— И что? — не унимался Клякса, глядя попеременно, то на Усача, то на Гвоздя, то на Фиксу.
Фикса, тут же, ответил:
— Знаешь, Клякса. Плоды, у баобаба, напоминают, внешне, огурец. Я сорвал один такой плод, и разломал его пополам. Вот, тут-то, из разломанного плода, и посыпались монеты. Мы, с Усачом, их оглядели, и ахнули — то были золотые дукаты!
— Не врёшь? — спросил Клякса.
— Чистая правда! — ответил Фикса.
Усач и Гвоздь закивали головами.
— Настоящие золотые монеты, Клякса, — сказал Усач.
— Да, да, — закивал головой Гвоздь. — На этом баобабе, росли самые настоящие золотые дукаты!
— Вот, это да! — воскликнул возбуждённый Клякса. — Дальше-то, что было? — спросил он.
Усач продолжил:
— Мы сорвали с баобаба, и разломали пополам, второй плод. И он, тоже, оказался наполнен золотыми дукатами. Мы, с Фиксой, сорвали с баобаба третий плод, и в нём, также, оказались золотые монеты. Тогда- то, я и Фикса, поняли, что перед нами дукатный баобаб.
У взбудораженного Кляксы, голова пошла кругом. Он беспорядочно захлопал глазами, и задал очередной вопрос:
— И как же вы поступили с такой необыкновенной находкой?
Фикса ответил:
— Ясно, как. Мы начали собирать дукаты в мешки.
Усач кивнул головой, и сказал Кляксе:
— У нас, с собой, было два пустых мешка, на всякий случай. Мы срывали плоды с баобаба, и скидывали их на землю. Затем, мы опускались, собирали плоды в кучу, и начинали их разламывать пополам, извлекая из них золотые дукаты. Все добытые дукаты, мы, с Фиксой, складывали в наши мешки. За два часа, мы набили до отказа, оба мешка, золотыми дукатами и прекратили работу. На баобабе, ещё, много плодов оставалось.
Клякса округлил свои удивлённые глаза и задумчиво произнёс:
— Вот это удача!
Затем Клякса, на несколько секунд, задумался, после чего, спросил:
— А где сейчас эти, добытые вами, золотые дукаты?
— Дома, — ответил Фикса.
— Дома, — сказал, с хитрой интонацией, Усач, очень уверенным тоном.
Фикса поглядел на Кляксу лисиным взглядом, и добавил:
— Мы, с Усачом, потом, этот баобаб показали всему экипажу. Каждый моряк привёз домой по мешку золотых дукатов.
Клякса задумался на несколько секунд, после чего, с подозрением, глядя, попеременно, то на Усача, то на Гвоздя, то на Фиксу, спросил:
— А как вы, столько монет, до корабля то, доволокли? До берега? А? Мешок дукатов, должно быть, очень тяжёлый? Ведь, золото тяжелее чугуна!? А тут, целых два мешка?
— С Божьей помощью, — ответил Усач.
— Доволокли, — подтвердил Фикса, уставившись на Кляксу. — Полдня волокли. Гиен от себя отгоняли, и волокли. Если мешок набит золотыми дукатами, хочешь-нехочешь, доволокёшь. К вечеру, и доволокли. До того самого места, на берегу, где стоял наш корабль. А там, на шлюпках, доставили все дукаты на борт судна. На следующий день, экипаж, весь этот баобаб, очистил от монет.
Клякса снова задумался, на несколько секунд, после чего, удивлённо спросил Усача, Гвоздя и Фиксу:
— А что, вам всем, дома-то, не сидится? Ведь, с мешком золотых дукатов, можно зажить по-графски?! Как султан!
Усач поглядел на молчащего Гвоздя, не зная, как выкрутиться от провокационного вопроса Кляксы, затем кинул взгляд на Фиксу, сделал затяжку дыма из своей трубки, после чего, уставился на Кляксу, и ответил тому, на все его сомнения:
— И я, и все мы, хотим, с этого баобаба, ещё по мешку золотых дукатов домой привезти. А там, и заживём по-графски, по-герцогски, по-княжески. Как шахи, султаны, короли и императоры!
Клякса кивнул головой, поверив, и удовлетворившись объяснениями. Фикса же, предложил Кляксе, жестикулируя руками, то, о чём Клякса уже начал мечтать:
— На этом баобабе, должно быть, новые дукаты выросли. На всех хватит. Если хочешь, Клякса, Возьмём тебя с собой. На обратном пути, из Китая, наш корабль бросит якорь у того африканского берега.
— Конечно, хочу! — взвизгнул Клякса радостным тоном. — Африканский дукатный баобаб! Вот это да! Мне и одного мешка золотых дукатов хватит. Я куплю себе титул барона, с за?мком, и заживу!
— Считай, что ты уже барон, Клякса, — громко и радостно крикнул Гвоздь, расчёсывая, в это время свою голову расчёской. — Или, даже, граф!
Клякса три секунды подумал, и спросил:
— А что, этот дукатный баобаб там только один? Около него должны произрастать другие дукатные баобабы.
Фикса закачал головой:
— Мы, всем экипажем, на двадцать миль, вокруг него, во все стороны, всё исходили. Нет там, больше, дукатных баобабов.
Гвоздь закивал головой и подтвердил:
— Дукатный баобаб, там, только один.
— Да, да, один, — сказал, кивая головой Усач, выпуская дым изо рта.
Клякса, вновь, ненадолго, задумался. Ему, вдруг, пришла в голову гениальная идея, и он спросил:
— А что, если несколько этих золотых дукатов высадить на грядке, или в поле? Может, вырастут дукатные баобабы?
Фикса замотал головой.
— В Африке, может, и вырастут, — сказал Фикса, — Да, только баобаб, как дуб, растёт и вырастает за сотни лет. Твоей жизни, Клякса, не хватит, чтоб дождаться первых золотых дукатов. А в Европе баобабы и за тысячу лет не вырастут. Баобабы тепло любят, а в Европе, для них, зимы холодные. Так что, ничего из такой затеи не выйдет.
Клякса тяжело вздохнул. Но мешок золотых дукатов, с дукатного баобаба, который он может привезти из рейса, ему вскружил голову, и его настроение резко возбудилось и радостно поднялось.
Помечтав о золотых дукатах несколько секунд, Клякса вспомнил о возможных опасностях предстоящего морского плаванья, и поинтересовался:
— А как часто моряки гибнут в морях и океанах?
Фикса побледнел, и мрачным тоном начал разъяснять:
— В маленьких речках люди тонут, а в морях и океанах, тем более. Кораблекрушения происходят очень часто. Моряки тонут в мировом океане ежедневно и ежечасно. Почти три года назад, в тысяча семьсот одиннадцатом году, голландский корабль 'Лифд', который отплыл на Яву, в Батавию, сгинул, где- то, в водной пучине, вместе с тремя сотнями человек, и с огромной суммой монет, что были на его борту. Полмиллиона серебряных гульденов ушли на дно. То, что корабль 'Лифд', по всей видимости, утонул, мы узнали только сегодня.
Кляксе, от этих слов, стало тяжело на душе, но Усач начал его успокаивать, сделав из своей трубки очередную затяжку:
— Но, если, при кораблекрушении поможет Бог, или дьявол, или, хотя бы чёрт, — то можно спастись.
— Или, если ты оказался за бортом, никто тебя не заметил, и корабль уплыл, то с божьей помощью, иногда, но редко, спастись можно, — подтвердил Гвоздь, соглашаясь с Усачом, и кивая головой.
