Чарльз Бекендорф, вожатый домика Гефеста, мог испугать любого монстра. Огромный, с выпирающими мускулами из-за работы в кузнице каждое лето, на два года старше меня, и один из лагерных оружейников. Он создал несколько хитроумных приспособлений. Месяцем ранее он подстроил взрыв в туалете туристического автобуса, перевозившего монстров по стране. Взрыв вывел из строя целый легион армии Кроноса.
Бекендорф был одет по-боевому. На нем был бронзовый нагрудник и боевой шлем с черными штанами и меч, привязанный к боку. За его плечами висел мешок со взрывчаткой.
- Пора? - спросил я.
Он мрачно кивнул.
У меня в горле образовался комок. Я знал, что это должно было случиться. Мы планировали это неделями, однако я все же чуть-чуть надеялся, что это никогда не произойдет.
Рэйчел посмотрела на Бекендорфа снизу-вверх.
- Привет.
- О, привет. Ты, должно быть, Рэйчел. Перси говорил мне… гм, я подразумеваю, он упоминал тебя.
Рэйчел подняла бровь.
- Действительно? Хорошо, - она взглянула на Блэкджека, который перестукивал копытами по капоту «Приуса». - Ну, ребята, я полагаю, что вам сейчас будет нужно спасать мир.
- Действительно так, - согласился Бекендорф.
Я беспомощно посмотрел на Рэйчел:
- Ты не могла бы сказать моей маме…
- Я расскажу ей. Уверена, она уже привыкла. Я дам объяснения Полу по поводу капота.
Я кивнул в знак благодарности. Я подумал, что это был последний раз, когда Пол одолжил мне свою машину.
- Удачи, - Рэйчел поцеловала меня прежде, чем я смог как-то среагировать. - А сейчас – иди. Убей как можно больше монстров ради меня.
Я в последний раз взглянул на нее, сидящую на пассажирском сидении «Приуса» со скрещенными руками и смотрящую, как Блэкджек взмывал в небо все выше и выше, вознося меня и Бекендорфа в небо. Меня пробирало любопытство, о чем хотела поговорить со мной Рэйчел, и смогу ли я прожить достаточно долго для того, чтобы узнать это.
- Итак, - сказал Бекендорф, - я полагаю, что ты не хочешь, чтобы я упоминал об этой маленькой сцене при Аннабет.
- О, боги, - пробормотал я. – Даже не смей думать об этом.
Бекендорф тихо засмеялся, и мы вместе полетели над Атлантическим океаном.
Было почти темно, к тому времени, когда мы увидели нашу цель. Принцесса Андромеда сияла на горизонте - огромный круизный лайнер желтый и белый. Издали можно подумать, что это был всего лишь корабль, а не штаб-квартира для повелителя титанов. Тогда, как вблизи, вы могли заметить гигантское носовое украшение - черноволосую девушку в греческом хитоне, закованную в цепи с выражением ужаса на лице, как если бы она могла почувствовать запах вони всех монстров, который она была вынуждена выносить.
При виде корабля мои кишки скрутило в узел. Я чуть не умер дважды на Принцессе Андромеде. Теперь она шла прямо на Нью-Йорк.
- Ты знаешь, что делать? - крикнул Бекендорф по ветру.
Я кивнул. Мы хотели сделать сухую работу на верфи в Нью-Джерси, используя брошенные суда как наши цели. Я знал, как мало времени у нас. Но я также знал, что это наш лучший шанс положить конец вторжению Кроноса, прежде чем все начнется.
- Блекджек, - сказал я, - высади нас на самой низкой кормовой палубе.
'Есть, босс, - сказал он. - Приятель, я ненавижу вид этой лодки'.
Три года назад, Блэкджек был в плену на Принцессе Андромеде, пока не бежал с небольшой помощью моих друзей и меня. Я думаю, он бы предпочел заплести гриву, как My Little Pony, чем вернуться сюда снова.
