни при чем!
– Тише ты! Никто не спорит, – шикнула Василиса. – И вообще! Чего ты до сих пор не переоделась? Иди, напяль ночную рубашку и прыгай в кровать.
Люся беспрекословно повиновалась. А в это время в подъезде уже слышались посторонние голоса, кто-то бурчал и был чем-то явно не доволен.
– Наверное «Скорая» приехала... – шепотом проговорила Василиса. – Обижаются, что вознаграждение скончалось вместе с «бизнесменом». Зато они сейчас вызовут милицию.
Через какое-то время подъехала милиция.
– Люся, если к нам будут звонить, мы спим. Где Малыш? Не начал бы гавкать...
Малыш вел себя тревожно. Слонялся по комнате, подходил к дверям и никак не мог успокоиться.
– Закрой его в моей комнате, – посоветовала Василиса.
Подруги тихонько перебрались к Василисе – ее комната была дальше от дверей, и притихли.
– А ты как дома-то оказалась? – наконец додумалась спросить Василиса.
– Обыкновенно, – пробурчала Люся. – Позвонил Володя и сказал, чтобы я располагалась, а он уже в аэропорту, уезжает к Ольге и Васеньке. Ну и чего мне там караулить? Нет, я утром хотела прийти, а Малыш... он на чужом месте никак не засыпал. А потом и вовсе – как завыл ни с того ни с сего. И все возле дверей, домой просится. Ну я и... как представила, что вы там с Финли одни, и у вас даже нормального ужина нет, ну и... Думаю, придем потихонечку, а утречком я тебе завтрак приготовлю, вот ты обрадуешься...
– Да уж, если б утром пришли, мне б не пришлось порадоваться... – тихонько вздохнула Василиса. – И что я сделала этому негодяю?
– А где ты его подцепила, этого негодяя?
Василисе пришлось рассказать все, как есть.
– Это получается у тебя его деньги остались?
– Ну да... – только сейчас сообразила Василиса. – Я вот чего подумала... он, вероятно, специально такую цену и назначил, – чтобы я отказаться не смогла. Ему какая разница – он мог и десять тысяч долларов пообещать. Он же рассчитывал, что меня грохнет, а все деньги все равно заберет.
– Одно непонятно, почему это он именно тебя выбрал? Может быть, просто так... наугад?
– Не думаю... – шептала Василиса. – Ведь он даже объявление в газету дал от моего имени. Я ведь точно знаю – не посылала я объявления о сдаче квартиры, вот честное слово – не посылала. Нет, ну правда!
– Я верю. Вот если бы там просто написано было «сдаю», я б могла посомневаться, но поскольку там было напечатано «завтраки, обеды, ужины гарантирую», это не твое... М-да-а ... – задумалась Люся. – Странно все это...
– Вот и я говорю, что странно. А ты «в милицию! Зачем в подъезд?!»
А в это время доблестная милиция уже стучала в двери к бдительным гражданам и на весь подъезд спрашивали: а не слышали ли сонные жильцы чего необычного прямо сейчас, только что, полчаса назад? Бдительные жильцы ничего не слышали, по той простой причине, что на часах было половина третьего ночи и даже самые ярые «совы»в это время уже видели седьмой сон. Позвонили и в двери к Василисе с Люсей. Однако подруги только сильнее закутались в одеяло. А Люся покрепче ухватила Малыша за ошейник, чтобы, не дай бог, не рявкнул.
Звонок вскоре умолк, голоса какое-то время еще раздавались, но потом и они стихли.
– Завтра, если кто будет спрашивать, скажешь, что ты ночевала у Володи. Он подтвердит. А я... бедная, слабосильная женщина одна бы это тело не вытащила. И в подъезде я б с ним ничего не сделала, потому что шуму ж не было!
На том и порешили.
Василиса уже засыпала, когда услышала в комнате Люси странные звуки.
– Люсь, ты чего? – пришлепала к подруге встревоженная Василиса Олеговна.
– Вася... – тяжело дыша произнесла Люся. – Знаешь, я вредная, мерзкая, отвратительная баба.
– Я, между прочим, тебе об этом давно говорила... – забылась на минутку Василиса, но вовремя опомнилась. – Люся! Ты что такое говоришь?! Ну какая ты мерзкая баба?!
– Я, Вася, убила человека, – обреченно шептала Люся, ковыряя пальцем обои. – Убила. Но я не пошла, не заявила в милицию, дескать, судите меня, люди добрые. Вместо этого выволокла тело несчастного мужчины в подъезд! И теперь лежу на кровати, убийца! А он!.. И ведь главное – я ж специально целилась ему в голову! И что интересно – никогда ведь не попадала, а в этот раз... и что на меня нашло?
– Быть может, ты всерьез испугалась, что он меня вот-вот задушит? – склонила голову на бок Василиса. – Люся, я не знаю, куда ты там метила, но если ты помнишь, на Жомове ни одной царапины не было. Ни кровиночки! Вот пена была, я не спорю, а следов от статуэтки... Если б это ты его грохнула, у него бы хоть синяк вскочил! И потом... ну вспомни на минуточку, что он меня совершенно целенаправленно лишал жизни! Если б ты не пришла, утром бы нашли мой молодой, цветущий труп! А в милицию ты не пошла... а чего тебе там делать? Ты же знаешь, что не убивала, зачем людей с верного пути сбивать? Пусть
