сломлены. В Монтериджони он был чертовски близок к успеху. Теперь, давай перейдем к делу.
Он пришпорил коня.
— Куда мы едем?
— В Колизей. У нас там встреча с моим осведомителем, Виницио.
— И?
— Думаю, у него кое-что для меня есть. Поехали!
Пока они ехали по городу в сторону Колизея, Макиавелли сухо комментировал новые здания, возведенные в период правления Папой Александром VI.
— Ты только взгляни на все эти здания, в которых, якобы, заседает правительство! Родриго поступил умно, сохранив его. Этим он без труда обманул твой любимый «народ»!
— Когда ты успел стать таким циником?
Макиавелли улыбнулся.
— Я не циник. Я просто описываю Рим таким, каков он сейчас! Не волнуйся Эцио… Может быть, порой я бываю слишком язвителен, слишком пессимистичен. Не все потеряно. Хорошая новость в том, что в городе у нас есть союзники. Ты встретишься с ними. Да и Коллегия Кардиналов не вся еще под каблуком у Родриго, хотя он бы хотел иного. Но это слишком рискованно…
— Что именно?
— Добиться окончательной победы.
— Мы должны попробовать. Бросать — верный путь к провалу.
— А кто сказал, что все надо бросить?
Они ехали в тишине, пока не добрались до мрачной громады разрушенного Колизея. Здания, которое, как подумал Эцио, все еще помнило ужасные игры, проводившиеся там много лет назад. Но внимание асасина привлек отряд солдат Борджиа с папским курьером. Мечи их были обнажены, алебарды угрожающе направлены вперед, мерцающие факелы подняты над головами. Солдаты пихали низенького, затравленного на вид, мужика.
— Черт! — выругался Макиавелли. — Это Виницио. Они добрались до него первыми.
Оба ассасина, собираясь воспользоваться элементом неожиданности с большей эффективностью, бесшумно и спокойно приблизились к отряду. До них донеслись обрывки разговора.
— Что у тебя там? — спросил один из стражников.
— Ничего.
— Ты пытался украсть папскую почту из Ватикана?
— Извините, синьор, но вы ошибаетесь.
— Мы не ошибаемся, воришка, — прорычал другой, тыча в мужика алебардой.
— На кого ты работаешь, вор?
— Ни на кого!
— Отлично! Тогда никто не поплачет о тебе.
— Я услышал достаточно, — произнес Макиавелли. — Мы должны спасти его и забрать письма, которые он нес.
— Письма?
— Вперед!
Макиавелли ударил коленями по бокам лошади, та рванула вперед, Макиавелли натянул поводья. Лошадь встала на дыбы, передние ноги замолотили воздух. Одно копыто задело ближайшего стражника, впечатав шлем тому в голову. Солдат упал, как подкошенный. Тем временем Макиавелли развернулся вправо и, свесившись с седла, зло полоснул по плечу солдата, угрожавшего Виницио. Охранник выронил алебарду и упал, воя от боли и хватаясь за раненое плечо. Эцио пришпорил собственного коня, рванул вперед к другим охранникам. Одному он с силой ударил по голове эфесом меча (удар оказался смертельным), а второму всадил клинок промеж глаз. Другой солдат был уничтожен из-за своей невнимательности. Отвлекшись на внезапную атаку, он забыл про Виницио, который схватился за древко его алебарды и редко дернул на себя. Кинжал Виницио вонзился в глотку солдата. Охранник с клокочущим звуком упал на землю, в легкие хлынула кровь. В очередной раз элемент неожиданности сыграл на руку ассасинам. Люди Борджиа явно не привыкли, чтобы им оказывали такое сопротивление. Виницио, не теряя времени, указал на главную дорогу, ведущую к центральной площади. По ней скакала лошадь курьера, — всадник привстал в стременах, призывая животное ехать быстрее.
— Дай мне письмо. Быстро! — приказал Макиавелли.
— Но я не сумел забрать его, оно у курьера, — возразил Виницио, указывая на убегающую лошадь. — Они отобрали его у меня.
