батальонов дали по команде общий залп, поддержанный огнем ручных пулеметов и полковой пулеметной роты. Повели беглый огонь батальонные минометы и противотанковый дивизион. Противотанковые орудия вели комбинированный огонь бронебойными и осколочными снарядами. Оба баркаса потеряли ход, дали заметную осадку и были снесены вниз по течению. Несколько шлюпок были уничтожены. Шаланды и каюки, развернувшись, вернулись к своему берегу.
После отхода десанта противник возобновил обстрел, но подавить огневые средства полка не смог.
К 10.30 бой прекратился. За это время был израсходован полный боекомплект, что сильно перекрывало установленные нормы. Но повторных атак противник не предпринимал, и снарядный голод пока не ощущался.
На участках обоих взорванных (еще в 1940 г., при отходе румынских войск) мостов — на Дунае и Пруте противник также предпринял попытки высадки десантов. В обоих случаях десанты были незначительной численности и состояли из нескольких шлюпок, буксируемых двумя-тремя катерами. Они были отбиты силами погранзастав.
Всего за 22 июня общими усилиями армейских частей, пограничников и флотилии были отражены шесть попыток противника переправиться через Дунай: в районе Картал, Раздельный, три — у Килии-нова (две последующие производились с наступлением темноты незначительными силами и носили скорее характер разведки боем определенных участков), две — у Вилкова и четыре попытки вброд форсировать Прут близ Рени.
Десант на Сатул-ноу
Беспокоящий огонь по Измаилу велся в течение всего дня, и существовала угроза, что противник рано или поздно установит замаскированные стоянки кораблей и накроет их своей артиллерией.
Корабли и береговые батареи флотилии, ведя контрбатарейную борьбу, выпустили за день свыше 1600 снарядов крупных и средних калибров. Долго так продолжаться не могло, так как из-за обстрела противником плеса под Периправой со снабжением стали намечаться проблемы.
Контр-адмирал Абрамов решил вернуться к предвоенным планам высадки десанта, разрабатывавшимся как раз на такой случай.
Десант нужно было высаживать на близлежащий мыс Сатул-ноу. Артиллерии противника там пока было размещено не очень много, но огонь она вела непрерывный и делала невозможным восстановление работы порта и всех базовых служб флотилии.
Небольшое расстояние до Измаила в принципе позволяло вести по городу и базе флота даже пулеметный и минометный огонь, но главную угрозу Сатул-ноу представлял как идеальная позиция для корректировки огня тяжелых батарей, расположенных в районе Тульчи. В результате с расстояния около 20 км противник вел довольно действенный огонь по частям 51-й СД, по фарватеру, порту и даже по району позиции главных сил флотилии в Кислицкой протоке.
В связи с этим начштаба флотилии Григорьев прибыл на КЛ 14-го СК, связь с которым была прервана, и предложил комкору Егорову выделить хотя бы батальон для организации десанта. Егоров идею десанта в принципе одобрил, но в выделении батальона отказал, видимо, учитывая отданную в 7.15 утра округам директиву № 2:
«ВОЕННЫМ СОВЕТАМ ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО
Копия: НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА
22 июня 1941 г. в 04 часа утра немецкая авиация без всякого повода совершила налеты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке.
Одновременно в разных местах германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.
В связи с неслыханным по наглости нападением со стороны Германии на Советский Союз
приказываю:
1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.
Впредь, до особого распоряжения, наземными войсками границу не переходить.
2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.
Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск.
Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100–150 км.
Разбомбить Кенигсберг и Мемель.
На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налетов не делать.
Показав карту, он рассказал, что на участке Рени складывается угрожаемая ситуация, противник, по данным разведки, стягивает туда войска, и добавил, что корпусу, возможно, придется перебросить кое-какие силы на правый фланг.
Не возвращаясь на ФКП, Григорьев отправился в штаб 79-го ПО.
С пограничниками договариваться было проще, особенно после того как утром 4-й ЧОПС был передан в оперативное подчинение флотилии.
Командир отряда подполковник Грачев сказал только: «У меня 200 бойцов, кто еще будет участвовать в этом деле?»
Григорьев заверил его, что в десант пойдут и моряки, кроме того, флотилия организует прикрытие и поддержку. После чего Грачев решил:
Вечером на ФКП командование флотилии обсудило сложившееся положение. Людей для десанта было явно маловато.
Абрамов запросил информацию гидрографов о состоянии уровня воды.
Подъем уровня воды в середине лета — характерная особенность Дуная. Он вызывается происходящим в это время интенсивным таянием альпийских ледников, питающих истоки реки. Летний паводок как раз набирал силу, — и это был весьма существенный для операции фактор.
За кромкой правого берега Килийского гирла тянулись к Сулинскому обширные плавни. Паводок превращал их в болотистое озеро, а приподнятая полоска берега с несколькими населенными пунктами от мыса Сатул-ноу до Килии-веке становилась чем-то вроде длинного, узкого острова пли даже гряды островов (твердый берег уже не был сплошным), протянувшейся на десятки километров.
