правоотношений по той причине, что право само по себе должно кому-либо принадлежать, а субъект без такого права теряет свой статус и правое положение, переходит в другую категорию. Право именуется в правоотношениях субъективным, потому что адресовано конкретному субъекту.
Вопрос осуществления субъективных прав уполномоченными субъектами является одним из центральных в правоведении, в связи с чем исследованию его уделяется достаточное внимание как в общей теории права, так и в отраслевой науке – гражданском процессуальном праве. Данное обстоятельство, в свою очередь, подтверждает актуальность и необходимость исследования этой проблемы и в настоящее время.
Говоря об определении понятия права в общем, следует согласиться с точкой зрения М. И. Байтина, который указывает, что право – это система общеобязательных, формально-определенных норм, которые выражают государственную волю общества, ее общечеловеческий и классовый характер; издаются или санкционируются государством и охраняются от нарушений возможностью государственного принуждения; являются властно-официальным регулятором общественных отношений. [56]
Понятие “право” можно рассматривать как в объективном, так и в субъективном смысле, ибо, как отмечает Н. И. Матузов, личность тесно связана с обоими из названных феноменов, но связана по-разному. В первом случае, по его мнению, эта связь состоит в том, что нормы объективного права регулируют поведение личности, во втором – личность использует те возможности, которые открывают перед ней субъективные права и свободы.[57]
В правоотношении происходит переход общих установленных правовых норм, объективного права, в конкретные субъективные права участников общественных отношений. Право, считает В. А. Тархов, в объективном смысле есть совокупность правовых норм, в субъективном смысле – право, принадлежащее субъекту права. Римляне не проводили этого различия.[58]
Субъективное право можно представить как субъективизацию объективного права. Если последнее – норма свободы как общий масштаб поведения, то субъективное право – норма свободы конкретного субъекта, находящегося в правоотношении с другими субъектами.
Словари определяют “субъективное” как “личный, относящийся к лицу, предмету, себе самому”,[59] а право как “данная кем либо или признанная обычаем власть, сила, воля, свобода действий; власть и воля в условных пределах”,[60] как “охраняемая государством, узаконенная возможность что-нибудь делать, осуществлять”.[61]
Таким образом, если использовать имеющиеся в словарях определения, можно сказать, что субъективное право есть предоставленная возможность определенному лицу действовать, но в ограниченных пределах. Для полной картины понятия субъективного права, безусловно, это мало, в связи с чем следует обратиться разработкам имеющим место в общей теории права.
К настоящему времени в общей теории права по вопросу понятия “субъективное право” выделяется несколько точек зрения.
Так такие ученые как Ю. Н. Толстой и С. Н. Братусь определяют субъективное право как меру возможного поведения управомоченного лица и требование должного поведения от обязанного лица, обеспеченная нормой права.[62] А. Ф. Черданцев указывает, что субъективное право есть мера дозволенного поведения, обеспечиваемая государством.
Помимо указанных точек зрения, в научной литературе имеются и иные определения субъективного права, более объемного содержания.
Н. И. Матузов предлагает рассматривать субъективное право как создаваемую и гарантируемую государством через нормы объективного права особую юридическую возможность действовать, что позволяет субъекту, как носителю этой возможности, вести себя определенным образом, требовать соответствующего поведения от других лиц, пользоваться определенным социальным благом, обращаться в случае необходимости к компетентным органам государства за защитой в целях удовлетворения личных интересов и потребностей, не противоречащих общественным.[63] Таким образом, из вышесказанного следует, что именно возможность действовать является, по сути, субъективным правом.
Однако существует мнение, что не может существовать субъективного права без обеспечения его соответствующей обязанностью. Так, определяя субъективное право, А. В. Малько пишет, что не возможность действовать, а особая дозволенность, обеспеченная конкретной юридической необходимостью других лиц есть субъективное право. В случае, если правовая дозволенность не нуждается в юридически необходимом поведении других лиц, как средстве своего обеспечения, то она и не возводится законодателем в ранг субъективного права.[64]
Можно привести и точку зрения, принадлежащую О. Ю. Селивановой, в соответствии с которой субъективное право – это принадлежащая управомоченному субъекту в целях удовлетворения его интересов индивидуально-конкретная властная мера дозволенного (возможного) поведения, обеспеченная соответствующими юридическими обязанностями других участников правоотношений, а также средствами и методами экономического, политического, организационного, идеологического, нравственного, юридического и технического государственного и негосударственного воздействия.[65]
Субъективное право представляет собой поведение возможное, его реализация целиком зависит от усмотрения управомоченного лица, от его желания и воли. Рамки реализуемого интереса определяются нормами объективного права, поэтому для характеристик субъективного права употребляют термин «мера возможного поведения», это мера свободы человека.[66]
Вызывает определенные возражения точка зрения, в соответствии с которой понятие субъективного права рассматривается как равноценное правомочию субъекта, где в свою очередь под термином ”правомочие” понимается возможность действовать определенным образом, так, как это установлено в диспозиции правовой нормы и возможность требовать соответствующего поведения от обязанного лица.[67] Возражая относительно данной позиции, следует сказать, что правомочие есть составляющее содержания субъективного права и признать более обоснованной точку зрения Л. А. Пустобаевой, которая отмечает, что субъективное право не сводится к правомочию, поскольку, помимо активного права требования в потенции, оно содержит также правопритязание. Правопритязание – лишь возможный этап в осуществлении субъективного права, когда управомоченный оказывается ущемленным в использовании своего права на собственные активные действия и на активные действия обязанного лица. Поэтому субъективное право всегда состоит из нескольких, по крайней мере, из двух правомочий. Правомочие выступает формой выражения субъективного права, его структурным элементом.[68]
В связи с наличием многообразия понятий субъективного права вызывает особый интерес вопрос относительно его структуры. Структура субъективного права – это его строение, содержащее основные элементы в совокупности для обеспечения необходимых качеств и свойств при поведении управомоченного субъекта в правоотношения.
Как отмечает Н. Г. Александров, субъективное право по своей структуре состоит из трех возможностей: 1) вид и мера возможного поведения для самого обладателя субъективного права; 2) возможность требовать от других лиц известного поведения, обеспечивающего реализацию первой возможности; 3) возможность прибегнуть в необходимых случаях к содействию принудительной силы государственного аппарата для осуществления второй возможности.[69]
По мнению Н. И. Матузова, в структуре субъективного права, как средства удовлетворения субъективных интересов, следует выделять четыре элемента: 1) возможность положительного поведения обладателя субъективного права в целях удовлетворения своих интересов; 2) возможность управомоченного лица требовать определенного поведения от обязанных лиц в целях удовлетворения своих законных интересов, т. е. право на чужие действия; 3) возможность управомоченного лица на самозащиту своих прав и (или) обращение к компетентным государственным органам в случае нарушения законных интересов; 4) возможность пользоваться на основе данного права определенным социальным благом, ценностью.[70]
Таким образом, Н. И. Матузов указывает, что субъективное право может выступать как право-
