– Когда я проснулся, – продолжал он, – то готов был себя возненавидеть. Я вспомнил, как ворвался к тебе. Вспомнил все, что сказал тебе, что сделал. Ты еще спала. И я оставил записку, решив, что ты не захочешь меня видеть.
– Почему ты так думал?
– Боже милостивый, Кэйси, я же… – Он полгода пытался переварить свой поступок, а теперь ему надо было выразить это словами. – Ведь я изнасиловал тебя, – произнес он наконец с огромным трудом. – Я проснулся и увидел царапины на твоих руках.
Джордан отвернулся. Он подошел к окну и схватился за подоконник, казалось, сейчас Джордан разломает его на куски.
– И я буду жить с этим воспоминанием всю мою жизнь.
Кэйси немного помолчала. Он честный, порядочный человек. Действительно, каково ему было все это время? Невыносимо сознавать, что ты способен на такой ужасный поступок. Бедный Джордан. Она была тогда в таком состоянии, что из-за своей боли не почувствовала его боль. Когда она прочла записку, то увидела в ней то, что хотела увидеть. Ей нужно было лишнее подтверждение своих страданий. Она могла бы уехать, так и не развернув бумагу.
– Джордан. – Она подождала, пока он не повернулся к ней. – То, что случилось той ночью, – далеко не изнасилование. Я могла тебя остановить, я могла продолжать сопротивляться. Но ты помнишь, я поступила иначе.
– Да какая разница! – Он подошел к ней. – Я был пьян и с ума сходил от злости. Я не помнил себя и бог знает что мог натворить. Может, как раз оттого, что ты перестала сопротивляться, зверь во мне уснул вновь. Он замолчал, не сводя с нее глаз.
– Думаю, ты должна знать, что в ту ночь я собирался просить тебя выйти за меня замуж.
Джордан увидел в ее глазах потрясение, но всего на секунду, потому что она закрыла глаза. И дальше слушала его так, не открывая глаз.
– Когда я приехал домой после встречи с Гарри и узнал, что ты уехала, я просто не поверил. Это было чудовищно. Потом я разозлился. Так было легче. Ты перевернула мою жизнь, ты вновь заставила меня чувствовать, но, когда ты стала для меня всем, ты ушла. И мне хотелось ответить тебе тем же. Хотелось, чтобы ты тоже страдала.
Она все еще сидела, закрыв глаза, а он, всматриваясь в ее лицо, говорил:
– Несколько недель, тех первых недель после того, как ты вошла в мою жизнь, я убеждал себя, что не могу любить тебя по-настоящему. Слишком быстро – для настоящей любви. Меня тянуло к тебе, но я все уговаривал себя, что так не бывает. Если бы я не был таким дураком, я бы тебя не потерял. Ты была свободна и поступала, как хотела. Я принимал твои бесценные дары и боялся слишком много дать тебе взамен.
Кэйси открыла глаза.
– Все равно, нам слишком многое мешает даже сейчас, Джордан. Пожалуйста, не говори больше ничего.
– Но ты обещала выслушать меня. Я не сказал тебе всего.
Он видел, что она снова прикрыла руками живот. «Что плохого я могу сделать нашему ребенку? – подумал он. – Что она Напридумывала себе?» Но он все равно продолжал, в отчаянной попытке все исправить:
– После нашей последней ночи, когда ты ушла, я старался тебя позабыть. Я убеждал себя, что ты мне лгала. Я говорил себе, что ты играла мной. А потом я вспоминал, как ты смотрела на меня, когда впервые призналась мне в любви, и все начиналось сначала. Ты уехала, потому что я не мог дать тебе того, что ты хотела. Я догнал тебя и нанес тебе душевную рану, потерял свой последний шанс.
– Джордан, что сделано, то сделано. Не надо.
– Я попытался жить без тебя. Он сел на корточки перед ее креслом, так что их глаза были почти на одном уровне.
– Но жизнь моя стала бесцветной. Ты унесла с собой все краски бытия. И я стал тебя искать.
– Стал искать? – повторила Кэйси.
