– Где? Когда? О боже, Ларри!
– Успокойся, Гвендолин. Не кричи. Возьми себя в руки.
Вы так и поступаете, пытаясь приготовиться к сокрушительному удару. Но то, что сообщает Даймонд, просто невозможно переварить. Дрожащим заторможенным голосом он рассказывает, как вернулся в «Гремящий дом», расставшись с вами на автостоянке, и сразу направился в туалет, чтобы употребить очередную порцию индейских листьев. Он уже мыл руки, когда в комнате что-то вспыхнуло и раздался хлопок, как будто взбешенная кинозвезда разбила фотоаппарат папарацци. Свет во всей квартире заморгал и погас, а через несколько секунд опять включился. За прошедшие дни атмосферные помехи уже не раз приводили к перебоям с электричеством, поэтому Даймонд не придал событию большого значения, пока не вспомнил, что проектор в гостиной оставался включенным – со вчерашнего утра, когда вы ушли, не досмотрев слайды. Заметив, что проектор гудит громче обычного, «словно выброшенный на берег фен в окружении враждебно настроенных цикад», Даймонд решил его осмотреть.
– Никаких повреждений не было, – говорит он, – но потом я поглядел на экран… и увидел ее.
– Кого «ее»? О чем ты?
– Твою подружку, – шепчет Даймонд, и вы чувствуете, как он вздрагивает. – Она была там, на экране. На картинке. В слайде. Стояла вместе с остальными преподавателями, цветущая и огромная, как жизнь… Помнишь, я говорил, что меня ничем не удивишь? Выходит, я солгал.
04:44
– Ларри, это скверная шутка.
Даже говоря эти слова, вы уверены, что он не шутит.
– Отнюдь. Ты единственная, кому я отважился рассказать. Даже Ураган не знает.
Помолчав, он добавляет:
– Ты думаешь, что виновата лихорадка. Или эти листья. Что у меня была галлюцинация. Сначала я и сам так подумал. Побежал на кухню, умылся холодной водой, собрался с мыслями. Когда вернулся, она по- прежнему стояла там, среди шаманов и колдунов. И, между прочим, улыбалась так радостно, словно наконец попала в родную среду. Я таращился на экран, наверное, минут десять. Она была там, никаких сомнений.
Ваши сомнения, однако, не рассеиваются.
– Я должна своими глазами увидеть, чтобы поверить.
После паузы он отвечает, с мукой и разочарованием в голосе:
– Это невозможно.
– Но почему?! Если Кью-Джо действительно на слайде…
– То-то и оно, что уже нет. Произошел еще один сбой в электросети. Ты, наверное, заметила? – (В тот момент вы с Белфордом, судя по всему, гоняли белого пони.) – Свет погас секунд на пять, а когда зажегся – ее уже не было. Она исчезла с картинки. Без следа. Я этот слайд всю ночь рассматривал: вставлял, вынимал, переворачивал… Она так и не появилась.
– Ларри…
– Но это еще не все. Я поставил предыдущий слайд – тот, где позируют гости университета, – и увидел, что они тоже исчезли! Все до одного. Остался только пустой двор. И вот это, Гвендолин, ты можешь увидеть собственными глазами. Я хоть сейчас могу тебе показать.
– Уже поздно, тебе пора в аэропорт.
Если Даймонд не шутит, думаете вы, если он не стал жертвой лекарств или наркотиков, то, возможно, он и вправду безумен. А если это так, то не исключено, что он действительно убил Кью-Джо… Страшная мысль, однако отбрасывать ее нельзя.
– В самом деле. Ураган уже заводит машину. Он не хотел бы отсутствовать в «Гремящем доме» дольше, чем необходимо.
– Ну что ж, Ларри…
– Послушай, дорогая. Все это, конечно, очень странно, но постарайся не переживать. Хорошо? В Африке мы с этим разберемся. Уже совсем скоро. Должен предупредить: жизнь в Мали весьма сурова и хаотична. Инфраструктура практически отсутствует. Аэропорт в Бамако – сущий бедлам, не утихает ни днем, ни ночью, а расписания рейсов сделаны из резины. Если по какой-то причине я тебя не встречу, поезжай на такси до отеля «Дружба». Я там зарегистрируюсь под именем Муки Блэйлок.
– Понятно.
– Ну и отлично. Ураган уже бибикает. Сириус-С зовет в дорогу. Похоже, что я тебя люблю. До свидания.
– До свидания, Ларри. Я думаю, что тоже… что ты мне тоже очень дорог.
04:58
Может, их выстругали из могучего дуба – зубы Джорджа Вашингтона? Или из раскудрявого клена, предварительно выпустив сок? Из красного клена, как тогда делали всю американскую мебель? Из скользкого вяза, из узловатой сосны? Или из скрипучей осины, чтобы в ежедневном жевании звучала музыка прибрежных рощ? (Когда Джордж рыгал, его жене Марте, наверное, казалось, что ветер шумит в плакучих ивах. Серенады пленительных платанов.) Представьте, как орех раскалывает орех, как вишня сплющивает вишню, как липа липнет к карамели. Деревянные зубы, жующие древесную утку. За деревьями леса не разгрызешь. Любая каша кажется березовой, любая бяка имеет привкус бука.
Если Кью-Джо действительно была на том слайде – что, конечно, неправда, – то это просто что-то немыслимое. А если Даймонд в своем болезненном состоянии только вообразил, что видит ее на экране… нет, об этом тоже невозможно думать. Глупую историю нужно выкинуть из головы. У вас слишком мало времени, и слишком много поставлено на карту. Вы должны очистить сознание, побороть полчища сомнений и отважно приступить к следующему этапу грандиозного плана.