— Догони его! — крикнул Макиавелли Эцио. — Любой ценой забери это письмо и принеси мне, в полночь к термам Диоклетиана! Я буду ждать.
Эцио рванул в погоню.
Поймать курьера оказалось легче, чем вора. Конь Эцио был лучше лошади курьера, к тому же противник не был бойцом. Эцио с легкостью выбил его из седла. Эцио не хотелось его убивать, но он не мог допустить, чтобы курьер сбежал и поднял тревогу. «Покойся с миром», — прошептал ассасин, перерезая ему горло. Не читая письма, он убрал его в поясную сумку и хлопнул лошадь курьера по крупу, надеясь, что она сама отыщет дорогу в родную конюшню. Эцио оседлал своего коня и отправился к термам Диоктелиана.
Вокруг стояла почти кромешная тьма, лишь кое-где на стенах висели факелы, разгоняющие мрак. По пути к термам Эцио пришлось пересечь большой участок пустоши. На полпути конь встал на дыбы, заржал от страха. Эцио услышал леденящий сердце волчий вой. Но все-таки чем-то он отличался от обычного воя. Он звучал так, словно его имитировали люди. Он заставил коня пойти в темноту.
Но времени, чтобы задуматься над странным происшествием у него не было, Эцио добрался до пустынных терм. Макиавелли еще не появился — без сомнения, опять пропадал на одном из своих секретных заданий в городе… И тут…
Из-за холмиков и кустов, покрывающих развалины древнеримского города, появились фигуры, окружили ассасина. Они выглядели дико, и вряд ли были людьми, если судить по внешнему виду. Они стояли прямо, но уши у них были длинные, вместо лица — морда, вместо рук — лапы, сзади хвосты. Тела их были покрыты грубой серой шерстью. Глаза, казалось, мерцали красным. Эцио судорожно втянул воздух — что это за дьявольские создания? Он быстро окинул развалины взглядом. Его окружало не меньше десятка этих волколюдов. Эцио снова обнажил меч. Похоже, хорошие деньки не окончились.
С рыком и воем, подобными волчьим, создания напали на ассасина. Когда они приблизились, Эцио понял, что это были обычные люди, но они, казалось, были безумны, словно находились в некоем священном трансе. Их оружием были длинные острые когти, вшитые в кончики перчаток. Они полоснули по ногам и бокам лошади, надеясь, что та сбросит Эцио.
Меч наводил на них страх. Казалось, что под волчьей шкурой у них нет не кольчуги, ни какой иной защиты, поэтому Эцио успешно атаковал их мечом. Он резанул по локтю одного из существ, и оно отползло в сторону, ужасно воя в темноте. Эцио показалось, что странные создания скорее агрессивны, нежели умелы — их оружие не могло даже сравниться с мелькающим клинком Эцио. Он шагнул вперед, расколов голову одному и выбив левый глаз другому. Оба волколюда упали на месте, смертельно раненные Эцио. Другие волколюды передумали атаковать ассасина. Они растаяли в темноте, в котловинах и пещерах, в которые превратились заросшие руины терм. Эцио погнался за ними, ударил по бедру одного из потенциальных противников, другой попал под копыта лошади, сломав спину. Догнав шестого, Эцио пригнулся, развернулся на месте и резанул по солнечному сплетению, кишки врага вывалились на землю. Противник запнулся о них, упал и скончался.
Все стихло.
Эцио успокоил коня, сел и привстал в стременах. Острые глаза вглядывались в темноту, уши ловили каждый звук, источник которого глаз определить не мог. Ему показалось, что он слышит чье-то приглушенное дыхание недалеко от себя, но ничего не увидел. Он заставил коня идти шагом и бесшумно проехал туда, откуда доносился звук.
Он шел из темноты небольшой пещеры, образованной из обвалившейся арки, увитой растениями и сорняками. Спешившись и привязав коня к какому-то пню, Эцио испачкал лезвие грязью, чтобы оно не
