– Хилари решила, что не стоит терять время попусту. – И добавил с улыбкой: – Уверен, что вы сочтете их пригодными.
– Само собой, мистер Бардоф! – почтительно отозвался Ларри. – Я знаю, что вы способны проделать с фотокамерой.
Хилари хотелось одного – чтобы разверзся пол и поглотил ее. Быстрее бежать вон отсюда! Никогда в жизни она не чувствовала себя такой идиоткой. Конечно, виноват в этом был он один. Имел нахальство прикинуться фотографом! Она вспомнила, с какими словами предложила ему начинать, что говорила потом… и, застонав про себя, закрыла глаза. Вот бы сейчас исчезнуть и больше никогда не встречаться с Бретом Бардофом!
Она принялась сердито собирать свои вещи.
– Я ухожу, чтобы вам не мешать. У меня еще одна сессия, в другом месте. – Перекинув через плечо ремешок сумки, она глубоко вздохнула. – Пока, Ларри. Приятно было познакомиться, мистер Бардоф. – Она уже хотела проскользнуть мимо них, но Брет удержал ее за руку.
– До свидания, Хилари. – Он заставил ее встретиться с ним взглядом, и она внезапно почувствовала, как от прикосновения его руки ее словно покинули силы. – Я провел незабываемое утро. И надеюсь снова его повторить.
Ну, это черта с два, сказали ему ее глаза. Пробормотав что-то невнятное, она поспешила к выходу, слыша за спиной его негромкий смех.
Вечером, одеваясь на выход, Хилари тщетно пыталась выкинуть из головы произошедшее. Она не сомневалась, что их с Бретом Бардофом пути больше не пересекутся. В конце концов, утешала себя Хилари, их встреча произошла только вследствие нелепой случайности. Хилари надеялась, что поговорка о молнии, не ударяющей два раза в одно место, оправдает себя. Когда он назвался, ее в самом деле словно молнией поразило! Ей снова припомнились опрометчиво сказанные слова, и ее щеки заалели в тон вечернему атласному платью…
Зазвонил телефон, отвлекая ее от размышлений, и, взяв трубку, она услышала Ларри.
– Хилари, старушка, как хорошо, что я тебя застал!
В его голосе звучало неподдельное волнение.
– Да, я уже практически в дверях. Что случилось?
– Не могу сейчас вдаваться в подробности. Завтра у нас снова на повестке дня Брет.
Хилари отметила, что прежний
– Ларри, о чем, собственно, идет речь?
– Утром Брет сам тебе все объяснит. Приходи ровно в девять.
– Что? – Она с трудом проглотила ком в горле и повторила громче: – Ларри, что ты говоришь такое?
– Это классный шанс для нас обоих, Хил! Брет тебе завтра сам расскажет. Где его офис, ты в курсе, – уверенно добавил он, поскольку все, кто работал на «Моду», прекрасно знали местонахождение ее штаб- квартиры.
– Я не хочу с ним встречаться, – произнесла Хилари, испытывая приступ паники при воспоминании о серо-стальных глазах. – Не знаю, что он рассказал тебе про сегодняшнее утро, но я оказалась в идиотском положении. Я приняла его за обычного фотографа! И между прочим, – прибавила она с новой обидой, – это вышло отчасти из-за тебя…
– Можешь больше об этом не беспокоиться, – перебил ее Ларри. – Это все не имеет значения. Просто приходи в девять. Пока.
– Но, Ларри! – Она потерянно умолкла, потому что он уже отключился.
Это слишком, подумала она в отчаянии и тяжело опустилась на кровать. Почему Ларри вздумал решать за нее? Как ей теперь общаться с этим человеком после всего, что она наговорила? Она не привыкла унижаться! Хилари поднялась с постели, расправила плечи. Наверное, Брету Бардофу захотелось снова посмеяться над ее глупостью? Ну нет, ему не одолеть Хилари Бакстер, сказала она себе гордо. Она встретится с ним не моргнув глазом. Крестьянка предстанет перед императором и покажет ему, чего стоит!
Утром Хилари одевалась на встречу с особой тщательностью. Белое из тонкой шерсти платье отличалось простотой, отчего скрытые под ним очертания безупречной фигуры особенно притягивали взгляд. Волосы она собрала на макушке в свободный узел для придания облику деловитости. Сегодня Брет Бардоф не услышит, как она заикается и мямлит. Она будет держаться спокойно и уверенно. Дополнив наряд туфельками из мягкой кожи, Хилари осталась совершенно довольна собой. Высокие каблуки добавили роста, теперь ей не придется смотреть на него снизу вверх. Их глаза будут на одном уровне!
Уверенность не покидала Хилари и в такси, и в лифте, возносившем ее на верхний этаж небоскреба, где располагались офисы Брета Бардофа. Бросив взгляд на часики, она убедилась в своей пунктуальности. За огромным столом в приемной сидела молодая миловидная брюнетка. Хилари назвала ей свое имя и профессию. Коротко переговорив по телефону, девушка провела Хилари по длинному коридору к тяжелой дубовой двери. Хилари вошла в просторную, тщательно отделанную комнату, где ее встретила вторая миловидная особа с короткой стрижкой, которая представилась Джун Миллз, секретаршей мистера Бардофа.
– Пожалуйста, зайдите, мисс Бакстер. Мистер Бардоф вас ждет, – сказала она с улыбкой.
Пройдя в двустворчатую дверь, Хилари не успела толком рассмотреть изысканное оформление комнаты, потому что взглядом ее завладел мужчина за необъятным дубовым столом с панорамой города за спиной.
– Доброе утро, Хилари. – Он встал ей навстречу. – Вы все же войдете или так и останетесь стоять в дверях?
Хилари выпрямила спину и ответила холодно:
– Доброе утро, мистер Бардоф, приятно снова видеть вас.
– Не стоит кривить душой, – беззлобно посоветовал он, подводя ее к стоявшему у стола креслу. – Глаза бы ваши больше на меня не глядели, ведь так?
Хилари не нашлась, что ответить на это слишком справедливое предположение, и удовольствовалась неопределенной улыбкой.
– Тем не менее, – продолжал он так, словно она на словах подтвердила его вывод, – в мои намерения входило, чтобы вы, несмотря на ваше нежелание, все же пришли сегодня сюда.
– А что у вас за намерения, мистер Бардоф? – спросила она резко, задетая его надменным тоном.
Он откинулся в кресле и окинул Хилари холодным взглядом с головы до ног. Разглядывал неторопливо, с явным намерением смутить. Но Хилари сохранила внешнее хладнокровие. Она привыкла, что ее разглядывают, – таково было одно из условий ее профессии. Этот человек ни за что не должен догадаться, что от его взгляда пульс ее нервно зачастил.
– Мои намерения, Хилари, пока что чисто деловые, – он взглянул на нее в упор, – хотя это можно изменить в любой момент.
Эти слова повредили броню Хилари настолько, что ее щеки чуть-чуть порозовели. Мысленно проклиная свой румянец, она все-таки не отвела глаз.
– Боже мой, – иронически приподнял он брови, – да вы покраснели! Не знал, что есть женщины, еще способные на это. – Он улыбнулся шире, определенно радуясь тому, что от его слов ее румянец сделался гуще. – Вы, должно быть, последний представитель вымершей породы.
– Может, мы обсудим дело, ради которого я пришла, мистер Бардоф? – спросила Хилари. – Вы, наверное, очень занятой человек. Не знаю, поверите вы мне или нет, но я тоже страшно занята.
– Как же, как же, – кивнул Бардоф, задумчиво улыбаясь. – Я припоминаю:
Она поежилась под его пристальным взглядом.