- Не жди нас, - сказал я ему.
'Но, босс...'
- Поверь мне, - сказал я. - Мы уйдем от них сами.
Блэкджек сложил свои крылья и помчался к лодке, как черная комета. Ветер свистел у меня в ушах. Я видел монстров, патрулирующих верхнюю палубу судна, - драконицы женщины-змеи, адские гончие, гиганты, и морские демоны, известные как тельхины - но мы были так быстры, что никто из них не поднял тревогу. Мы опустились к корме корабля, и Блэкджек распрямил свои крылья, заходя на посадку на нижней палубе. Я слез, чувствуя тошноту.
'Удачи, босс, - сказал Блекджек. - Не дайте им превратить вас в конину!'
После этого, мой старый друг улетел в ночь. Я взял ручку из кармана и снял колпачок, и Анаклузмос принял истинный вид - три фута смертоносной небесной бронзы, светящейся в сумерках.
Бекендорф вытащил кусок бумаги из кармана. Я думал, что это карта или что-то вроде того. Потом я понял, что это фотография. Он смотрел на нее в тусклом свете - улыбающееся лицо Силены Богарт, дочери Афродиты. Они начали встречаться прошлым летом, после того, как несколько лет им говорили: 'Да, вы, ребята, любите друг друга!' Даже с учетом всех опасных миссий, Бекендорф был этим летом счастливее, чем я когда-либо его видел.
- Мы вернемся обратно в лагерь, - пообещал я.
На какое-то мгновение в его глазах промелькнуло беспокойство. Но затем он нацепил свою прежнюю уверенную улыбку.
- Еще бы, - сказал он. - Пойдем разрубим Кроноса обратно на миллион кусочков.
Бекендорф пошел вперед. Мы шли по узкому коридору к служебной лестнице так, как практиковались, но мы застыли, когда услышали шум над нами.
- Мне все равно, что говорит твой нос! - зарычал наполовину человеческим, наполовину собачьим голосом тельхин. - Последний раз, когда ты учуял полукровку, оказалось, что ты мясоголовый сендвич!
- Хороший сендвич! - зарычал второй голос. - Но это запах полукровки, клянусь. Они на борту!
- Ба, твой мозг не на борту!
Они продолжали спорить, и Бекендорф указал вниз. Мы спустились так тихо, как только могли. Два этажа вниз, голоса тельхинов начали угасать.
Наконец, мы пришли к металлическому люку. Бекендорф одними губами сказал: 'машинное отделение'.
Он был заперт, но Бекендорф вытащил какую-то систему фрез из своей сумки и рассек засов, как будто он был из сливочного масла.
Внутри ряд желтых турбин, размером с зернохранилище, тряслись и гудели. Датчики давления и компьютерные терминалы стояли вдоль противоположной стены. Тельхин склонился над консолью, но он был настолько увлечен своей работой, что не заметил нас. Он был около пяти футов высотой с черным телом морского котика и короткими толстыми ногами. У него была голова добермана, но когтистые руки были почти человеческими. Он рычал и бормотал, стуча по клавиатуре. Может, он общался со своими друзьями на уродливолицые.com.
Я шагнул вперед, и он напрягся, вероятно, почуяв неладное. Он прыгнул боком к большой красной кнопке тревоги, но я заблокировал его путь. Он зашипел и бросился на меня, но один взмах Анаклузмоса, и он взорвался в пыль.
- Один готов, - сказал Бекендорф. - Около пяти тысяч на подходе.
Он бросил мне банку густой зеленой жидкости - Греческий огонь, одно из наиболее опасных веществ в магическом мире. Потом он бросил мне еще один важным инструментом героя-полубога - клейкую ленту.
- Прикрепи к консоли, - сказал он. - Я разберусь с турбинами.
Мы принялись за работу. В комнате было жарко и влажно, и мы моментально вспотели.
Корабль уже не справлялся. Будучи сыном Посейдона, я замечательно ориентировался на море. Не
