план находящегося поблизости Юсуповского дворца и его территории. В градостроительном отношении – располагается на въездной трассе, что гарантирует его «посещаемость» и востребованность и служит ее оформлением, подчеркивая значимость государевой дороги.
Уникальный для своего времени комплекс соединял в себе торгово-административные, социально- бытовые, пожарные и множество иных функций, в нем использовались технические новинки. Автор продумывал все до мелочей. Таково, например, замечание о том, что солдаты простужали спины при стирке белья в Фонтанке, по берегу которой размещались полковые казармы. Чтобы сохранить здоровье солдат, архитектор предложил построить современную прачечную, оборудованную сушилкой: «Солдаты моют свое белье в банях, полоскают полураздетые в каналах, нагибаясь во весь свой рост, оне получают тяжкую спинную боль и простуду, а сушение платья в казармах подвергает здоровье их всех влияниям сырости, которая пронизывает даже каменные стены. С учреждением предполагаемого устройства пародействующей машины, неудобства исчезнут и гренадеры со временем без труда будут получать чистое сухое белье и здоровье».
По санитарным соображениям, дабы избежать распространения болезней в армии, он рекомендовал выделить специальные дни для посещения бань солдатами отдельно от горожан. «Бани сии в саду и главнейшее назначение их для соседних Гвардейских полков безо всякого платежа, как и прачешные. < …> Солдаты должны пользоваться баней по средам и пятницам. В прочие дни бани должны быть открыты для городского населения и приносить немалый доход. Сейчас солдаты моются с черным людом по 200–300 человек в бане. При высокой температуре и влажности возможна передача им болезней. При раздельном мытье такое практически исключено, чем обеспечивается здоровье солдат».
Здесь же автор рассматривает варианты очистки сточных вод.
Рекомендации по устройству аукционной камеры предусматривали такт по отношению к тем, чье имущество шло «с молотка», изолируя их от посторонних любопытных глаз. «Хорошее устройство аукционной камеры может доставить больше средства и защиту во время крайности тех, коих имение продается с публичнаго торга, и доходу принести для города более. Известно, что теперь без проведения здесь способов и со всеми недостатками аукционная камера дает 20 т. рублей ежегодно».
Такое же знание повседневных проблем бытия большого города и его жителей, внимание к их наилучшему разрешению присутствует и в пояснениях А. Модюи к его проектам планировки Васильевского острова и Петербургской стороны. Это сходство может служить косвенным подтверждением его авторства проекта Новой Сенной площади.
На пересечении Царскосельского проспекта с Фонтанкой должна была разместиться пожарная часть. «Пожарная каланча освещается газом и служит для усмотрения пожаров, с флагом и часами. Под каланчею устроить водохранилище чистой и отфильтрованной воды, поднимаемой паровою машиною из Фонтанки силою в 70 человек. Вода сия изливается на площади высоким и сильным фонтаном, а зимою сохраняется при фонтане в глубоких гранитных бассейнах». Какое могло быть эффектное зрелище!
Если бы проект был осуществлен, здания нового рынка, Комитета для строений и пожарной части определенно послужили бы украшением Петербурга в целом и в частности – дороги, соединяющей Петербург и Москву.
В. И. Пилявский и А. В. Бунин отмечают высокий профессиональный уровень проекта рынка на Царскосельском проспекте. Исследователи приписали его В. П. Гурьеву.
Однако инженер-дорожник при своей увлеченности идеей дорожного строительства в стране вряд ли занимался разработкой архитектурных проектов. Кроме того, он не имел архитектурного образования, а также каких-либо навыков к этой работе – рисунки мощения были единственным опытом в данной области, причем не всегда удачным, что также отмечено исследователями.
Проект состоит из двух чертежей. На одном из них изображен план с «объяснениями» и подписями исполнителей копии и проверяющих. На другом изображены фасады с заголовком и датировкой – 1823 год. Комплект является копией, выполненной в 1838 году для так называемого Атласа Мейера, где были собраны копии сохранившихся проектов по Петербургу. На чертеже имеется следующая надпись: «Подписал: статский советник Гурьев». Она никак не может быть авторской, так как автор подписался бы иначе. Вероятнее всего, Гурьев сверил чертеж с подлинником и подтвердил его соответствие оригиналу. После этого чертеж подписал сам Мейер.
Поскольку проблемами урегулирования Сенной площади занимался А. Модюи, логично предположить, что и проект Сенного рынка на Царскосельском проспекте принадлежит ему. Кроме того, у него уже был опыт проектирования рынка – он является автором проекта крытого рынка на месте Яковлевых, а также утвержденного императором проекта реконструкции рынка в Апраксином дворе, по которому в 1818 году начато строительство шести корпусов. Сохранившийся его план отличается высокими архитектурно- планировочными качествами и является новацией для России, поскольку русские рынки устраивались по типу древнего гостиного двора – окруженная строением с лавками территория, где торговля производилась, как правило, с возов.
Таким образом, наиболее вероятно, что преобразование Сенной площади в александровский период проведено по проекту архитектора А. Модюи в 1816–1818 годах.
Реконструкция Сенной площади была осуществлена лишь частично. Виденный М. С. Земцовым чертеж с датировкой «1826 г.» и переносом рынка на место купца С. Я. Яковлева мог быть возобновлен А. Модюи уже при Николае I в надежде завершить начатые преобразования Сенной, то есть осуществить перенос рынка с площади на другое место (участок купца Икорникова) и разбить на ней сквер с фонтанами.
К идее устройства рынка на «месте Яковлевых» неоднократно возвращались в течение всего XIX века как архитекторы, так и власти. Торговля на площади была ликвидирована в 1936–1939 годах, а в послевоенный период проведена реконструкция части зданий, окружающих площадь.
Проект А. А. Модюи по устройству «Новой Сенной площади» на Царскосельском проспекте все-таки частично был реализован. Это треугольная площадь на пересечении Загородного и Московского проспектов, а также четырехэтажное здание с башней, предназначенное для Комитета для строений гидравлических работ, и где сейчас размещается Технологический институт (в настоящее время университет).
Модюи подсчитал как расходы на строительство, так и их возврат: «Сумма на построение исчислена 3 млн рублей на заем по 8 процентов с погашением требуется 240 т. рублей из остаточных доходов Думы, коих всякий год до 600 ООО рублей. Сей заемный оборот тем более исполнителен, что здание через два года может быть совершено, а принося 300 000 рублей доходу, погасить весь заем само собою».
Однако «по смете Городской думы 1824 года полагалось в приход с остатками 5,152,312 руб. 70 коп., но как расходы и в том числе на некоторые необходимые ежегодно повторяющиеся исчисления еще более, то есть 5,683,186 руб. 84, */2 коп., то весьма сомнительно, что бы Городская дума могла уделить по свойству управления своего значительную сумму на новое предприятие».
Жаль, что в свое время Городская дума не вникла в проект и не нашла возможности выделить средства на его осуществление в полном объеме – комплекс мог бы стать украшением города.
Караульный дом
Караульный дом, или Гауптвахта, на Сенной площади – единственная сохранившаяся постройка такого рода в Петербурге. Эти казенные здания появились в середине XVIII века для поддержания порядка в столице. Одна из картин, посвященная Сенной, изображает кордегардию, или караульный дом, стоящей ближе к центру площади. Здесь находилась так называемая «важня», то есть весовая, где происходило взвешивание привозимых на рынок товаров. Ю. М. Денисов считал, что первоначальное ее место на Сенной, где-то в середине площади, было выбрано случайно. Надо сказать, что караульня тех времен
