Освобождение нахлынуло с такой силой, что Шеннон потеряла связь с реальностью. Удушье, стоны и содрогание все это оставило их опустошенными и потрясенными.
Когда к Луке вернулись силы, он схватил свой халат и выскочил из комнаты. Шеннон свернулась клубочком и разрыдалась.
Он ненавидит ее… и презирает себя за то, что все-таки не сдержался и овладел ею.
Когда она открыла глаза, бледное солнце просачивалось сквозь окно. Ее тело безумно болело, а сердце едва билось.
Вспомнив о Кейре, Шеннон прогнала мысли о Луке и поспешила в ванную.
Вытащив первое, что попалось под руку, Шеннон натянула джинсы и чистый голубой топик, затем снова упаковала чемодан. Прочь отсюда! Она не останется здесь еще на одну ночь.
В коридоре аромат свежесваренного кофе ударил ей в нос. Значит, Лука уже встал, а ей хотелось улизнуть, не встречаясь с ним. Но незаметно миновать кухню не удалось. Она вошла и поставила сумки на пол у двери.
Одетый в черные брюки и свежую белую рубашку, Лука выглядел очень элегантно.
– Садись, – пригласил он, не оборачиваясь. Не пройдет и минуты…
Почему он стоит к ней спиной? Слишком стыдится за себя? Если так, то он не единственный, кто чувствует угрызения совести.
– Ты звонил в госпиталь? – натянуто спросила Шеннон.
Он кивнул.
– Все еще без изменений.
– Тогда мне лучше поехать.
– Сначала позавтракаем, – твердо сказал Лука. Я не думаю, что у кого-то из нас было время поесть вчера.
«Мы ели друг друга» – с горечью подумала Шеннон.
– Я не…
– Мы уже разыгрывали эту сцену у тебя на кухне, Шеннон, – прервал он ее. – Не вижу необходимости повторять это еще раз.
Другими словами – заткнись. Сжав губы, Шеннон подошла к столу и села. «Если он сунет тост мне под нос, я швырну его ему в лицо», – взбунтовавшись, решила она.
Словно почувствовав волну паники, исходившую от нее, Лука неожиданно повернулся, как будто она произнесла эти слова вслух.
Шеннон предпочла бы смотреть ему в спину.
Поэтому она опустила глаза, когда он подошел к столу и поставил перед ней кофейник.
Заметив сумки, лежавшие возле двери, Лука замер. Если он собирается сказать что-либо о прошлой ночи, Шеннон немедленно уйдет, даже если ей придется для этого прыгнуть в шахту лифта.
– Что касается прошлой ночи…
Она мгновенно вскочила на ноги.
– Я хочу извиниться за…
На дрожащих ногах она двинулась к двери.
– Шеннон…
– Нет! – в ярости повернулась она к нему. – Не смей говорить мне, как сильно ты сожалеешь об этом! Не смей, слышишь меня, Лука?
– Я слышу тебя, – очень тихо сказал он.
Рыдание сдавило горло Шеннон. Ей хотелось скрыть свой позор. Ей хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила ее целиком!
– Сейчас Кейра – самое важное, – выдала она неуверенно. – Ты… я… мы не имеем значения. Я не допущу, чтобы ты заставил меня исчезнуть на этот раз!
– Я не хочу, чтобы ты исчезала, – раздраженно заметил Лука.
Вопрос «Чего же тогда ты хочешь от меня?» повис в воздухе.
Шеннон поднесла дрожащие пальцы ко рту, попыталась сглотнуть, потом снова опустила их.
– Я должна переехать в гостиницу… сегодня, сказал она ему.
Его щека дернулась, в глазах вспыхнула ярость.
– А я должен забрать тело моего брата сегодня! – резко выпалил он. – Как ты думаешь, что сейчас важнее?
Шеннон поспешно шагнула назад, потрясенная до глубины души тем, что он сказал.
– Извини, – мучительно прошептала она. – Я не знала!
– Понимаю. – Все еще мрачно хмурясь. Лука сбавил тон. – Нам обоим приходится иметь дело с невыносимой ситуацией, – напряженно проговорил он. – Потребности перехлестнулись, эмоции выходят из- под контроля. Следовало ожидать, что наши приоритеты столкнутся. Это вполне естественно.