– Первое твое письмо Элисон получила из Монтаны. Я помчался туда и узнал, что ты уехала тремя днями раньше. Всего три дня. Какая малость! А я опять потерял тебя. Ты не оставила никакого адреса. Я бестолково метался туда-сюда, хотел было нанять сыщика, но потом вспомнил…
Он опять сделал паузу и встал.
– Я подумал, что ты должна сейчас чувствовать, и вернулся обратно, молил небо, чтобы ты снова написала Элисон.
Джордан провел рукой по волосам, вновь переживая былое отчаяние.
– Каждый раз, как Элисон получала письмо, я старался нагнать тебя. Однажды мы разминулись всего на пять часов. Тогда я думал, что сойду с ума. Я понимал, что не могу все время оставлять Элисон. Я начал думать, что отныне жизнь моя будет состоять из вечной погони за тобой. А потом пришло это письмо. Ты писала, что собираешься несколько месяцев пожить у дедушки. Элисон не помнила себя от радости. Разлуку с тобой она переживала очень тяжело.
Кэйси судорожно сжала руки в кулаки.
– Не надо об этом.
– Извини. – Он взял ее руку в свои и стал тихонько поглаживать. – Как только она получила письмо, она сразу же захотела поехать к тебе, повидаться. Она говорила, что ты ее приглашала.
– Да, приглашала.
Кэйси отняла руку. Она еще не могла позволить ему прикасаться к себе. У нее не хватит сил отослать его, если ее тело вспомнит его прикосновения.
Джордан посмотрел на свою руку, словно не мог понять ее назначения, и сунул в карман.
– Я не хотел оставлять ее на попечение матери, даже на несколько дней. И сказал, что мы поедем вместе.
– Так Эдисон здесь? – Кэйси невольно просияла. – Где она?
– Здесь, совсем недалеко. – Джордан почувствовал зависть. Улыбка предназначалась Эдисон, а не ему. – Я хотел увидеться с тобой наедине. Она в гостинице. Там живет семья с двумя детьми, которые с ней подружились. Она надеялась, что я привезу тебя к ней.
Кэйси покачала головой.
– Я не могу поехать, но очень бы хотела повидать Элисон. Ты привезешь ее сюда?
Джордана опять кольнуло в сердце. Он проигрывал свою битву за Кэйси и был бессилен это предотвратить.
– Конечно, если ты хочешь. Остаток лета мы используем, чтобы подыскать себе дом.
– Зачем? Какой дом?
Он должен был о чем-то говорить, все равно о чем, лишь бы удержаться, чтобы не умолять ее.
– Да вот как раз перед Рождеством я решил, что Элисон надо уехать из нашего дома, подальше от моей матери. Девочка в этом просто нуждалась. Я уже подготовил все бумаги, по которым передавал матери права наследства. Нам не нужен такой огромный дом. Я сказал Элисон, что мы будем вместе искать, где поселиться. Конечно, постараемся осесть на новом месте к началу занятий в школе.
Джордан сдерживался изо всех сил. Снова повернувшись к ней, он со страстью сказал:
– Только не проси меня уйти, Кэйси, теперь, когда я наконец тебя нашел. Не отворачивайся от меня. Ты не можешь меня прогнать, прогнать от себя и от нашего ребенка.
– Моего ребенка, – поправила Кэйси и встала. «Я буду сильнее стоя», – решила она.
– Нашего ребенка, – упрямо не сдавался Джордан. – Ты не можешь изменить этого. У ребенка есть отец и мать. Если ты не хочешь подумать обо мне, подумай о ребенке.
– Я и думаю о нем! – Она прижала ладони к вискам. Может быть, это снимет напряжение. – Я не ожидала, что ты сюда приедешь. Не ждала твоей любви. Но я знала, что мне надо делать.
– Я же приехал. Я здесь. – Джордан ласково обнял ее за плечи. – И я люблю тебя. Всем сердцем.
– Нет. – Кэйси поспешно отступила назад, качая головой. – Не прикасайся ко мне.
Глаза ее были закрыты, поэтому она не видела, как Джордан на нее смотрит.
– Я уже решила, что мне делать и как жить. Я не могу позволить себе думать о тебе, о нас. Я должна
