Дик Карьяж, его помощник, был в кабинете, размещавшемся в передней части салона. Он сидел за письменным столом, рядом с телефонами и телексом. Молодой юрист, как обычно, был одет в строгом соответствии с правилами: белая рубашка, галстук, темный пиджак. Бадр не мог припомнить, чтобы когда- либо видел его в рубашке с короткими рукавами.
Карьяж встал.
— Добрый вечер, шеф, — вежливо сказал он. — Хорошо отдохнули?
— Да, спасибо, — сказал Бадр. — А вы?
Молодой советник сделал легкую гримасу — это был максимум того, что он мог себе позволить.
— Я никогда не научусь спать в самолете.
— Научитесь, — улыбнулся Бадр. — Нужно только время.
Карьяж не ответил на улыбку.
— Если я не научился за два года, то боюсь, этого уже никогда не произойдет.
Бадр нажал кнопку вызова.
— Как дела?
— Все, тихо, — ответил Карьяж. — Вы же знаете — уик-энд.
Бадр кивнул. Была суббота и не ожидалось никакой активности. Во всяком случае, с часа утра, когда они покинули Лос-Анджелес.
Появился Рауль, старший стюард.
— Да, сэр?
— Кофе, — сказал Бадр. — Американского. — Его желудок так и не приспособился к кофе грубого помола, которое любил готовить стюард. Он повернулся к Карьяжу. — Вы связывались с яхтой?
Карьяж кивнул.
— Я говорил с капитаном Петерсеном. У него все готово для сегодняшней вечеринки. «Роллс-Ройсы» и «Сан-Марко» будут ждать около аэропорта. Он сказал, что если море будет спокойным, «Сан-Марко» доставит вас в Канны за двадцать минут. Автомобилю на это потребуется час, так как из-за кинофестиваля очень оживленное движение.
Стюард вернулся с кофе. Пока он наливал чашку, Бадр закурил сигарету и отхлебнул глоток.
— Желаете ли что-нибудь поесть? — спросил стюард.
— Спасибо, пока нет, — сказал Бадр. Он повернулся к Дику.
— Моя жена на борту яхты?
— Капитан сказал мне, что она на вилле. Но Юсеф прибыл из Парижа, и он уже на борту. Он просил меня сообщить вам, что у него есть несколько потрясающих талантов, ангажированных на сегодняшний вечер.
Бадр кивнул. Юсеф Зиад был главой парижской конторы. В каждой стране у него был такой офис. Их возглавляли блистательные, обаятельные молодые люди, любившие деньги и стоявшие очень близко к сильным мира сего. Их основной задачей был поиск красивых девушек для украшения вечеринок, которые Бадр давал по ходу дела.
— Вызовите мне по телефону миссис Аль Фей, — сказал он.
Пройдя в обеденный салон, он сел у круглого стола красного дерева. Рауль снова наполнил его чашку. Бадр молчал, пока не опустошил ее. Через мгновение зазвонил телефон. Он поднял трубку.
Раздался голос Карьяжа.
— Миссис Аль Фей нет дома. Я только что говорил с ее секретарем, который сказал мне, что она отправилась на просмотр фильма, а оттуда поедет прямо на яхту.
— Благодарю, — сказал Бадр, опуская трубку. Он не испытывал удивления. Он и не ждал, что Иордана будет дома — во всяком случае, пока идет фестиваль или намечается какая-то вечеринка. Она всегда была в центре событий. На мгновение он испытал раздражение, но оно быстро прошло. Во всяком случае, именно это привлекало его в ней. Она была американка, а не арабская женщина. Американские девушки не сидят дома. Как-то раз он попытался объяснить это своей матери, но не добился успеха: она так ничего и не смогла понять, не скрывая сожаления, что он не женился на арабской девушке после того, как развелся со своей первой женой.
Телефон снова зазвонил. Он поднял трубку. Это был пилот, капитан Андре Хайятт.
— С вашего разрешения, сэр, — сказал он, — я хотел бы воспользоваться услугами Эр-Франс по обслуживанию самолета, если мы пробудем в Ницце достаточно долго.
Бадр улыбнулся. Таким образом капитан старался осторожно выяснить, сколько свободного времени будет у команды.
— Я думаю, что мы можем планировать пребывание до среды. Хватит ли у вас времени, Энди?
— Да, сэр.
— Это был отличный полет, Энди. Благодарю вас.
— Спасибо, сэр. — Пилот был доволен.
Бадр вызвал Карьяжа.
— Устройте команду до среды у «Негреско».
— Да, шеф, — Карьяж помедлил. — Относительно девочек — надо ли их приглашать на вечеринку?
— Нет, — ровным голосом сказал Бадр. — Об этом деле уже позаботится Юсеф.
— Что нам с ними делать?
— Отправь в «Негреско» вместе с командой, — сказал он. — Дайте каждой пятьсот долларов и обратный билет до Лос-Анджелеса.
Положив трубку, он посмотрел в иллюминатор. Почти стемнело, и далеко внизу на французском берегу рассыпалась цепочка огней. Он задумался, стараясь представить, что сейчас делает Иордана. В последний раз он видел ее с детьми в Бейруте месяц назад. Они договорились встретиться на юге Франции в день ее рождения. Он вспомнил об алмазном ожерелье от Ван Клефа и подумал, понравится ли оно ей. Этого он не знал. Сегодня все, даже драгоценности, было фальшивым. Ничто не имело значения, даже то, что они испытывали друг к другу.
Иордана соскользнула с постели и пошла в ванную, подхватив по пути свое платье.
— Что за спешка, дорогая? — раздался мужской голос из постели.
Она остановилась в дверях ванной и через плечо посмотрела на него.
— Прилетает мой муж, — сказала она. — И я должна успеть на борт, чтобы еще и переодеться.
— Может, самолет запоздает, — сказал мужчина.
— Самолет Бадра никогда не опаздывает, — холодно сказала она. Войдя в ванную, Иордана прикрыла за собой дверь. Склонившись над биде, она повернула ручку и начала регулировать холодную и горячую воду, пока та не стала такой, которая ей нравилась, и начала приводить себя в порядок.
Она с трудом могла припомнить, когда ей удавалось достигать вершины блаженства. Но в одном она могла быть уверена: если бы Академия присуждала награды за наиболее мастерскую ее имитацию, она бы получала их каждый год.
Она выдернула пробку и выпрямилась, вытирая себя, пока вода уходила сквозь отверстие. Во французских отелях биде всегда издают одни и те же звуки, будь то в Париже, Каннах или в провинции. Буль, буль, стоп, буль, буль, буль. Вытеревшись, она смочила кончики пальцев одеколоном и легко коснулась шелковистой растительности лобка. Затем быстро оделась и вышла из ванной.
Мужчина сидел голым в постели, демонстрируя, как он снова хочет ее.
— Ты посмотри, что происходит, дорогая.
— Ну и играй со своей конфеткой, — сказала она.
— Поласкай меня, — сказал он по-французски. — У нас еще есть время.
Она покачала головой.
— Прости, дорогой. Я опаздываю.
— Может, попозже, на вечеринке, — сказал он. — Мы можем найти укромное местечко, подальше от всех.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Ты там не будешь.
— Но, дорогая, — запротестовал он. — Почему же? Я же всю неделю был с вами на яхте.
