себя. Двое оставшихся солдат упали. Левому в правый глаз вошло лезвие кинжала, застрявшее в черепе. Другому — вонзился в ухо скрытый клинок, темная вязкая кровь потекла на шею. Эцио поднял взгляд и увидел, что Ла Вольпе так же эффективно расправился со своими противниками. Через одну безмолвную минуту все солдаты, державшие огнестрельное оружие, были мертвы. Но на площадь уже спешили алебардщики, опустившие оружие и бросившиеся к несчастному Клаудио. Люди у винных лавок отшатнулись.
— Клаудио! Убирайся! — заорал Ла Вольпе.
— Я не могу! Мне больно…
— Держись! — крикнул Эцио, бывший немного ближе к мальчишке. — Я иду!
Он спрыгнул с крыши на тент над одним из прилавков, тот сломался под его тяжестью. Эцио, не теряя времени, бросился к мальчишке. Быстро ощупал рану. Выглядела она куда серьезнее, чем была на самом деле.
— Вставай, приказал он.
— Не могу! — Клаудио явно ударился в панику. — Они убьют меня!
— Послушай, ты можешь идти, так? — мальчик кивнул. — Когда мы отойдем подальше, ты сможешь убежать. Будь внимателен. Иди за мной. Делай то же, что и я. Мы должны скрыться от стражи.
Эцио помог парню встать и пошел к ближайшей винной палатке. Он быстро растворился в толпе нервных алкоголиков и с удивлением увидел, что Клаудио оказался способным учеником и сделал то же самое. Они с легкостью пробрались через толпу к ближайшей стене, пока алебардщики пытались пробиться через толпу силой. Скоро они свернули на переулок, ведущий от площади. Там их уже ждали Ла Вольпе и Трималькио.
— Мы догадывались, что ты пойдешь этим путем, — проговорил Ла Вольпе, пока отец обнимал сына. — Идите! — приказал он ворам. — Мы не должны терять время! Возвращайтесь в штабквартиру, и Терезина перевяжет твою рану. Ступайте!
— И некоторое время старайся не высовываться, понял? — добавил Эцио, обращаясь к Клаудио.
— Большое спасибо, мессер, — сказал Трималькио, уходя. Он обнял мальчика, направляя его, и строго проговорил, — Бежим!
— Теперь у тебя будут неприятности, — сообщил Ла Вольпе, когда они дошли до тихой площади. — Особенно после этого. Я уже видел плакаты с тобой, после того, что ты натворил в конюшне.
— А Макиавелли?
Ла Вольпе покачал головой.
— Нет. Но вполне возможно, что они его плохо разглядели. Мало кто знает, насколько хорошо он обращается с мечом.
— Но ты ему все равно не веришь.
Ла Вольпе снова покачал головой.
— А как быть с этими плакатами?
— Не волнуйся. Мои люди уже сорвали их.
— Рад, что некоторые из них дисциплинированы настолько, чтобы не начинать бой с людьми Борджиа без веской причины.
— Послушай, Эцио… Если ты еще не заметил, город трясет от напряжения.
— Правда? — Эцио еще не успел рассказать другу о схватке с волколюдами.
— Глашатаев же можно подкупить парой дукатов, — продолжил Ла Вольпе.
— Или… Я мог бы ликвидировать свидетелей.
— Верно, — более жизнерадостным тоном заметил Ла Вольпе. — Ты умеешь «исчезать». Но будь осторожен, Эцио. У Борджиа множество врагов, но ни один не раздражает их сильнее, чем ты. Они не успокоятся, пока не вздернут тебя на виселице в замке Сант-Анджело.
— Сперва им придется меня поймать.
— Держись настороже.
Окружным путем они вернулись в Гильдию Воров, куда уже успешно добрались Клаудио и его отец. Терезина перевязала рану. Как только кровотечение удалось остановить, оказалось, что это просто глубокий порез, чертовски болезненный, но не опасный. Клаудио значительно повеселел.
— Что за ночка, — устало вздохнул Ла Вольпе. Перед ними стояли стаканы с треббиано и тарелка с жестким копченым мясом.
— Да уж. Нам удалось сделать не очень-то много.
— Пока продолжается битва с Борджиа, на большее не стоит рассчитывать.
— Послушай, Джильберто, — сказал Эцио. — Я знаю, что мы видели, но уверен, что ты не должен бояться Макиавелли. Ты же знаешь его методы.
Ла Вольпе посмотрел на него спокойным взглядом.
— Да. Он очень хитер. — Он помолчал. — Я не поблагодарил тебя за спасение Клаудио. Если ты считаешь, что Макиавелли верен Братству, то я поверю тебе на слово.
— Так что на счет воров? Вы мне поможете?
— Я уже говорил, что планирую кое-что сделать с этим местом, — задумчиво проговорил Ла Вольпе. — Теперь, когда ты и я снова работаем вместе, я бы хотел узнать, что ты об этом думаешь.
— А мы работаем вместе?
Ла Вольпе улыбнулся.
— Похоже на то. Но я по-прежнему не буду спускать глаз с твоего друга.
— Если это не навредит делу. Только не делай ничего безрассудного.
Ла Вольпе пропустил его слова мимо ушей.
— Скажи… как думаешь, что мы должны сделать с этим местом?
Эцио задумался.
— Мы должны любой ценой убедиться, что Борджиа ничего не заподозрят. Возможно, стоит превратить это место в настоящую, работающую таверну.
— Отличная идея!
— Потребуется много сил — все покрасить, заново покрыть крышу, сделать новый знак.
— У меня достаточно людей. Под твоим руководством…
— Тогда так и сделаем.
Следующий месяц принес Эцио, занятого ремонтом штабквартиры воров кратковременную передышку. К счастью, ему помогало много желающих. Воры обладали всевозможными навыками, в их числе было много торговцев, оставивших работу после отказала пресмыкаться перед Борджиа. Через месяц таверна преобразилась. Стены были покрашены, окна вымыты, ставни заменены на новые. Крыша больше не ходила ходуном, а на знаке постоялого двора теперь изображался именно спящий лис, а вовсе не дохлый, как казалось ранее. Выглядел лис так, словно вот-вот проснется и стащит из курятника не меньше пятидесяти куриц за раз. Двойную дверь перевесили на новые петли, и теперь она открывалась в безукоризненно чистый двор.
Эцио, уезжавший по делу в Сьену в последнюю неделю работ, был в восторге, увидев конечный результат, когда вернулся. Таверна уже работала полным ходом.
— Я сохранил название, — сообщил Ла Вольпе. — Оно мне нравится. Спящий лис. Не спрашивай, почему.
— Надеюсь, оно усыпит бдительность врага, и он поверит в ложную безопасность, — усмехнулся Эцио.
— По крайней мере, эта деятельность не привлечет к нам ненужного внимания. Это всего лишь обычный постоялый двор. У нас тут играют на деньги. Это моя идея. Она приносит большой доход, ведь у нас стражники Борджиа, которые теперь нам покровительствуют, всегда проигрывают!
— А где..? — Эцио понизил голос.
— А. Сюда.
Ла Вольпе прошел в западное крыло таверны и вошел в дверь с надписью «Частные владения», у которой стояли на страже двое воров.
Они прошли по коридору, ведущему к анфиладе комнат за тяжелыми дверями. Стены были увешаны картами Рима, столы и стулья были завалены аккуратно сложенными бумагами, над которыми уже работали
